Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал - Грубер Фрэнк - Страница 66

— Ого!

Со слабой улыбкой Сэм вытащил желтые жетоны, которые дал ему Джонни после своего последнего выигрыша в кости; жетонов было тридцать две штуки. Сэм поставил один из них. Хонсинджер, Пейдж, Браун и Чатсворт поставили наличные. Когда Чатсворт выкладывал на стол пачку банкнотов, на мгновение мелькнула нижняя из них. Это была купюра в тысячу долларов.

Хонсинджер ловко сдал карты.

— Можно начинать с парой семерок? — спросил Сэм, заглянув в свои карты.

— Когда я сдаю — не ниже валетов, — отозвался Хонсинджер.

— Тогда я — мимо.

Чатсворт тоже отказался от торга.

Пейдж швырнул на стол два банкнота по пятьдесят долларов:

— Открываю торги.

Джонни глянул в свои карты. Пара тузов, король бубен, валет бубен и десятка бубен. Один из тузов — бубновый. Может получиться флеш — или даже флеш-рояль… если сбросить второго туза.

Он положил на стол стодолларовую бумажку.

Райли Браун принял вызов, также положив деньги.

Хонсинджер бросил карты. Сэм помялся, но в конце концов тоже принял игру, так же как и Чатсворт.

— Прикупайте, джентльмены, — предложил Хонсинджер.

Сэм взял три карты.

— К семерочкам? — ехидно спросил владелец «Эль Каса Ранчо».

— Почему бы и нет? — огрызнулся Сэм.

Чатсворт прикупил одну карту, Пейдж — две. Джонни хотел было сбросить туза, но в последний момент передумал и снес валета и десятку, придержав обоих тузов и короля.

— Я возьму три, — сказал Браун. — Ваша ставка, мистер Пейдж?

— Двести не много будет? — спросил Пейдж с широкой ухмылкой.

Джонни посмотрел на первую из прикупленных карт — дама бубен. Если бы он сбросил туза, то получил бы флеш-рояль… Вторая карта — семерка, как раз пригодилась бы Сэму Крэггу.

Он сказал:

— Откроем карты, мужики. Ставлю триста сверху.

— Принимаю, — коротко ответил Браун.

Хонсинджер улыбнулся:

— Хорошо, что я вышел из игры.

— Жаль, что я не вышел, — проворчал Сэм Крэгг. — Пришла еще семерка, но все это только себе дороже.

Он отсчитал двадцать жетонов и мрачно оглядел оставшиеся восемь.

— Мне пришла карта, — заявил Чатсворт, — так что принимаю и ставлю сверху пять сотен, Флетчер.

Он взял со стола свою пачку, вытащил из самого низа тысячную бумажку и бросил на середину стола.

— Черт! — воскликнул Сэм. Он схватил купюру и посмотрел на свет. — Фальшивая?

Чатсворт угрюмо захохотал.

— До свидания, мальчики, — сказал Пейдж и показал пару королей. — С чем начал.

Джонни отсчитал пять сотенных и прибавил еще пять.

— Пять сверху. — Он засмеялся. — Получается как будто пять долларов.

— Ну, ребята, — сказал Райли Браун, — похоже, вы действительно собрались играть в покер. В таком случае ставлю две тысячи сверху.

— Ох! — вздохнул Сэм.

Он открыл карты. Стало видно, что он и правда вытянул еще одну семерку.

Чатсворт через стол посмотрел в упор на Райли Брауна. Затем начал отсчитывать банкноты — по сотне. Двадцать таких банкнотов ощутимо увеличили кучу денег в середине стола.

— Принимаю, — сказал он коротко.

Джонни пробрала дрожь. Ему с его картами сюда соваться нечего, но он уже успел поставить на кон тысячу сто долларов. Райли Браун прикупал три карты; скорее всего, сначала у него была пара. Возможно, он вытащил еще одну пару, а может быть, даже тройку. Чатсворт, вероятно, имел шансы на стрит или флеш и прикупил как раз то, что ему было нужно. Он побьет Брауна. А уж пару Джонни он побьет наверняка. Но Джонни прикупал две карты. Если он примет ставку в две тысячи, это должно будет означать «полный дом» — пару и тройку. И все-таки Джонни почему-то казалось, что Браун и Чатсворт не отступят.

Он бросил карты:

— Сдаюсь.

Райли Браун наконец улыбнулся:

— У меня три шестерки.

— Мои две пары биты, — сказал Чатсворт.

Сэм взвыл:

— Мои три семерки взяли бы!

— Ты сел играть в покер, сынок, — театрально провозгласил Пейдж.

Хонсинджер подал Сэму свежую колоду, чтобы тот стасовал и сдал карты. Джонни поднял глаза от стола и увидел, что в комнату входит Джейн Лэнгфорд. Джейн Лэнгфорд и Чарльз Холтон.

— О покер! — воскликнул Холтон. — Не возражаешь, если я сыграю пару раз, Джейн?

— Нисколько, — ответила Джейн.

Чатсворт поднялся со своего места и представил Холтона Райли Брауну и Пейджу. Джейн, по-видимому, уже была с ними знакома.

Официант принес Холтону стул, и тот уселся между Хонсинджером и Сэмом. Джейн направилась к бару и устроилась там на высоком табурете. Джонни посмотрел в ту сторону и вдруг поймал ее взгляд. Девушка тут же отвела глаза.

Холтон вытащил толстую пачку денег — в основном пятерки и десятки плюс несколько двадцаток.

— Вот и мой капитал. Семьсот долларов…

Чатсворт засмеялся:

— В прошлый раз на кону стояло десять тысяч.

Холтон захлопал глазами:

— Шутите?

Он быстро оглядел стол, оценивая кучки денег перед каждым из игроков.

— Доставайте свою систему, — сказал Джонни.

— Система — для игры в кости, — обиженно ответил Холтон и оттянул пальцем воротничок рубашки.

Сэм сдал карты.

— Стад,[14] — объявил он. — Моя любимая игра.

— И моя! — пробасил Пейдж. — Эти жулики не желают в нее играть, а я — обожаю. Так, карты у меня неплохие, с дамочкой… Пятьдесят долларов!

Рот Холтона сам собой раскрылся, в глазах появилось ошеломленное выражение.

— Что, слишком круто? — спросил Чатсворт.

Холтон отрицательно покачал головой, но машинально провел кончиком языка по пересохшим губам. Джонни шлепнул на стол два желтых жетона. Браун положил стодолларовую бумажку и забрал пятидесятку Пейджа в качестве сдачи. Хонсинджер открыл карту — четверка. У Холтона оказалась десятка; он поколебался, потом наклонился и заглянул в свою закрытую карту. В конце концов все-таки выложил четыре десятки и две пятерки. Сэм, у которого тоже открылась дама, поставил две фишки.

— Добавляю двести, — сказал Чатсворт, открывший пятерку.

— Продолжаем? — спросил Пейдж.

— Только вперед!

Джонни открыл валета, закрытой картой у него был туз. Он поставил деньги на кон. То же самое сделал и Браун. Холтон нагнулся, так что его лицо оказалось вровень с поверхностью стола, и снова посмотрел на свою закрытую карту. Когда он выпрямился, на лбу у него блестели капельки пота. Он отсчитал двести долларов.

— Могу поставить сто пятьдесят, — заявил Сэм. — Все, что есть.

Частворт рассмеялся:

— Один готов!

Тысячу двести долларов сгребли в кучу и отодвинули в сторону. Теперь, если Сэму повезет, это будет его выигрыш. Все, что будет поставлено с этой минуты, получит игрок, занявший второе место.

Сэм снова сдал карты. Чатсворт получил вторую пятерку, в дополнение к уже открытой. Пейдж получил двойку и бросил карты. Джонни пришел туз, теперь у него получилась пара. Браун прикупил десятку к своей девятке. Холтон прикупил туза, и Джонни вздрогнул.

Поскольку Пейдж вышел из игры, теперь была очередь Джонни делать ставку.

— Две сотни, — сказал он.

— Две сверху, — ровным голосом проговорил Браун.

Холтон громко ахнул. Он снова повторил свой маневр с подглядыванием, как будто проверяя, не ошибся ли в своей закрытой карте. Осмотрел весь стол, затем отсчитал деньги, увидел, что остается всего пятьдесят пять долларов, и снова придвинул деньги к себе. В конце концов он застонал и снова толкнул четыре сотни в центр стола.

— Я тоже участвую в финале, — напомнил Сэм.

Чатсворт криво улыбнулся:

— У вас осталось пятьдесят пять, Холтон. Столько я и набавлю.

Джонни принял ставку:

— Прощайся со своей системой, Чаки.

— Набавлю в следующий раз, — сказал Браун, выкладывая еще пятьдесят пять долларов.

Холтон угрюмо выложил последние деньги.

Сэм сдал всем по четвертой карте: Чатсворту — последнего туза, Джонни — двойку, Брауну — десятку, у него получилась пара, Холтону — короля. Теперь у Холтона были открыты десятка, туз и король. Самому Сэму досталась девятка.