Подумай дважды (Think Twice) - Рэнд Айн - Страница 56

• Предыдущая
• 56/62
• Следующая

— Мистер Кэмерон, — тихо сказал Рорк, — присядьте. — Его сильные руки взяли пожилого мужчину за предплечья и мягко, но уверенно помогли сесть. Кэмерон не сопротивлялся, лишь сидел, смотрел куда-то наверх и безостановочно бормотал:

— Это так забавно... очень забавно... Я знаю одного человека, который выглядит прямо как ты...

Затем Рорк заметил с любопытством наблюдающих за ним людей. Среди них он увидел Дэрроу, рослого, широкоплечего пожилого великана с бесстрастным лицом, а также уже знакомого ему главного оценщика, мускулистого детину, стоявшего с засунутыми в карманы руками, с одутловатым бледным лицом и огромными усами, расползшимися между носом и губами. Он знал этого помощника, Кэмерон вышвырнул его из офиса двумя неделями ранее, объявив, что этот визит зачастившего к нему гостя станет для него последним.

— Что здесь стряслось? — спросил Рорк.

— Да какого черта! — ответил главный оценщик. — Дэрроу все утро вам названивал, и вдруг этот появляется тут ни с того ни с сего! — Он ткнул большим пальцем в Кэмерона

— И по какому поводу вы звонили, в чем проблема?

— Ну, Рорк, уж не знаю, можешь ли ты тут как-то помочь... — начал Дэрроу, но оценщик его прервал:

— Да какого черта! У нас не так много времени, чтобы тратить его на объяснения для таких трутней!

Рорк смотрел на Дэрроу.

— Так что? — переспросил Рорк, и его вопрос прозвучал как приказ.

— Все дело в бетоне, — бесстрастно сказал Дэрроу. — На уровне надстройки и шахты лифта. Он проваливает тесты, не выдержит нагрузку. Я велел этим придуркам не заливать его в такую погоду. Но они и глазом не моргнули. А теперь уже что есть, то есть. И дела плохи. Что же ты с этим можешь поделать?

Рорк стоял, запрокинув голову, и смотрел на серую тень надстройки на фоне далеких серых облаков. Затем он повернулся к оценщику.

— Ну? — спросил Рорк.

— Что ну?— огрызнулся тот и добавил скулящим тоном: — Мы пропали!

— Говори скорее, — отрезал Рорк.

— Да какого черта! Мы отставали от графика, начальник нам спины буравил взглядом, а этот старик все жаловался на то, каких сил ему все это стоит. Вот мы и решили, что сэкономим время, какого черта, раньше ничего подобного не случалось, а ты сам знаешь, сколько с этим бетоном мороки, сущий ад, никогда не знаешь, ляжет ли он как следует. Это не наша вина, такое может случиться с каждым, мы ничего не могли поделать... В любом случае, если ваши треклятые чертежи не были бы всеми такими из себя вычурными, то мы бы... Хороший архитектор знает, как исправить это, даже если... — И его голос просто умолк под буравящим его взглядом.

—Да впрочем, что тут причитать уже, — ощерился помощник, когда Рорк не сказал ни слова. — Говорю, забудьте. Все будет в порядке. Если бы только Дэрроу не был столь въедливым... В любом случае, самое время, чтобы на нас свалились все неприятности мира! Чего еще молено ожидать с таким архитектором, как у нас?

— Послушай, Рорк, — тихо сказал Дэрроу, — работа задерживается. Кто-то должен принять решение.

Кэмерон позади них вдруг зашелся в высоком, монотонном, бессмысленном и болезненном смехе. Он все еще сидел и смотрел наверх с искривившимся лицом, хотя на нем не шелохнулась ни единая мышцы:

— Что ты тут делаешь? — внезапно спросил он, уставившись на Рорка, настойчиво и обеспокоенно. — Вот чего я хочу узнать: чего ты тут делаешь? Ты выглядишь нелепо. Чертовски нелепо. Мне нравится выражение твоего лица, понимаешь? Да, нравится. Послушай, убирайся отсюда. Тебе следует быть дома. Дома и в постели. Тебе нехорошо. Послушай, не беспокойся из-за того, что видишь тут, из-за этого... — Он пространно махнул рукой в сторону здания. — Бесполезно. Абсолютно бесполезно. Это все не имеет значения. У них тут и дрель есть, они ее спрятали. Зачем тебе чувствовать эту боль? Все равно это не имеет значения.

— Вот! — торжествующе воскликнул оценщик. — Видите?

Кэмерон сидел и тяжело дышал, из его приоткрытого рта в морозный воздух вылетали дрожащие облачка пара, его непослушные холодные пальцы судорожно ухватились за край блока, и он посмотрел на окружавших его людей.

— Вы думаете, я пьян, не так ли? — спросил он, сузив глаза. — Чертовы глупцы! Все вы, особенно рыжеволосый! Думаете, я пьян! Вот тут вы ошибаетесь. Сейчас я трезв, как никогда. Только в такое время. А затем я могу снова обрести мир. Ведь все остальное время я пьян. Вижу вещи, которые не существуют. Я пью, чтобы покончить с белой горячкой. Пью, чтобы однажды узреть четко. Узнать, что все это не имеет значения... Ничего... Совсем ничего... Это так просто. Пить, чтобы научиться ненавидеть вещи. Мне никогда в своей жизни не было лучше.

— Очаровательно, правда? — сказал оценщик.

— Заткнитесь, — ответил Дэрроу.

— Пропади вы все пропадом! — внезапно воскликнул помощник. — У нас бы не было таких проблем, найми мы настоящего архитектора! Вот что случается с людьми, которые по доброте душевной вытаскивают из грязи всяких никчемных лодырей, которые сроду ни на что хорошее не были способны, старого алкаша, который...

Рорк повернулся к нему, внезапно отвел руку назад и вниз, а затем медленно двинул ею вперед, словно вбирая в сгиб локтя всю силу воздуха. Это было лишь мгновенной вспышкой, которая, казалось, растянулась на долгие минуты. Движение закончилось, напряженный кулак руки ударил мужчину в челюсть, и через пару мгновений помощник уже был на земле, его колени согнуты, а рука прижата к щеке. Рорк стоял, широко расставив ноги, безжизненно опустив руки вдоль боков.

— Давайте поднимемся наверх, — как ни в чем не бывало предложил Рорк, поворачиваясь к Дэрроу. — Позовите прораба. Я расскажу ему, что предстоит сделать.

Они вошли в здание, позади них шагали Кэмерон, глуповато смотря куда-то вперед, и помощник, прихрамывая и отряхиваясь, бормоча в никуда:

— Да какого черта, я не хотел никого задеть. Какого черта, ты не можешь со мной так обращаться, сукин ты сын, я тебя живьем зажарю, я же не хотел никого задеть...

Прораб последовал за Рорком и Дэрроу к лифту, молча и неохотно, с сомнением поглядывая на Рорка. Лифт, который в действительности представлял собой несколько скрепленных между собой досок с неустойчивыми перилами, висел у стены здания, раскачиваясь и дрожа, его тросы скрипели на ветру. Под ними раскинулись далекие тротуары, вдоль которых по узким улицам ровной чередой проплывали маленькие крыши автомобилей, постепенно удалявшиеся в бездну города, исчезавшие из виду. Со всех этажей близлежащих домов на них молча глазели большие окна, перемежавшиеся плоскими крышами, которые нарушали общий монотонный вид и будто тугим прессом придавливали дома к земле. Прораб задумчиво ковырялся у себя в зубах; Дэрроу держался за деревянные перила; Рорк ухватился рукой за канат и стоял с широко расставленными ногами, глядя на простиравшиеся под ним этажи здания.

Поднявшись на двадцать этажей над землей, они вышли из лифта и ступили на серую плиту из бетона в открытую кабину, которая должна была стать надстройкой над домом.

— Сам видишь, — подтвердил Дэрроу, — все выглядит даже хуже, чем оно было на словах.

Рорк сразу все понял по болезненно-серому цвету бетона, не нормальному серому, как на остальных этажах; он мог слышать это собственными глазами, предостерегающий крик, тревожный звонок, раздававшийся из холодного, плотного и плоского слоя пола под его ногами. Словно кожа создания, которое он любил, вобрала в себя страшную болезнь. Теперь вдруг это существо передали ему на попечение, и Рорк, словно доктор, прислушивался к стенаниям, слишком уверенный в симптомах, но страшащийся поведать об этом больному. Он пробежался пальцами по холодному краю колонны, окрашенному в предательский серый цвет; мягко, рассеянно, будто сочувственно прикасаясь к руке любимого пациента, с пониманием, с утешением, пытаясь подбодрить и услышать благодарность в ответ.

— Ну, мистер Рорк? — поинтересовался прораб. — Что может произойти?"

— Например, следующее, — ответил Рорк. — Когда вы поднимете сюда оборудование для лифта, оно вместе с полом провалится вниз и улетит к самому основанию.

• Предыдущая
• 56/62
• Следующая