Избранница Фортуны - Нэпьер Сьюзен - Страница 37

• Предыдущая
• 37/39
• Следующая

– Я был бы вам очень благодарен, если бы вы успокоили его, – обратился к Мэгги лаборант. – Он с самого начала буйствует, но мы не можем дать успокоительного, так как возможно сотрясение мозга.

– Хорошо, Финн. Я пойду и выясню, – сказала Мэгги, мягко прижимая его за плечи к каталке.

– И сразу назад. Обещаешь?

– Конечно. Ложись, Финн. Я скоро вернусь.

В приемной, на момент их приезда пустой, стали собираться люди, но Ник не появлялся. Мэгги решала, спросить ли сестру или попробовать проскользнуть внутрь и выяснить самой, когда дверь, за которой скрылся Ник, распахнулась, выпустив его. Он был бледен, по щекам текли слезы. Мгновение Мэтти стояла как изваяние, прежде чем броситься к нему. Он не отвечал на вопросы и, когда она повернула к себе его голову, продолжал смотреть сквозь нее, будто не замечая. Она трясла его в отчаянии, и можно было понять, в каком он состоянии, если позволял встряхивать себя, как тряпичную куклу. Его холод пронизывал Мэгги до костей.

– Ник… – Она была без каблуков и, чтобы обнять его, должна была встать на цыпочки. Руки у него безжизненно висели, когда она пыталась согреть его теплом своего тела. Мэгги крепко держала его, боясь, что за этим оцепенением может последовать потеря чувств. Он услышал, что надежды нет, или увидел ужасные увечья? – Ник, милый, пожалуйста, не замыкайся. Скажи мне… Скажи, что случилось…

Он вздрогнул. Его руки поднялись, как показалось Мэгги, чтобы оторвать ее, но вместо этого прижали за талию с такой силой, что она чуть не вскрикнула от боли.

– Ребенок, – глухо произнес он. – Она потеряла ребенка.

– О Ник… – Слезы хлынули из ее глаз. – Ник, какое горе!

– Мой внук. Моя девочка должна была стать матерью… Моя маленькая Лори…

– Как она себя чувствует. Ник? Как Лори? – допытывалась Мэгги, стараясь вывести его из транса.

Он покачал головой.

– Она… Ей делают переливание. Она потеряла много крови. Но говорят, что опасности нет. У нее сломана рука… несколько порезов осколками ветрового стекла, но ничего серьезного… кроме ребенка… ребенка не будет. Боже, Мэгги, она такая маленькая и бледная… и она знает… Я не мог прикоснуться к ней. Боже, как она должна ненавидеть меня… она не хотела видеть меня… она хотела ребенка… хотела Коула – я не мог дать ей ничего, что она хотела…

Ник ухватился за Мэгги и оперся на нее всем своим мощным телом, которое начала бить неудержимая дрожь. И Мэгги вбирала в себя эту дрожь, впитывала слезы, которые он ронял, уткнувшись искаженным мукой лицом в ее шею.

– Ты дал ей любовь и силу, – шептала Мэгги, уводя его за поворот коридора, чтобы как-то оградить от посторонних глаз. – Она знает, что ты любишь ее, но естественно, что сейчас она хочет видеть Финна, чтобы разделить с ним горе. Потому что это и его потеря. Они нужны друг другу сейчас.

– Я убью его. Если он еще жив. Я убью его, – скрежетал он, но в словах уже не было прежней силы.

– Нет, ты не сделаешь этого, – уверенно сказала Мэгги. – Ты дашь им оплакать ребенка и позволишь соединить свои жизни, чтобы были другие…

Он напрягся, и Мэгги чувствовала, как просыпается в нем ярость, но не отпускала его. Он провел лицом по ее мокрому платью и поднял голову. Лицо было изможденным, но никогда оно не казалось Мэгги таким прекрасным.

Всесильный Ник, попав в беду, укрывался в ее объятиях.

– Ты все еще на его стороне, Мэгги? Даже сейчас? – горько спросил он.

– Речь идет не о сторонах, а о любви. Она любит вас обоих. Ник; и не разрывай ее на части, принуждая к выбору. Они не хотели причинить боль тебе…

– А тебе?

Мэгги покачала головой.

– Об этом речь не шла. Финна я не люблю.

Он пропустил ее слова мимо ушей.

– Ты знала о ребенке?

– Лори сказала мне на прошлой неделе. – Она закрыла глаза. – Ник, она не могла сказать тебе…

– Нет, я сделал это невозможным, – с трудом признал он. – Отказываясь слушать, всерьез принимать ее как женщину. – Он сглотнул. – Я совсем не знаю свою дочь, верно?

– Ты узнаешь. Только дай ей шанс. Дай им обоим шанс. Ты не пожалеешь.

Его руки впились Мэгги в спину, и он впервые посмотрел ей в глаза.

– Лори сказала, что побег был ее рук делом, – озадаченно произнес он. Ты знаешь, что она просто подделала мое согласие на брак? Она сказала, что ей безразлично, законно это или нет, но она хочет быть его женой…

У Мэгги расширились глаза, и Ник вздохнул.

– Господи, ты восхищаешься ею, – покачал он головой. – Конечно, ты должна восхищаться этим, правда, Мэгги? Тебе нравятся сумасбродства. А я-то считал себя умником. Ты одурачила нас всех. Не только меня – всех.

Мэгги кашлянула и попыталась высвободиться, но раненый тигр забил хвостом, возвращаясь к жизни.

– В свете того, что я узнал, я не могу ставить под сомнение мужские способности Коула, – едко выговорил он, – и в свете твоего вчерашнего сластолюбия я не могу подозревать тебя во фригидности. Так не будешь ли ты любезна просветить меня? Как тебе удалось оставаться женой-девственницей в течение пяти лет? Или врач, подписавший поразительный документ, который ты мне оставила, просто был одним из твоих любовников?

Мэгги сделалась пунцовой. Следовало ожидать, что он найдет способ поставить под сомнение все что угодно!

– Как ты смеешь! Ты… ты, извращенная свинья! Ты не различил бы девственность, даже…

– Даже оказавшись в девственнице? – цинично закончил он. – Я не единорог, Мэгги. Я только мужчина. И никогда еще не занимался любовью с девственницами. Я знаю только то, что ты была страстной и сладкой, как в моих мечтах. Возможно, я оказался по-идиотски недогадлив, но туг уж одно к другому. Я думал, что моя дочь девственница, и смотри, как ошибся… – Он запнулся, и Мэгги поняла, что он думает о ребенке.

– У тебя будут другие внуки, Ник…

Тень улыбки коснулась жесткого рта.

– Я надеюсь, у меня будут еще и другие дети Я пока не вышел из возраста отцовства, Мэгги.

– Да, я заметила, – процедила она.

– Это не повредило очередному из твоих планов? – Он бередил раны в ее истерзанном сердце. – Ты, может быть, надеялась, что я забуду предохраняться и ты сможешь шантажировать меня своей беременностью?

Она стала бешено вырываться, но его руки были железными.

– Ты параноик…

– Есть с чего, – заговорил он шелковым голосом, зная теперь, на чем она сломалась. – Ты злишься на меня, что я лишил тебя невинности без должных церемоний? А кто виноват? Кто демонстрировал мне полчища предполагаемых любовников? И ты, конечно, бесишься из-за того, что я позаботился о твоей безопасности. Ты что же, хотела забеременеть, в первый же раз занявшись любовью? Дурочка, ты еще не готова к материнству.

– Уж тебе-то известно, кто к чему готов! – зло бросила она.

– Я знаю, что я не готов стать отцом твоего ребенка, – игнорировал ее вспышку Ник. – И не буду готов, пока не получу долгожданные ответы на некоторые очень важные вопросы. – Мэгги строптиво сжала губы, и он остерегающе прищурился – Не испытывай меня, Мэгги. Мне немало досталось из-за тебя – теперь твоя очередь.

– Мэгги? – Изможденный стон дал ей временную отсрочку. Финн припал к стене рядом с ними, отбиваясь от женщины в белом халате.

– Мистер Коул, я же сказала, что мы должны отвезти вас…

– Мэгги, ты обещала узнать, что с Лори.

Ник развернулся вместе с Мэгги. Он уперся взглядом в окровавленного противника и, казалось, рыкнул. Финн прямо выдержал взгляд.

– Она потеряла ребенка, – кратко сообщил Ник.

За одно мгновение Финн постарел на десять лет.

– Нет! О нет… Лори! Где она? – Он метнулся к двери, но Ник ухватил его за рубашку на груди. – Мы не поженились, – простонал Финн в агонии раскаяния. – Мы ехали обратно. Мы решили, что так нельзя… это нечестно по отношению ко всем. Мы собирались прийти к тебе… рассказать… Боже, я вообще не имел права поддаваться ее уговорам. Следовало быть сильнее… – В его глазах стояла боль, и, к ужасу Мэгги, Ник повернул нож в ране:

• Предыдущая
• 37/39
• Следующая