Перекрёстки времени - Нортон Андрэ - Страница 32

• Предыдущая
• 32/37
• Следующая

— Могу попробовать. — Но Блейк сомневался. — Я знаю только общее направление.

— Если Эрскина ведут туда, нам не нужно будет искать. — Блейк предположил, что Киттсон поддерживает мысленную связь с агентом, играющим роль пленника.

— А у этих грабителей, которые захватили Эрскина, есть защита?

Киттсон мрачно улыбнулся.

— Нет. Мы надеемся: это свидетельствует, что запасы Пранджа истощаются.

Блейк подбросил дров в огонь и увидел консервные банки. Неожиданно он ощутил голод. Он поставил на огонь кастрюлю с водой и потянулся за консервным ножом, а Киттсон принялся читать этикетки.

— Однообразное меню, — заметил он.

— В основном суп, — согласился Блейк. Он насыпал в кипящую воду шоколадного порошка и открыл еще одну банку. Поставив еду на огонь, он сам задал вопрос:

— Вы попали сюда через Патрун Плейс? А как вы выбрались после взрыва?

— Ответ на твой первый вопрос — да. А что касается взрыва, мы считаем, что его устроили друзья Пранджа. Но случайно ваша группа подошла первой и привела в действие взрыватель. Так что мы от взрыва не пострадали, как должны были. А те, что захватили Эрскина, поверят — после того как он поработает с их памятью, — что мы, все остальные, погибли во время взрыва. Вкусно пахнет!

Он принял у Блейка чашку супа и принялся неторопливо пить. Потом начал тщательно расспрашивать, что Блейк узнал у врача и других членов отряда Саржа.

— Я бы хотел, чтобы вы помогли Саржу, — вырвалось у Блейка. — Дали бы чудодейственных лекарств доку. Здесь они так и не придуманы. Очистили бы город и помогли его восстановить…

На лице Киттсона ясно читался отказ.

— Главное правило нашей службы — не вмешиваться. Мы преследуем Пранджа именно потому, что он это делает. Если и сами будем поступать так же, пусть и с хорошими намерениями, за что же арестовывать его?

— Но он хочет захватить мир и править им, — возразил Блейк. — А вы поможете людям, дадите им лучший шанс на будущее.

— Всегда можно найти достаточно причин для вмешательства, — ответил Киттсон. — Мы не смеем вмешиваться, ни с хорошими, ни с плохими намерениями. Что мы знаем о том, какое воздействие на будущее произведет даже наше доброе дело? Допустим, мы поможем временно небольшой группе. В этом мире такое действие — все равно что камень, брошенный в пруд: волны от него будут расходиться все дальше и дальше. Мы можем спасти одну-единственную жизнь и тем самым уничтожить в будущем тысячи. Можем предотвратить войну, которая в противном случае привела бы к полному истощению и тем самым установила бы вечный мир на этом уровне. Не нам судить о последствиях наших действий. Мы даем в этом клятву, поступая на службу. Мы только наблюдатели, и к этому нас готовят. На различных уровнях происходит множество самых разных событий, но мы в них не вмешиваемся.

— Даже то дело, которым мы сейчас занимаемся, — устранение человека, вмешивающегося в жизнь других уровней, — даже оно опасно близко к границам, за которые мы не решаемся переходить — и ради других, и ради самих себя. Да, мы могли бы дать Саржу лучшее оружие, лекарства, припасы, помощь более развитой цивилизации. Но тем самым мы бы уничтожили его мечту. То, что он и его сторонники создают в муках и страшных усилиях, продержится гораздо дольше, чем все, чего он мог бы достичь с нашей помощью. Мы не должны поставлять костыли и плодить калек. Если ты сумеешь принять такую точку зрения… — Снова Киттсон замолчал, как будто опасаясь, что сказал слишком много. Он допил суп. — Лучше загаси костер. Нам пора идти.

Блейк послушался, не удивившись появлению спустя несколько мгновений Хойта. Он привык к телепатическому общению агентов. Жалел только, что не может в нем участвовать.

— Все под контролем, — объявил Хойт. — С мальчиком будет все в порядке. Хакал продержит его во сне, пока мы не сможем привези его назад. Пойдем?

Блейк колебался в выборе между ружьем и дробовиком. В конце концов, не доверяя своей меткости, выбрал дробовик.

— Контакт?

Хойт кивнул в ответ на этот краткий вопрос своего начальника.

— Держатся подальше от парка. Передал Сакстон. Стэн обнаружил только один щит. Остальные послушны. Блейк решился добавить:

— Джек говорит, что на ночь все прячутся. Уже поздно. Они вышли на улицу, и Киттсон посмотрел на ясное зимнее небо.

— Тогда лучше пойдем, пока еще светло.

Агенты тоже не стали приближаться к парку. Они пошли в даунтаун по параллельной улице в квартале от границ парка. Над ними с криками пролетали птицы, раз или два слышался глухой грохот рушащихся развалин. Тут и там на снегу виднелись следы животных: не только собак, но и других пушистых обитателей руин.

Было странно, необычно идти здесь, когда всего несколько дней назад он проходил по этому же городу — или его двойнику, — полному жизни и деятельности.

Пришлось далеко обходить воронку от бомбы, потом другую, где раньше была подземка. Киттсон свернул направо и пошел быстрее. Тени сгущались. Блейк думал, сколько еще они сумеют пройти, прежде чем путешествие в темноте станет слишком опасным. И вздрогнул, когда белое пятно отделилось от ближайшего сугроба и двинулось им навстречу.

Поверх неуклюжего белого покрова на них смотрело невозмутимое, как всегда, лицо Сакстона, хотя в остальном он ничем не напоминал респектабельного бизнесмена с уровня Блейка.

— Какая встреча, — улыбнулся он Блейку. — Мы направляемся на собрание.

Киттсон хмыкнул, и Хойт спросил:

— Они собираются что-то начать?

— Не только они. — Сакстон стряхнул снег со своей белой одежды. — Я бы сказал, затевается небольшая война. К нашей банде пятнадцать минут назад присоединилась вторая — с другим пленником, они направляются прямо на встречу с третьей в развалинах к востоку. Но мы не одни выслеживаем их. Я насчитал по меньшей мере еще три группы наблюдателей.

— Это Сарж! — воскликнул Блейк. — Я слышал, он собирается провести крупную операцию против грабителей.

— Осложнения, — заметил Хойт.

Киттсон ничего не сказал, но пошел дальше, по тропе, которая по какой-то случайности оставалась незаваленной. В ее конце широкий бульвар у парка перегораживал барьер. Дойдя до него, агенты не делали попытки двинуться дальше. Киттсон даже оттащил Блейка в тень.

По другую сторону широкой улицы заходящее солнце сверкнуло на металле. Группа людей Саржа?

— Десять. — Губы Хойта неслышно произнесли это слово.

Пальцы Киттсона в перчатке перебирали обломки кирпича. Блейку показалось, что старший агент раздражен этой задержкой.

— Мы должны добраться туда первыми, — сказал Киттсон, вставая.

Они ползли, взбирались, иногда перебегали через открытые участки. Но по большей части держались в укрытиях, постоянно углубляясь в тот район, который некогда был сердцем города. Большинство небоскребов исчезло, груды развалин завалили улицы до уровня второго этажа. Но в этих каменных джунглях всегда можно было найти проходы, и агенты находили их безошибочно.

Блейк заметил, что в какую бы сторону ни уводили их препятствия, они неизбежно возвращались на прежний курс — направлялись к разбитой башне, напоминающей о средневековье. Церковь. Он удивился такому выбору ориентира, но остальные шли уверенно.

Становилось все темнее. Они остановились в пещере, которая раньше была витриной большого магазина. Блейк принюхался. В воздухе ощущался слабый запах, еле слышный нечистый запах, источник которого он не мог определить. Три его спутника застыли в напряженной позе «слушающих». Они телепатически обыскивали окрестности.

— В церкви, — сказал Сакстон. — Вокруг часовые. — Его шепот поглотила пустота развалин.

Блейк ничего не слышал. Если поблизости есть какие-то люди, они скрываются так умело, что он не может их обнаружить.

— Позаботься о тех двоих, что на севере, — приказал Киттсон. — Но вначале перехвати их сознание.

— А я возьму того, что в трех кварталах отсюда, — сказал Хойт.

Сакстон натянул капюшон своей белой одежды. И стал невидим на фоне снега.

• Предыдущая
• 32/37
• Следующая