Меч обнажен - Нортон Андрэ - Страница 13

• Предыдущая
• 13/39
• Следующая

— Это случилось, когда ловцы жемчуга привезли пузырь — один из тех кусков раковины, где может быть, а может и не быть приз внутри — и выставили его на аукцион. Там оказался англичанин, молодой парень, у которого денег было больше, чем здравого смысла. Он всё время поднимал цену, полагаю, наслушавшись баек про сорванные таким образом огромные куши, пока все остальные участники не отпали. Ну вот, дошло до тысячи фунтов и остался против него только этот китаец. В конце концов англичанин заполучил эту штуку и потащил её к «жемчужному доктору» чтобы вскрыть. Мы все пошли следом, это всё нас заинтересовало.

— Вы знаете, как работает доктор, снимает слой за слоем и делает это так аккуратно и медленно, работы тут на долгие часы. Он возился с этой штукой, а англичанин сидел напротив за столом, переживал за свои фунты. И тут мастер добрался до жемчужины — но это оказалась грязновато-серая штука, на которую торговец второй раз и не взглянет. Как только англичанин это увидел, у него глаза помертвели. При всей его самонадеянности ему следовало только посочувствовать — тысяча фунтов за кусок песчаника!

Мы все почувствовали, что что-то тут неладно, когда этот китаец, что перебивал цену, встал и заговорил. «Я дам вам тысячу фунтов за это», — сказал он, невозмутимый, как один из бронзовых божков на полке над его головой. Я полагаю, англичанин решил, что тот просто спятил. Он на островах был недолго, но я-то встречался с китайцами и кое-что заподозрил. Когда китаец вытащил пачку банкнот, англичанин шустро схватил их и быстро ушёл — боялся, что китаец передумает. Но тот лишь кивнул доктору, мол, пора снова приниматься за работу. Ну и, примерно через час, эта грязно-серая оболочка была снята и китаец получил одну из самых больших розовых жемчужин, о каких только слыхали на побережье. Не знаю, сколько он выручил за неё, должно быть, очень много. Но какие надо иметь нервы, чтобы положиться на судьбу и рискнуть. Ведь могло бы оказаться и так, что до самой сердцевины шла только эта грязно-серая масса. Это был бесстрашный маленький плут.

— А как его звали? — заинтересованно спросил Лоренс.

— Ху Шань. Он недавно завёл большой антикварный магазин в Батавии.

Хейс тем временем вертел ручки настройки радио и, услышав окончание истории, включил приёмник.

— …этим утром. Количество убитых и раненых пока неизвестно. Но есть опасение, что американский флот подвергся массированному удару. О подлости японского удара будут помнить среди американского народа, пока…

Хейс повернулся, тело его напряглось.

— Вот оно! — голос механика прорезался сквозь шум статики, заглушившей голос диктора. — Вот то, чего мы дожидались!

— Похоже… похоже, что… — Лоренс проталкивал зубец застёжки через соответствующие отверстия на ленте с патронами, надетой им на себя.

— Что мы проиграли? — губы Хейса изогнулись в кривой ухмылке. — Что ж, возможно и так, — он пригнулся в кресле перед радиоприёмником, пытаясь из сплошных статических помех извлечь что-нибудь более вразумительное, чем просто обрывки слов.

Дверь открылась и захлопнулась за Де Виттом. Судя по спотыкающейся походке и покрасневшим глазам, высокий сержант едва держался на ногах. Седеющая щетина на дюйм торчала на его лице, и он как-то по-детски тёр глаза руками.

— Что-нибудь новенькое? — хрипло спросил он.

— Только невнятные обрывки. Всё плохо, — Лоренс подобрал свою винтовку и раскрыл казённую часть.

— Выглядит так, словно нас тут позабыли, — Де Витт позволил своему телу рухнуть в ближайшее кресло так, что содрогнулся пол. — Сколько у нас осталось еды?

— Еды достаточно, а вот всего остального — нет. Если оставаться здесь…

— Но куда мы ещё можем деться? — Лоренс с удивлением взглянул на механика.

— Смотрите, — Хейс бросил возиться с радио и повернулся к ним. — То, о чём говорит Де Витт, может быть верно, о Сапабании могли вовсе позабыть. Хорошо, какие можно сделать выводы? Джапы сейчас захватывают острова, они везде высадили десанты. Нас отрежут и уничтожат, не дав нанести первый удар. Как ты думаешь, сколько мы тут продержимся? — он насмешливо посмотрел на хлипкое здание. — С другой стороны, можно уничтожить аэродром и припасы, отправиться на юг к морю и переправиться на Яву, где мы сможем принять участие в настоящей борьбе. Как насчёт этого?

— В этом что-то есть, — Де Витт задумчиво потянул себя за выпяченную нижнюю губу.

— Но что если этот аэродром собираются использовать? Что если прилетят наши и не смогут сесть, не смогут получить нужные им припасы? — спросил Лоренс. — У нас же приказ оставаться…

— Эти приказы были отданы до Пёрл-Харбора, — Хейс коротко хмыкнул. — Мы уже несколько недель не получали ни единого приказа. Повторяю, что если мы останемся, то первая же бродячая банда джапов сделает из нас бифштекс.

— Туан! Туан! — кто-то заколотил в дверь, едва не срывая её с хлипких петель.

Де Витт первым бросился ко входу, распахнул створки и втянул внутрь орущего туземца. Это был Павани, с его голых плеч стекали потоки дождевой воды.

— Туан! — забормотал он, обращаясь к Де Витту. — На небе, много-много белый штуки…

— Десантники! Я это знал! — казалось, Хейс даже обрадовался тому, что его дурные предчувствия так быстро оправдались.

— Как… как ты их увидел? — спросил Де Витт.

— С высокой скалы. Они падать на дальний дорога.

— Хм, — Де Витт ослабил хватку и опять дёрнул себя за губу. — Это значит, что им предстоит весьма долгая дорога через джунгли, чтобы добраться до нас. Нам даётся час, может, и больше. Похоже, наши проблемы свалились нам на голову, — он мрачно улыбнулся Лоренсу. — Надо двигаться уже сейчас. Следуем второму плану?

Они молча кивнули вместо ответа. Недели, прошедшие после начала войны, не пропали даром. Де Витт составил взаимозаменяемые планы именно на такой случай и принял окончательное решение, обучив каждого из них соответствующей роли в выполнении этих планов. Теперь каждый знал, что он должен делать, когда джунгли его поглотят.

Лоренс отпер кладовые. За ним перечирикивались между собой десять кули, снаряжённых сумками. И теперь они не теряли времени, взламывая ящики и бочонки и наполняя свои сумки. Лоренс собрал три заплечных мешка, приготовленных для европейцев.

Затем, вооружившись молотками, топорами и ломами, они начали разбивать и опорожнять жестянки с фруктами и другой пищей, банки масла и авиационного топлива, рассыпать и смешивать с грязью рис из мешков, эффектно сокрушая всё, что нельзя было забрать с собой.

— Всё сделано, туан, — кули шлёпнул смуглой ногой в скользкую смесь риса и масла. — Больше нет хороший.

Лоренс внимательно осмотрел картину полного опустошения. Да, ничто из этого не будет больше «хороший». Даже для смуглых людей, слывущих способными жить и бороться на пригоршне риса и придорожной травы. Он отослал кули наружу и вышел следом. Здесь он обнаружил занятную сцену.

Де Виттова гвардия стояла, построенная в шеренгу, с винтовками в руках, ещё четверо сзади при пулемётах. Хейс возился с несколькими ящиками, от которых во все стороны разбегалась путаница проводов.

— Порядок, — заключил Де Витт, заметив подошедшего Лоренса с продовольственным обозом. — Это сработает, как только мы захотим. — Он хорошо видел, что унылый дождь насквозь пробивает одежду. — Не боишься, что из-за воды будет слишком тяжело? — спросил он с сомнением.

— Нет. Мы приняли меры.

— Тогда пошли!

Де Витт рявкнул команду, и его армия потащилась на противоположную сторону росчисти; Лоренс и его подопечные последовали за ними, когда те прошли мимо. Только Хейс остался на открытом месте. Он ждал там, стоя на коленях возле ящиков, бережно укрывая в сложенной чашечкой руке окурок длиною в дюйм или около того. Достигнув опушки, вся партия обернулась, наблюдая за подрывником.

Хейс помахал своим окурком, прикрывая его согнутым запястьем, и быстро поднёс ладонь к верхнему из ближайших ящиков, чтобы остальные два взорвались сразу же за ним. Затем он помчался к ожидающим. Он был уже почти под прикрытием деревьев, когда прогремел первый взрыв. Комки земли и обрывки камуфляжной сетки пролетели у них над головами.

• Предыдущая
• 13/39
• Следующая