Кошачьи Врата - Нортон Андрэ - Страница 10

• Предыдущая
• 10/42
• Следующая

Келси дальше не пошла. Опираясь о камень, она опустилась на колени, положила перед собой сверток и развернула его, открыв голодного кричащего детеныша.

Девушка старалась держать свои мысли при себе. Даже если бы она могла мысленно пригласить Быстроногую осмотреть этого найденыша, то не решилась бы. Слишком мало она знает об этой своей новой способности.

Детеныш продолжал плакать. Быстроногая снова зарычала и посмотрела на него. Медленно, по дюйму за раз, словно приближаясь к добыче, она двинулась вперед, прижимаясь животом к земле, время от времени останавливаясь и глядя на Келси, которая сидела неподвижно и терпеливо ждала.

Может быть, котенок учуял приближение Быстроногой, потому что повернул к ней голову, хотя и не мог видеть, и писк его стал еще жалобнее. Кошка прыгнула, и Келси протянула руку, опасаясь, что детеныш погибнет в результате ее эксперимента.

Быстроногая присела над котенком, который достигал не менее четверти ее размера. Высунула язык и лизнула слепую голову. Потом попыталась схватить его за загривок и отнести в свое логово, как собственных котят. Но для нее это оказалось почти невыполнимой задачей. Кошка с трудом потащила вопящего детеныша по земле и скрылась с ним за камнем. Келси повернулась и увидела, что Йонан внимательно смотрит на нее.

— Я думаю, она его примет, — сказала девушка. — Но выживет ли он, это другое дело.

Впервые она увидела легкую тень на его серьезном лице. Эту тень можно было бы назвать и улыбкой.

— Выживет, — он казался уверенным. — Это место жизни, а не смерти.

Келси вновь подумала, как мало она знает о Долине и ее жителях, как много нужно еще узнать. Узнать? Снова мысли ее пошли по привычному пути. Насколько справедливы слова Трегарта о вратах, через которые можно пройти только в одну сторону? Может, никакие расспросы не дадут ей ответа. Но то, что можно узнать, она узнает.

— Ты не из жителей Долины, — заявила она. Это был не вопрос, а утверждение. В Долине жили два гуманоидных племени, не говоря уже о крылатых, когтистых, копытных или чешуйчатых.

— Это так, — он сел лицом к ней, скрестив ноги. Между ними лежала скомканная ткань, в которой юноша принес детеныша. — Во мне течет кровь Карстена… и Салкаров…

Он, должно быть, понял по ее выражению, что эти слова ничего ей не говорят, потому что разразился длинной речью. Такой она не слыхала со дня своей встречи с Трегартом.

— Мы Древней Крови — с юга — оттуда моя мать. Нас изгнали из своей страны, мы укрылись в горах и стали бороться с колдерами и с теми, кто обрек наших родичей на смерть. А когда колдуньи перевернули горы…

— Перевернули горы! — прервала его Келси. Может, она и примет кое-что, но это «перевернули горы» для нее уж слишком.

— Все, кто правил Эсткарпом, — продолжал Йонан, — собрались вместе, соединили силы и обратили их против самой земли, так, что горы рушились и вырастали новые, и впоследствии ни один человек не мог узнать границу.

Совершенно ясно, что он верит каждому своему слову, каким бы невероятным это ни казалось.

— Тогда мы отправились на поиски новой земли, — продолжал он, — и нас вел Кайлан Трегарт. Он привел нас в древние земли, сюда, в Эскор. Но и тут жило древнее зло, и оно проснулось с приходом Трегартов, потому что их сестра Каттея — выдающаяся колдунья, хотя и не носит камня; и то, что она делала в неведении, растревожило эту землю. И снова началась война против войск Тьмы, и это даже труднее, чем то, чему мы противостояли раньше. Странные нам приходится вести сражения… — он взглянул на свои руки, лежавшие на рукояти меча. Келси вспомнила, что люди, одетые в кольчуги, отличаются от тех, что меняют цвет; рука у них постоянно на оружии, как будто от жизни они не ждут ничего, кроме войны и тревоги.

— А кто же тогда Симон Трегарт? Ты говоришь о Кайлане…

— Симон — это тот, что прошел через врата… как и ты, леди. Он занял высокое положение в совете Эсткарпа, когда началась война с колдерами, и лишь недавно вернулся из еще одного похода, который предпринял без ведома других. Он женился на бывшей колдунье Джелит, и у них родились два сына: Кайлан и Кимок, и дочь Каттея — все одновременно. Такое чудо здесь не было известно раньше. Воин, колдун и колдунья. И все совершили великие деяния на этой земле.

Но нужно сделать еще многое. И многое человек не может понять… — он снова нахмурился и провел пальцами по рукояти меча, даже вытащил его немного и снова опустил в ножны.

— А с тобой такое случалось? — Келси подбодрила его, когда он замолчал; она хотела как можно больше извлечь из его памяти. Теперь она не могла отрицать, что по крайней на время застряла в этом мире. И чем больше о нем узнает, тем лучше для ее будущего. Хотя она и не знает, какую роль будет играть в нем, и не хочет думать об этом.

— Случалось, — согласился Йонан. — На какое-то время мы поверили, что отогнали Тьму и она скрылась в своей крепости. Но ты рассказала нам о всаднике-Сарне, который осмелился подойти так близко к Долине и принести смерть более могучей, чем он…

— Ройлейн?

Келси показалось, что он вздрогнул, когда она произнесла это имя.

— У колдуньи нет имени. У них назвать свое имя значит отдать свою силу. Но она назвала тебе свое имя, а камень взяла кошка. Это еще одна перемена… Келси пристально смотрела на него, удерживая взгляд, как никогда ни с кем не поступала раньше, как будто принуждая его к чему-то.

— Кто я такая, как ты думаешь? Потребовалось четыре-пять медленных вздохов, потом он ответил:

— Ты призвана… леди Дагона предсказала это. Никто не может прийти, если на нем не лежит обет…

— Обет? — переспросила она.

— Дело или путь, намеченные судьбой. Нечто такое, против чего никому не устоять. Да, мы знали, что ты придешь… И, может, они тоже знают, иначе всадник-Сарн не осмелился бы приблизиться к внутренним холмам. А каков твой обет, это ты узнаешь сама, леди…

— Ты прав, — мрачно согласилась она, заставляя себя хотя бы отчасти поверить в это.

Келси резко встала и повернулась к скале, на которой солнце ясно осветило спирали и углубления.

— Я ничего не знаю… об этих обетах… Он пожал плечами.

— Иногда это действительно так, и ты только через много дней узнаешь, что ведет тебя… Но все равно тебе придется идти.

— Ты говоришь так, будто что-то об этом знаешь, кроме пустых россказней.

Йонан со своей легкой улыбкой-тенью взглянул на нее.

— И это правда. Однажды и мне выпало… идти туда, куда я не собирался, и делать то, чего я не хотел…

Может, он и собирался что-то добавить, но не смог, потому что между скал появился один из людей-ящериц. Йонан мгновенно вскочил, глядя на спускающееся в долину существо в яркой зелено-золотой чешуе. Тот спускался с такой скоростью, словно падал. Келси увидела, что часовой пользуется при спуске всеми четырьмя лапами и вдобавок несет что-то в пасти, неряшливый сверток, похожий на тот, в котором Йонан принес детеныша, и девушка подумала, не ждет ли Быстроногую новое прибавление семейства.

Когда воин достиг относительно ровного места, где стояли двое собеседников, он сразу же бросил сверток, так что тот ударился о камень с резьбой. Послышался глухой звук, поднялось облако зловонного черного дыма. Йонан с криком извлек меч, а человек-ящерица стоял, отдуваясь, и смотрел своими золотисто-черными раскосыми глазами на людей.

Конец меча коснулся грязной ткани, откинул край. Дым исчез, но вонь стала сильнее, казалось, она пропитала своей отравой весь воздух.

Под тканью оказался короткий стержень, длиной примерно с лапу человека-ящерицы с ее длинными пальцами. Он был сероватого цвета, на каждом конце бугрились утолщения и, очевидно, полый, так как внутри завивалась какая-то дымка, будто рвалась на свободу.

Действуя с предельной осторожностью, Йонан полностью развернул ткань. Судя по выражению лица, он удивился не меньше девушки. Но она сразу подумала, что ни за что не взяла бы этот предмет голыми руками, даже если бы за это пообещали возврат через врата. Быстрая тошнотворная реакция удивила и встревожила ее.

• Предыдущая
• 10/42
• Следующая