Минус на минус - Георгиева Инна Александровна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/115
• Следующая

— Потому что секрет таких масштабов легче хранить группой! — покраснела я.

Полина сжала зубы:

— Ева, однажды я тебя убью! Если сперва меня не убьет твой брат. Ты сделала меня невольным свидетелем, а знаешь, что с ними обычно случается?!

— Поля, Полечка, прости меня, — загалдела я. — Но мне очень нужна помощь, а я не знаю, к кому еще обратиться!

Готесса вздохнула, села поудобнее и посмотрела на меня с видом опытного заговорщика:

— Тут ты права. Помощь пригодится. В конце концов, не каждая опытная ведьма способна убить заклинателя…

— Блин, Полина! — рыкнула я. — Кто говорит о том, что его нужно убивать?!

— Э… — задумалась подруга. — Ева, а ты точно знаешь, кто такие заклинатели?

Я демонстративно скривилась и отодвинула суши. В некотором смысле реакция подруги была понятна, но мне бы и в голову не пришло убить брата. Пусть даже не родного и идущего в довесок к кучке демонов.

— Ладно, — скрипнула зубами Полина. — Я поняла твой настрой. Хочешь узнать, как жить в мире с тем, с кем в мире жить нельзя? Пусть так, что-нибудь придумаем. Только мне сперва нужно выпить. Официант!

Девушка в кимоно отреагировала незамедлительно, за что я очень уважала этот ресторанчик: расторопность его персонала и маленькие деревянные кабинки со столиками на двоих были выше всяких похвал. Здесь всегда можно было посекретничать без свидетелей и насладиться отличной японской кухней.

Правда, кое-кто, вроде моей Полины, даже в таком заведении заказывал пельмени в сметане, маринованные огурчики и водку. Саке подруга недолюбливала, называя его «теплым пойлом, не способным вштырить», зато русскую водку глушила литрами. Такое дикое количество алкоголя грозило интоксикацией, реанимацией и мраморным надгробием на ближайшем кладбище кому угодно, но только не моей готессе. Ее даже белочка ни разу не посещала. Один раз, правда, был розовый слоник, но Поля сказала, что он не считается, так как эту иллюзию она создала сама. После чего я еще два месяца ржала и называла ее «царицей фантомов».

Но сегодня, видимо, организм готессы был так истощен переживаниями, что уже после третьей стопки она принялась нести всякую чепуху:

— Я поняла, — глубокомысленно заявила она. — Твоя самая большая проблема — шабаш.

— Ну я бы назвала это ближайшей проблемой…

— Отлично! Значит, вариант первый. Ты все рассказываешь Алексу, он входит в твое положение и сам отправляет на встречу, предварительно снабдив сотней важных советов. То есть так, как и положено любому любящему брату. Кстати, у меня есть отличная идея, как реализовать этот план. Ты только не волнуйся: мы посадим тебя в комнату, запустим туда Алекса, закроем на всю ночь и посмотрим, что будет.

— Нет, я не согласна! У меня мать, семья… Я не могу сейчас умирать!

— Э-э… вообще-то в моем представлении, ты бы не умерла даже при худшем стечении обстоятельств… ладно-ладно, не красней! План номер два. Мы ничего не рассказываем Алексу, улетаем на шабаш…

— А если узнает? — подозрительно спросила я.

Поля тяпнула еще стопочку, крякнула, занюхала моим роллом и ответила:

— Что значит, «если узнает»? Он — заклинатель, шанса спрятаться от него у тебя нет! Но в этом плане есть и свои плюсы! Когда он обо всем узнает, мы будем уже далеко! Знаешь, как сейчас хорошо на Фиджи?

— Блин, Полина. — Я со вздохом подперла кулаком щеку. — У тебя странные варианты, и оба заканчиваются печально. А давай мы просто не полетим на шабаш? Тогда ведь все будет хорошо?

— Нет, не будет! Ты просто умрешь от руки матери, а не сводного брата, — фыркнула готесса. — Ладно… шабаш когда? В субботу? А сегодня среда. У нас в запасе еще куча времени, чтобы что-то придумать. А пока веди себя аккуратно и послушно, не привлекай внимания. Усыпляй бдительность врага, так сказать. Скоро это может пригодиться…

Эх, хорошо бы она еще сказала, как именно это следует делать, а то у меня иногда появлялось чувство, что Алекс нарочно испытывал мое терпение. Тем вечером я вернулась домой, когда не было еще и десяти. Даже Егор не успел разволноваться! Аккуратно провернула ключ в замке, вошла на цыпочках в прихожую, свет на всякий случай не включала. И тут в темноте откуда-то с лестницы раздалось мрачное:

— Ты где была?!

Честное слово, я едва не поседела!

— С Полиной встречалась, — пролепетала, не задумываясь, и только потом рявкнула: — А с чего это ты меня допрашиваешь?!

— Это я еще даже не начинал, — грозно усмехнулся братец. — Скажи, что она до сих пор ничего не знает!

— Твои несправедливые подозрения оскорбляют меня до глубины души! — Я задрала нос повыше, перехватила сумочку и попыталась проскользнуть мимо него по лестнице. Хорошо, что в коридоре все еще было темно, и Шурик не видел, как пылают мои щеки. Я никогда не умела правдоподобно врать.

— Стоять, сестренка! — Словно почувствовав неладное, он выставил руку и преградил мне путь. — Никаких неожиданностей не будет?

— Конечно нет! — рыкнула я. — О какой неожиданности может идти речь, когда ты, кажется, готов ожидать от меня даже вызова четырех Всадников Апокалипсиса?! Как я в таком случае смогу тебя удивить?

И ушла к себе, чеканя шаг, словно бравый солдат на полигоне. Алекс остался на лестнице, сверля мне спину напряженным взглядом. Вздохнуть посвободнее удалось только в комнате. Я рухнула на кровать и попыталась успокоиться. Ну если особо не дергаться, все и правда может получиться. По крайней мере, в тот момент мне действительно так казалось. Я же тогда еще не знала, что удивить брата окажется совсем несложно!

Далеко за полночь, когда вся семья, включая меня, уже дрыхла сном праведников, снаружи раздалось тихое ржание. Я так и подпрыгнула в кровати. Чувствуя себя Вием, кое-как разлепила веки, села, отбросила одеяло и прислушалась. Ржание повторилось.

Черт! Эта жизнь ужасно несправедлива ко мне! Мы с мамой, конечно, ждали гостей: Вася с табуном как раз в этот период возвращался с гор, но что ему стоило явиться на полторы недели позже?!

Впрочем, дареному коню в зубы не смотрят, а уж если он — единорог, то и подавно. Потому я выскользнула из кровати, набросила на плечи халат, подхватила аптечку и бегом спустилась вниз. Где, разумеется, тут же столкнулась с младшим из Соколовых.

— Что это за табун у нас на лужайке перед домом?! — прорычал он, невежливо прижимая меня к стене. Я бросила на него злобный взгляд и ловко вывернулась:

— Отстань! Сейчас некогда! Я тебе потом все объясню…

— Если братья увидят…

— Ни один смертный не может увидеть единорога. Твоих братьев сейчас из пушки не добудишься. Было бы неплохо, если бы ты последовал их примеру!

Ответом меня не удостоили. Только осмотрели презрительно и с издевательским поклоном пропустили к двери.

Я выскочила на улицу и замерла на пороге, не в силах справиться с восхищением. Девять белоснежных единорогов с длинными витыми рогами и сверкающей в свете луны шерсткой вяло ощипывали клумбы. Садовника поутру ждет неприятный сюрприз, а зная, как сильно он привязан к своим растениям, — еще и легкий приступ…

Троица жеребят подняли на меня умильные точеные мордочки с раскосыми ярко-фиолетовыми глазами. Какая прелесть! Миниатюрные копии папы: такие же сказочно-прекрасные внешне и вредно-подпорченные изнутри. Буквально пару секунд они постояли, замерев, а потом тот, который левее, словно бы невзначай пнул соседа. Жеребчик взвизгнул и, в свою очередь, хватанул за гриву стоящую рядом сестренку, удивительно хорошенькую кобылку с аккуратными золотыми копытцами. Она тонко заржала, поднялась на дыбы и одним могучим ударом лишила нас очередного фонтана.

— Вася! — позвала я. — Угомони детей, пока они мне дом не разворотили!

— Фррр! — выступил вперед хозяин стада. Под два метра в холке, с длиннющими бабками, покрывающими пудовые копыта, витым рогом и гривой до земли.

Я улыбнулась и бросилась к нему на шею:

— Вася! Я скучала!

Жеребец опустил голову мне на плечо, потом шутливо цапнул за растрепавшуюся косу и заявил:

• Предыдущая
• 40/115
• Следующая