Выбери любимый жанр

Детство Александра Пушкина - Егорова Елена Николаевна - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4
Детство Александра Пушкина - i_010.jpg

Было около двух часов пополудни. Вдруг Жужу прижалась к земле и заскулила. Марьюшка первой подоспела к собачке, думая, что та поранилась об острый камешек. И тут земля качнулась! Саше показалось, что статуи и деревья падают. От испуга он закрыл лицо ладошками. Потом был ещё толчок послабее, и всё стихло. Саша заплакал. Николенька не удержался на ножках, упал и тоже заплакал. И другие дети перепугались, и нянюшки, но больше землетрясение не повторилось.

Ох, и пересудов о нём было по Москве! Впрочем, ничего страшного не случилось. Дома даже посуда не побилась. В Московской комиссариатской комиссии, где десятый месяц служил Сергей Львович по казначейским делам и бухгалтерии, тоже всё оказалось в порядке. Лишь в одном доме на Хомутовке треснула стенка в погребе. И только – то! Но маленькому Саше Пушкину это землетрясение запомнилось на всю жизнь.

Детство Александра Пушкина - i_011.jpg

Бабушкины рассказы

Детство Александра Пушкина - i_012.jpg

Марья Алексеевна души не чаяла в своих внучатах и не жалея времени возилась с ними, играла, рассказывала им сказки и были о старине, учила читать по – русски и считать, а с Оленькой занималась рукоделием. Дети очень любили бабушку, особенно Саша, ведь она не заставляла его бегать против его желания, и у неё всегда для него был припасён вкусный гостинчик. Любознательный мальчик обожал слушать бабушкины рассказы, сидя в большой корзине с клубками, и наблюдать, как мелькают спицы в её ловких руках.

Вот и майским днём 1804 года Саша после обеда занял своё излюбленное место и слушал бабушку. У неё на коленях свернулся калачиком Тришка – упитанный кот с блестящей чёрной шестью и хитрыми зелёными глазами. На груди у Тришки белая «манишка», на лапках – белые «тапки». Если бы не два белых пятна около хвоста, кот походил бы на степенного господина во фраке, с мягкой походкой и аристократическими манерами. Правда, вся эта важность мигом испарялась, как только Тришка чуял мышь или крысу: ловцом он был отменным. Поохотиться за бантиком на верёвочке он тоже был не прочь, чем очень забавлял Олю и Николеньку. В свободное от охоты, еды и гулянья время котище дремал на коврике у печки или у хозяйки на коленях.

Под «аккомпанемент» мурлыканья Марья Алексеевна рассказывала внуку историю про своего деда Юрия Алексеевича Ржевского:

«Пращур твой Ржевский любимым стольником Петра Великого был, государь его потом губернатором в Нижнем Новгороде поставил, строить флотилию на Волге поручил. Дед – то в корабельном деле сведущ был. Царь к Ржевским запросто в дом наезжал. Пожаловал он как – то к ним на ужин. Дедушка сразу распорядился испечь любимый государем блинный пирог с изюмом. Подали пирог на стол да потом так и убрали нетронутым: царь отчего – то не захотел его откушать. Наутро Ржевский велел подать себе этот пирог. Отрезали ему кусок, он ко рту поднёс, да так и обомлел: вместо изюма в пироге… тараканы! А государь – то терпеть не мог этих насекомых, особенное отвращение к ним испытывал. Недруги злую шутку хотели деду учинить, подкупили повара и надеялись, что царский любимец немилостью за это поплатится. Да не вышло у них ничего! Бог – то видит, кто кого обидит! Не попустил беды…»

Саше не терпелось узнать, что ещё приключилось интересного с Ржевским, но тут в комнату вошла няня Ульяна.

– Барыня, Надежда Осиповна приказали Саше гулять собираться.

– Что ж, пусть идёт, погода нынче хорошая.

Саша нехотя вылез из корзины и пошёл за няней в переднюю. Там уже была собранная на прогулку Оля. Жужутка в ошейнике так и вертелась у двери. Мать держала в руках Сашину курточку с пришитым к ней в виде аксельбанта носовым платком. Вчера мальчик опять потерял на прогулке свой платочек и получил за это очередной нагоняй от родителей. И вот теперь мать решила его проучить. Детей в доме Пушкиных, в отличие от иных дворянских семей, битьём не наказывали, разве что иногда Надежда Осиповна могла слегка отшлёпать в сердцах. Она умела придумать наказания обиднее и действеннее порки. Обыкновенно за провинности детей надолго сажали в угол, отгороженный стульями. В этот раз, подавая сыну курточку с «аксельбантом», мать насмешливо сказала:

«Жалую тебя, Александр, моим бессменным адъютантом, с чем и поздравляю!»

Саша надул губу, но делать нечего, пришлось надеть курточку с обидным «украшением» и так идти на прогулку.

Ульяна осталась дома помочь Коленькиной няне: малыш снова приболел. Надежда Осиповна со старшими детьми и моськой направилась в Юсупов сад. Теперь туда надо было идти по Хомутовке около четверти часа: Пушкины квартировали уже не у Юсупова, а у графа Петра Львовича Санти на той же улице, но дальше от сада. Обиженный Саша еле плёлся за матерью, его приходилось буквально тащить за руку. Как только мать отпустила его, он уселся прямо посреди улицы и ни с места. Надежда Осиповна пошла дальше, думая, что мальчик испугается и сам догонит её и сестру. Но не тут – то было. Упрямец преспокойно продолжал сидеть в пыли.

Отойдя довольно далеко, мать заволновалась и окликнула сына, но тот не отозвался. Тогда она послала Олю в надежде, что прыткая девочка расшевелит его. Жужутка увязалась за маленькой хозяйкой. Подбегая, сестра услышала сквозь лай моськи, как Саша, от кого обычно и слова не добиться, громко и чётко выговорил:

– Ну, нечего скалить зубы!

Детство Александра Пушкина - i_013.jpg

В окне дома, напротив которого сидел брат, девочка заметила смеющееся лицо незнакомой дамы. Недовольный мальчик сам поднялся на ноги. Оля отряхнула его и потащила за собой:

– Скорей же, не то мама? совсем рассердятся.

– Ну и пусть! – буркнул Саша, но тут же нехотя побежал с сестрой к матери. Надежда Осиповна крепко взяла его за руку и повела в сад.

После возвращения с прогулки и ужина Оля принялась играть в куклы, а мальчик снова устроился в бабушкиной корзине в ожидании интересного рассказа. Марья Алексеевна знала от дочери о Сашином непослушании на улице, но не стала распекать внука, а начала рассказ издалека:

«Прадед твой, а мой свёкор Абрам Петрович Ганнибал происходил из княжеского африканского роду. Лет восьми он был увезён с другими знатными отроками в залог к турецкому султану в Константинополь. До старости свёкор всё вспоминал родной свой город Логон да любимую старшую сестру Лагань. Когда его увозили, она долго плыла вслед за кораблём и утонула. Русский посланник выкупил Абрама из сераля через знакомого визиря и прислал его государю Петру Алексеевичу. Царь полюбил своего арапчонка, потому что умным да сметливым он оказался. Пётр Великий окрестил его, воспитал и дал образование. Инженером по фортификации Абрам Петрович стал. И не рабом царю, а наперсником. За старание да ум перед многими отличал его великий государь и даже тайным секретарём при себе сделал. Хотя после смерти царя опалу пережил Абрам Петрович, потом при государыне императрице Елизавете Петровне до генерал – аншефа дослужился, богатые поместья от Её Величества за верную службу получил. Строг он был, да и милостив. Дед твой Осип Абрамыч без его благословения на мне женился. Я о том и знать не знала. Жила с батюшкой своим, Алексеем Фёдорычем покойным, в липецком имении нашем Покровском. Осип по казённой надобности на чугунных заводах тогда бывал и часто к нам заезжал. Посватался ко мне, батюшка меня и отдал. Мне жених по сердцу пришёлся: весёлый, ловкий, на ногу лёгкий. И лицом приятен был, хоть и арап. О его долгах и разгулах мы ничегошеньки не ведали. Абрам Петрович за этакую жизнь на сына очень серчал. После свадьбы приехали мы к свёкру в Суйду. Как впервой увидала я его, так и обмерла, ноженьки мои подкосились. Сам он лицом тёмен, глядит строго, глазами как сверкнул! Страшно мне сделалось. Он водой меня попрыскал, я в себя пришла. И вовсе не таким ужасным старый арап оказался. С добром ко мне относился и к матери твоей новорождённой. А супруг беспутный моё приданое промотал, нас у отца своего бросил и потом с Устькой Толстой незаконно повенчался. Да брат его Иван Абрамыч, матери твоей крёстный, генерал прославленный, вступился за меня тогда перед государыней Екатериной Алексеевной, не оставил в бедности погибать. Государыня велела вторую женитьбу супруга моего незаконной признать и наказать его примерно. А мужнино имение Кобрино опека за нами удержала, не то б и его промотал. Я Осипа с тех пор не видала, да и та жена незаконная покинула его. Давно один – одинёшенек живёт он в Михайловском, старый да немощный. Так – то вот. Недаром в народе говорят: кто мать и отца не слушает, не почитает, тот в добре не бывает… Да поздно уж, спать пора», – закончила свой рассказ бабушка, заметив, что внук трёт глаза кулачками.

4
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело