Сказки острова Бали - Автор неизвестен - Страница 19

• Предыдущая
• 19/67
• Следующая

- Откуда ты? - спросила она.- Как тебя звать и где ты живешь?

Мальчик перестал плакать. Он глядел на нее большими темными глазами, и они блестели, как драгоценные камни. До чего же красивый мальчик! Она сразу полюбила его, и сердце ее разгорелось; очень захотелось взять его с собой в хижину.

- Мальчик, - сказала она, - если у тебя нет отца с матерью, может быть, я стану твоей матерью? Хочешь пойти со мной?

И вдруг мальчик внятно сказал:

- А ты будешь мне давать каждый день половину кокосовой скорлупы риса с кусочком курицы?

- Конечно! - не задумываясь ответила женщина. - Как тебя звать, малыш?

- Бинтанг Лара.

Бедная женщина вернулась в хижину с чудесным малышом. Потом она поспешила на базар продать папоротники, собранные по дороге. На этот раз она получила больше денег, чем обычно, и действительно смогла дать малышу половину кокосовой скорлупы риса с хорошим кусочком курятины.

С того дня, как женщина подобрала мальчика, все у нее пошло на лад. Все удавалось. А мальчик рос быстро. Скоро он стал помогать ей в маленьком огородике, который она развела возле хижины. Овощи хорошо росли, и на базаре за них давали хорошую цену.

Как-то собралась женщина на базар, поставила на голову корзину с овощами, а Бинтанг Лара вдруг попросил:

- Ах, матушка, нельзя ли мне с тобой?

Сперва женщина и слышать не хотела об этом, ей было спокойнее, когда мальчик оставался дома, но он так просил, что не смогла она ему отказать. Как Бинтанг Лара обрадовался, что вышел в большой мир! По дороге к матери подходили другие торговки, начались рассказы о том о сем: что урожай риса обещал был хорошим, что через месяц в деревне снова будет храмовой праздник, что супруга раджи больна какой-то таинственной болезнью и ее не может вылечить никакой знахарь...

Мальчик шел за своей приемной матерью и прислушивался к женским разговорам, поглядывал по сторонам, на дорогу, на людей, шедших к базару. Тут были мужчины, тащившие выдолбленные тыквы с пальмовым вином, подвесив их к концам длинного шеста (Длинными бамбуковыми шестами, прямыми стесанными палками, а иногда и подобием наших коромысел пользуются на Бали для перенесения тяжестей исключительно мужчины; женщины носят груз на голове). Был угольщик, осторожно ступавший, чтобы сохранить равновесие и не рассыпать уголь из длинных, узких корзин, подвешенных таким же образом. Маленькие кусочки угля то и дело выпадали из неплотно сплетенных корзин. Несколько мальчиков шли за угольщиком, подбирая угольки. Бинтанг Лара тоже подобрал уголек.

- Посмотри, это дворец раджи! - сказала приемная мать.

Подивился мальчик на ворота, украшенные роскошной резьбой. Хорошо бы на них что-нибудь нарисовать!

На базаре бойко шла торговля, и у матери Бинтан-га Лары было много дела: разложить товары, перекинуться словечком с приятельницами и соседками. Так вышло, что она даже не заметила, как мальчик тихо ускользнул.

Ворота дворца тянули его к себе с непонятной силой, и он снова к ним подошел. Там жили раджа и его супруга, такая больная, что никакой знахарь не мог ей помочь. «Да и где знахарям угадать, как помочь!» - подумал мальчик.

Почему это пришло ему в голову? Точно вспомнилось что-то, а что - он и сам не понимал. Но какая-то сила заставила его подойти к воротам и написать стихи, которые сами собой сложились в его голове:

Если б белую ворону (Следует иметь в виду, что для балийца белая ворона (как и любое другое животное белого цвета) - это особенная, священная птица)

Отыскать сумел раджа,

Тотчас встала б исцеленной

Молодая госпожа.

Сейчас же Бинтанг Лара почувствовал облегчение, точно он сделал как раз то, что нужно. Он побежал на базар и все остальное время просидел тихо возле матери и только поглядывал на базарную сутолоку.

А у раджи было обыкновение перед заходом солнца покидать дворцовую ограду. Так он дышал вечерней прохладой. И вот взглянул он на дворцовые ворота и воскликнул:

- Опять эти озорники напачкали! - рассердился раджа, но невольно прочел то, что было написано большими отчетливыми буквами:

Если б белую ворону

Отыскать сумел раджа...

Что за чепуха! Разве бывают белые вороны? Никто о них не слышал. Где они могут жить?

И все-таки в душе раджи шевельнулась надежда. Ему очень хотелось, чтобы выздоровела любимая жена. Он велел носильщикам вернуться назад, во дворец, приказал позвать старшего привратника и узнать, кто написал стихи. Но тот ничего не знал. Велено было опросить всех слуг. Наконец одна девочка, судомойка, сказала, что видела: это был Бинтанг Лара, приемыш торговки папоротником.

Немедленно к лесу помчались гонцы - привести Бин-танга Лару во дворец. Мальчик уже давно вернулся со своей матерью домой и купался в ручье. С его волос еще текла вода, когда появился гонец и сказал:

- Раджа тотчас велел тебе явиться к нему.

- Ах, мой мальчик, мой милый мальчик, что ты там напроказничал около дворца? - запричитала приемная мать.

- Я не знаю за собой никакой вины, матушка, - успокоил ее мальчик.

А раджа собрал своих советников и прочих придворных в главном павильоне дворца. И знахарей позвали: дело ведь касалось здоровья его супруги. Пока мальчика еще не было, все судили и рядили о белой вороне. Конечно, есть волшебные животные, это каждому известно, но белая ворона? Разве может такое быть? Просто мальчишеская шалость и ничего больше.

Наконец вошел мальчик в своей бедной одежде, почтительно сел перед раджей и сложил свои ладони в знак преданности. Все смолкло.

- Ну что ж, Бинтанг Лара, можешь ты мне сказать, кто написал на моих воротах про белую ворону? - спросил раджа.

- Это сделал я, государь.

Придворные стали удивленно переговариваться.

- Где же эта белая ворона?

- Прошу прощения, государь, но этого я не знаю.

- Ты ее никогда не видел?

- Не знаю, государь.

- Но это просто чушь. Или бесстыдная шутка. Или ты знаешь, где найти эту белую ворону, или нет. А потому мы изгоняем тебя из страны, и ты не смеешь вернуться под страхом казни, если не принесешь белую ворону.

Бинтанг Лара сказал:

- Как моему государю угодно, - и почтительно удалился.

Когда он рассказал своей приемной матери, что случилось, она разразилась рыданиями.

- Увы мне, увы! Никто никогда не видел белой вороны. Мой бедный мальчик, ты должен пуститься в путь. А я опять останусь одна.

- Не плачь, матушка, но доверься богам. Я сегодня же вечером отправлюсь в дорогу; приготовь жертвоприношение.

Бедная женщина с плачем собрала все, что нужно для жертвоприношения, и оба преклонили колени перед алтарем возле дома. И вот задымились благовония, жертва была возложена на алтарь и совершена молитва о благополучном странствии; и мальчик сказал:

- Смотри, матушка, эта магнолия около алтаря - дерево моей жизни. Если оно умрет, значит, и я мертв; пока оно живо, и я жив.

И вот Бинтанг Лара попрощался со своей доброй приемной матерью и отправился в путь. Вскоре он оставил за собой огоньки лесных хижин и вошел в джунгли. Он карабкался по скалистым ущельям, не встречая живой души.

Месяц ярко светил, так что виден был каждый камень. Когда Бинтанг вскарабкался наверх по очень крутому склону, послышалось пение. Пел слабый старческий голос. Поднялся мальчик еще немного и увидел поющего. На скамье возле своей хижины сидел седой старец. Он держал на коленях книгу из пальмовых листьев, но, наверное, знал ее наизусть, потому что пел, почти не глядя в нее (Балийские книги, как на древнеяванском и среднеяванском, так и на балийском языке, рассчитаны на исполнение вслух, а поскольку это по преимуществу поэтические произведения, то их читают нараспев).

Бинтанг Лара понял, что это отшельник, и почтительно склонился перед ним. Только тогда старец заметил его.

- Откуда ты, мальчик? И куда идешь?

Бинтанг Лара рассказал, что с ним случилось и что он не может вернуться назад, если не принесет белую ворону.

• Предыдущая
• 19/67
• Следующая