Двое, не считая призраков - Нестерова Наталья Владимировна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/74
• Следующая

В карьере за семь лет он добрался до предпоследней из верхних ступеней. Системный администратор в крупнейшей частной корпорации, отвечает за внутреннюю локальную сеть в головном офисе и курирует аналогичные в провинции. Выше него только замдиректора по всему компьютерному хозяйству. Понятно, что толстосумы хозяева относятся к ним как обслуживающему персоналу — вслед за сантехниками и врачами. Пусть их! У нас своя гордость! Гордость человека, который помнит значение числа «пи» до тринадцатого знака, по сравнению с теми, кто вообще не знает, что такое «пи».

Они там, наверху, жилы рвут за каждый миллион, киллеры их отстреливают, партнеры продают, жены с охранниками спят. А у меня, внизу, тишь и благодать. Две тысячи долларов в месяц плюс премии и бонусы… Более чем достаточно. Купил импортный автомобиль, в отпуск езжу за границу, на теплоходе по Америкам катаюсь. Мог бы поднапрячься и сделать хороший ремонт в квартире. Только зачем? Все равно замусорится.

«Не нанять ли мне домработницу? — рассуждал Антон, показывая пропуск охраннику и шествуя в свой кабинет. — Не велики деньги, а комфорт очевиден. Если покойнички перестанут чистоту поддерживать, — мысленно усмехнулся он, — надо найти какую-нибудь тетку надежную. Старенькую или молоденькую? Старенькую! Молоденькая полезет ко мне под одеяло. И прощай котлеты с пирогами и чистыми полами!»

Он поздоровался с коллегами, проверил почту — ничего срочного, рутина. У них случались авралы, но редко. Чтобы бегать по кабинетам и чинить машины недоумкам пользователям, у Антона в распоряжении имелось два сотрудника. Сейчас они мирно резались в «стрелялку» на компьютерах.

Звякнул внутренний телефон. Серега Афанасьев:

— Не занят? Покурить не хочешь?

— Иду, — поднялся Антон.

С Афанасьевым они дружили. Серега работал в службе безопасности компании. Бывший спецназовец, демобилизованный после ранения в Чечне, на гражданке он растерялся. Наврал в резюме, что владеет навыками оперативно-разыскной и агентурной работы, его приняли в корпорацию охранять внутренние секреты. То есть следить, чтобы сотрудники не вынесли за пазухой или в головах страшные тайны. За пазухой — ладно! Но как влезть в их головы? Вербовать агентов в подразделениях. Эта часть обязанностей Сергею решительно не удавалась. Он приобрел кличку Наш Главный Стукачок, но никого не мог соблазнить косноязычными призывами к корпоративному патриотизму и туманными намеками на карьерный рост.

Вызвал и Антона. Мямлил, ходил вокруг да около, вопросы про коллег дурацкие задавал. Антон ему прямо сказал, перейдя на «ты»:

— Слушай, не морочь мне голову! Я даже в закрытое КБ после института не пошел, хотя там зарплата в два раза больше была. От внешней, внутренней и межгалактический политики, с ее секретами и тайнами, держусь в стороне. Ясно?

— Во бля! — вдруг выругался Сергей. — Ладно, иди. Вылечу я отсюда, как клистир из задницы, — буркнул он сам себе.

Антон настроился на долгий разговор, шантаж, выкручивание рук. А все закончилось неожиданно быстро. Невольно спросил:

— Семья есть?

— Жена, две дочери, теща-мымра и кошка, сволочь, недавно окотилась. Восемь штук котят! Тебе, случайно, котенка не надо?

Восемь слепых котят в обузе почему-то растрогали Антона. Перекинулись еще парой слов, и он предложил Сергею простой и гениальный план наблюдения за сотрудниками без агентурной работы и прочей грязи. Проследить за внутренней электронной почтой, которой обменивается народ. Содержание посланий значения не имеет, важно — кто кому регулярно шлет. Идея в том, что приятели объединяются в неформальные группы, постоянно поддерживающие контакт. Вычислить неформального лидера тоже труда не составляет.

Через месяц Сергей положил на стол начальству объемный доклад, со схемами, графиками и аналитическими выводами. Триста сотрудников головного офиса были распределены по группкам и группам, неформальные лидеры выделены жирным шрифтом. Места пересечения групп отмечены, как уязвимые точки противника на боевой карте. Докладная записка произвела большое впечатление, ставки Сереги резко взметнулись вверх. Кадровое управление и штатные психологи смотрели на него, как на академика от современного менеджмента. Приятельские отношения Сергея и Антона перешли в фазу крепкой мужской дружбы.

Сергей оказался отличным парнем, без подлянки и гнили. Лишь одно нельзя было добавить к прочим его достоинствам — надежность. Он боялся начальства! В принципе все люди испытывают естественный трепет, общаясь с вышестоящими. Чем вышестоящее персона, тем трепет сильнее. Бастующие шахтеры могут полгода сидеть на рельсах, колотить касками, посылать президента далеко и нецензурно, но стоит им оказаться лицом к лицу с этим самым президентом, как они немеют от подобострастного восторга. Нормально! По-человечески объяснимо: ученик и директор школы, молодой композитор и прима эстрадная, нареченная невеста и будущая свекровь. Все дело в дозах. Скручивает тебя от страха в спираль, или ты находишь силы членораздельно говорить и связно мыслить. Серега не находил. Он боялся начальства патологически — до медвежьей болезни, до ступора, до деревянных коленей. И ничего не мог с собой поделать. «Старшим надо подчиняться» — усвоил он еще в колыбели или раньше, в утробе матери, на генном уровне.

Самое удивительное, Сергей Афанасьев был по-настоящему смелым и отважным человеком. Его бывшие сослуживцы рассказывали Антону, как Серега не гнулся под пулями, как исключительно благодаря его личному мужеству освободили в Грозном пятнадцать наших солдат. В подвале девятиэтажки чеченские боевики уже приготовили ребят к свежеванию. Серега поднял взвод — минометчики их поддержали, по крыше лупили — и рванул в пекло. В том бою его и ранило — до комиссования. Орден, конечно, тоже дали.

Да что там сослуживцы! Уже на памяти Антона этот донкихот трепетный ехал в автобусе, в окно увидел, как в темном парке плохие подростки девушку обижают. Автобус остановил, выскочил, побежал назад. Юной особе девственность сохранил, а сам заработал ножевое ранение. У него на теле столько шрамов и рубцов, что, когда на пляже раздевается, народ со своими ковриками и зонтиками в стороны отползает — подальше от бандита.

Они курили в давно выбранном Сергеем месте — в углу площадки запасной пожарной лестницы между седьмым и восьмым этажом. Антон как-то спросил друга:

— Это что? Единственное место, где нас не снимают и не подслушивают?

Спросил в шутку, увидел на лице Сереги борение — мол, ты меня не вынуждай служебные тайны выдавать — и поразился:

— Что, до такой степени дело поставлено? Сергей ушел от ответа.

Антона после вчерашнего еще мутило, он не затягивался, пускал дым. Серега жадно курил:

— Ты видел, в юридическое управление новую шмару взяли? Ты видел ее задницу? Вот так, — он зажал сигарету в зубах, ладони развел в стороны, повернул их параллельно земле, — вот так обопрешься! Совершенно африканская задница!

Кроме начальства, у Сереги имелся еще один объект постоянного страха — жена Люся. Миниатюрное создание, коренастому Сереге по брови, длинному Антону до подмышек не доходила. Тоненькая, хрупкая, неулыбчивая, с постоянной заботой-печалью на лице — о детях, о муже, о родителях, о приблудившихся кошках. Боялся ли Сергей эту печаль-заботу оскорбить, Антон не знал. Сергей не унизился бы обсуждать мать своих детей, Антон не выспрашивал.

Насколько опытным Антон был практиком-бабником, настолько Серега — вдохновенным бабником-теоретиком. Он не мог впасть во грех даже в естественном для мужика грехотребуемом состоянии, то есть в подпитии. После контузии напрочь лишился отличительного признака бравого солдата — крепко вмазать и бабу отъегорить. Выпивал два стакана пива или рюмку водки — и забывался крепчайшим сном. Десяти минут между стаканами слабого алкогольного напитка, не говоря уже о рюмке крепкого, было слишком мало для подвига. Пришлось бросить пить.

• Предыдущая
• 5/74
• Следующая