Новоселье (СИ) - Лобанова Елена Константиновна - Страница 25

После того как я передала Короеду послание его бабушки, которое оказалось частично благословением, а частично и впрямь руганью, прекрасно-телесный маг решил потерять сознание и слегка всех перепугал. Я уж думала — конец: бабушка уволокла его душу, и тело эльфа опять придётся в гроб класть. Ясю Керосин неумный и вовсе довёл почти до остановки сердца.

Для приведения Короеда в чувство я применила самый верный способ. Горжусь — моя идея. Сколов горлышко кувшина об край стола, плеснула Керосину в лицо вином. Всё равно другой жидкости в столовой не было. Синтар Керосинович, очнувшись, рычал и ругался. К «ля» добавилось «рры», а к концу непонятной тирады — ещё и «ррэ». Прогресс. У меня сразу же появилась новая идея — подсунуть ему какую-нибудь мерзость, тогда он сможет освоить звук «бэ-э». Очень надеюсь. Или «фу».

Нарычавшись и налялякавшись, Короед попытался сунуться ко мне в мозг для точного изложения своих претензий, но не смог и выпучил глаза ничуть не хуже, чем его бабушка. Я только по жестам поняла, что Короед хочет с моей помощью высказать наболевшее, и ещё — он жутко расстроен тем, что не сразу повернул мои мысли в свою сторону. Совсем изнемог. Пришлось расслабляться и самостоятельно запускать Короеда в голову. Опять — приглашать. По два раза на дню приглашаю синепузых на прогулку по моим извилинам! Кошмар! Дожила… Драмзерх, ыртыть его налево!

А наболевшее-то и яйца выеденного не стоило. Экий неженка! Вино, видите ли, глаза щиплет. Поэтому Короед очнулся не от мокрых или холодных ощущений (вино к тому времени стало тёплым), а от рези в глазах. По его заверениям — больно и неприятно. Не знаю, не знаю… Главное, что метод сработал. Очнулся же.

После претензий к моим методам воскрешения мёртвых талей, Синтар Керосинович пояснил, что он вовсе не свалился в обморок как нервная девушка, а просто немножко обессилил. Вовсе это был не обморок, а — магическое опустошение. Магически-моральное, если ему верить. Вроде как он рванул за мной наискосок через вселенные и миры, вот и перенапрягся. Ну-ну… Совсем верить Короеду я пока не стану — подозрительностью его бабушки заразилась. Он же про концентрацию во мне компота не рассказал! Так как же ему верить, такому скрытному?

Опять же со слов Короеда, как только Нифса взвыла, сигнализируя, что моя привязка к местности исчезла, он запаниковал, извлёк из буфета заначку того самого компокта, нахлебался и рванул за моей ментальной и духовной сущностью, чтобы ловить её и тащить обратно. Нифса каким-то образом помогала ему ловить и тащить. (Помогала, как якорь, страдающий без кораблика, как я понимаю).

Не ожидала! У Короеда всё-таки появился стимул отправиться в свой мир! Я даже знаю, как называется этот стимул: совесть с перепугу проснулась. Короче, вся компания, как только я превратилась в восковую куклу, пришла к однозначному выводу: «Убили ребёнка». Ребёнок — это я, если кто ещё не понял.

Я-то себя в тот момент не видела и не ощущала, так что может оно (моё тело) и впрямь выглядело страшно. Страшно мертво. Жуть-то какая!

Как только Керосин нарисовался в своём родном мире «ментальным краем сознания» (он утверждал, что всё-таки меня «нащупал» — неприличное выражении, как мне кажется), его магически мощная бабушка дала нам обоим не менее мощного ментального пинка строго по вектору. Подозреваю, что пинка дали не мне одной только потому, что ценный внук полз не к себе в тело, а ко мне в душу. Полез бы к своему телу, Короедовна ему наверняка помогла бы упаковаться обратно в синюю шкуру. С неё станется. Бабушка же. Кстати, она именно так и говорила: «Вектор видела и пошлю». Вот и послала. Теперь я верю в «попадание в меня», в «попадание в другой мир», и в «выпадание из другого мира». И ещё — в заклятие разделения. Интересно, чем оно всё-таки отличается от того, чем занимались мой дядя, Керосин и Синяя Дама? Короед подслушал мои мысли и буркнул что-то насчёт несомненного личного согласия. Верится с трудом. Мне любой магический опыт всегда казался сомнительным. Просто я заранее прощалась с жизнью и только потом соглашалась на очередную авантюру. Опять я отвлеклась…

Керосин очень сокрушался, что не сразу понял, кто нас послал. Думал — враги. Даже заявил, что он их чувствовал, и что его чуть не перехватили «на взлёте». Мнительный какой! Может, заболел? Но когда я пришла в себя (в буквальном смысле) и задвинула ту самую фразу, вот только тогда он и понял, что мы нарвались на его бабушку. Какой же гадский ырбуц этот внук Синей Дамы! Так и не сознался, где в той фразе слова «твоя бабушка», а где дальний посыл по неприличному вектору. Я бы методом исключения разобрала текст на благословение, ругательства и подпись. Так нет же! Синтар Керосинович сказал, что мне знать точное содержание ещё рано и вообще не нужно. Ырбуц его об стол драмзерхом!

Из пояснений-оправданий Короеда я сделала правильный вывод (да, я иногда делаю правильные выводы): Керосин очень уважает свою бабушку. И боится её до отключки. Вот! И незачем морочить мне голову «моральными» обмороками. Я бы тоже такую бабушку боялась до потери сознания.

Дальнейшие события в нашей столовой развивались быстро и неинтересно. Как только Короед окончательно вернулся в своё вредно-керосинское состояние, я ему попеняла на прокушенную губу. (Не смогла удержаться и не возмутиться). Он бы ещё на заборах непотребные рисунки рисовать начал. По принципу «не своё — не жалко». Короед попытался на меня обидеться, но бросил это бесполезное занятие.

Гномы пережили процесс умирания и излечения всех несчастных без внешних изменений. Оно и понятно: что им, гномам, сделается? Хоть все помри, кроме тела их уважаемого Наариэля. М-да… Вот и оттягивали бы ему губу, чтобы Короед не кусал её почём зря. Бездельники. Тунеядцы. Им бы только клумбы топтать. В результате их бездействия получился укушенный жених с посиневшей нижней губой. Как будто на губе слива выросла. Отвратительно! Внёс-таки свой любимый цвет в портрет.

Потом Нифса принесла воды, и мы отпоили Ясю, чтобы всхлипывать перестала. Нифса сама прополоскалась в кухне, а потому вернулась с нормальным носом и больше не светилась.

Лидорчик поднапрягся, сделал вид, что он — мужчина, и тратить на него время и воду не пришлось. Драную рубашку, которую этот герой на груди порвал, Нифса ему потом зашила. Зачем драл, спрашивается? Но Лидорчик на мой вопрос промолчал как эльф на допросе. Гм… Он и есть эльф. Остатки воды из тазика отдали опять-таки Ясе — личико отмачивать. Опухшая невеста — это же неприлично. Почти как самоукушенный Короед.

Потом всё-таки состоялась свадьба. Ну и пусть, переживу!

Я-то думала, что свадьба это что-то такое прекрасное, долгое и очень-очень ответственное. Ничего подобного. Яся с Короедом выпили вина, хлебом его заели и разошлись по комнатам. Как дети, честное слово. Не вдохновило. Никаких эмоций. У меня даже личная трагедия не наметилась с такой свадьбой. Ох, как бы я обрыдалась от расстройства, если бы к нашей Ясе подъехал прекрасный эльф-принц-в образе и на белом коне!

Принц у нас есть. Семьдесят дурной, но — имеется. Лидорчик. Прекрасный эльф тоже есть — Короед в теле бывшего мага. А за какой-нибудь белой кобылой можно было и гномов послать, чтобы место зря не просиживали. Всё равно бездельничали, пока Керосин за мной к бабушке мотался. Вот и комплект! Вышло бы натянуто, но приличненько. А так… Совсем никак.

Новобрачных, я конечно, поздравила. Над речью думала недолго, но получилось со смыслом: «Чтобы драмзерх всегда попадал в ыбруц, и беспрерывный ыртыть способствовал размножению». Старший гном ударился затылком об стену (мало клумб, они нам стены околачивать начали), накопал в кармане гвоздь и записал за мной поздравление слово в слово. Прямо на рукоятке своей ценной секиры и накарябал. (Наверное, памятью слаб). Остальные бородачи почему-то встали по стойке смирно и вылупились на меня, как на Короеда-согласного-всем-отомстить. Дожила. Я теперь пользуюсь успехом у гномов. Тьфу!