Новоселье (СИ) - Лобанова Елена Константиновна - Страница 15

И всё-таки Короед набил себе шишку. Менее красивым эльфоучмаг не стал, вот что обидно.

Яся тоже оказалась гораздо умнее, чем я думала. Мастер-наставница изобрела более безопасный способ тренировки несинхронного поведения. Музыкальный. Вчера нам с Короедом удалось часа три к ряду петь «ля-ля-ля-ля-ля» на мотив детской песенки не в такт и невпопад. Лидорчик не согласился с Ясей насчёт безопасности нового метода и сбежал в сад к гномам. Но в саду нас с Короедом тоже было неплохо слышно, и Лидорчик с гномами пришли проситься в дядину лабораторию как в самое глухое место. Короед извинился и поставил «Полог Тишины». Яся перестала страдальчески вздыхать, а Лидорчик получил от кухарки банку мёда — заесть душевную травму. Не знаю, что им так не понравилось. У Короеда очень приятный баритон. У меня, конечно, не баритон, зато я пою громче.

Но самым главным достижением было вовсе не антихоровое пение само по себе. Короед же не просто мычал! Он сумел-таки сказать «ля», а потом очень радостно это «ля» пел! У всех нормальных людей и нелюдей первое слово обычно «мама», иногда «папа», реже — «дай». И только у моего Короеда — «ля». Горжусь.

Вечер убили на то, чтобы научить Короеда не дёргаться всякий раз, когда я подпрыгиваю. Мастер-наставница гоняла меня мечом по гостиной, а Короед сидел в кресле и думал. Иногда он случайно отбивал вместе со мной удар Яси и даже попытался схватить вазу, которую я сшибла, выбегая в коридор. Но в целом держался нормально.

Не сказать, чтобы и мне от него совсем никаких движений не перепадало. То брови сами удивленно вверх ползли, то какие-то вздохи на ровном месте прорывались. Хорошо, что Короед, пока был во мне, нечасто управлял моим телом. И недолго. А то и меня с ним синхронизировало бы хуже и чаще. А так… докатывались только очень сильные короедовские удивления и переживания. Удивляться ему было чему.

Бывший синегривый Таль заблокировал личную память эльфа, зато во всю копался в магических познаниях покойного Наариэля. Поэтому он иногда выпадал из реальности напрочь, несмотря на остаточную синхронность. Ещё бы — учмаг и дорвался до такого клада. Повезло ему. Несказанно. Вот попал бы в гнома, изучал бы сорок видов лопат и сорта полевого шпата.

Сегодня я с самого утра занялась изобретением нового имени для Короеда. Мне запретили фамильярно называть при всех «уважаемого нир Караена Короедом». Мысленно называть — можно. Но вовсе не потому, что Яся с Короедом такие добрые, а потому, что запретить мои мысли они не могут. Тираны. На самом деле, как только Короед обзавёлся телом, мне всё труднее общаться с ним как… как… как с собой. Всё-таки я его воспринимала с поправкой на личное сумасшествие. Кажется.

Начала с того, что разобралась с предпочтениями. «Таль» мне совершенно не нравится. Попыталась скрестить Короеда с Наариэлем. Получилось «Нороед». По-моему очень грозно и загадочно. «Уважаемый маг» имя отверг, да ещё и шарахнулся. Совсем не синхронно. Немножко мысленно поругались, и я принялась за варианты с «Талем Караеном» и «Наариэлем Тарноэром». Пришлось попыхтеть.

Короеду сначала всё не нравилось. «Каратар» ему паука напоминало (если у них такое водятся, то должно быть — жуткий зверь). «Карнэль» оказалось именем его бабушки. Уточнять способности бабушки не стала. С таким именем они у неё точно имеются, и я бы с этой дамой предпочла не встречаться. «Таркар» ему показалось орочьим именем. Да, есть немного. Какие всё-таки учмаги капризные! И вообще — надо восстанавливать справедливость. Тело-то Короеду от эльфа досталось. Что, кстати, символично — от эльфа из Дома Синей Вязи. А Короед к синему цвету очень неравнодушен. Поэтому я придумала сразу два «синих» имени. Одно — нормальное, второе — припугнуть, чтобы на нормальное согласился. Осчастливила Ясю рассказом о клинках в подвале, чтобы ненавязчиво отослать критика куда подальше, и приступила к делу.

— Придумала! — Короед посмотрел на меня как на палача. Правильно. — Карасин! Красиво?! — Да, с таким несчастным лицом он стал ещё красивее. Хотя, казалось, куда ж ещё-то? — Соглашайся, Керосинчик, имя замечательное! Нет!? Ну, тогда… Синтар. Но это — последнее. И «синий», и от «Таля» кусок, и от «Тарноэра» чуток. Больше придумывать не буду. Или Синтар, или Карасин.

— Можешь называть меня Синтар, — прошелестело у меня в голове.

Уфф. Справилась. Синтар Короед. Звучит!

На радостях я стала петь, и Короед совершенно бесцеремонно влез мне в голову, чтобы сообщить нечто на его взгляд важное. (Мы договорились, что по пустякам он мне свои мысли транслировать не будет). Оказывается, у меня есть-таки магическая способность. Вызывать зубную боль. Потрясающе! А я и не знала, что у эльфов (или у их тел) могут болеть зубы. Эльфы вроде бы такой ерундой не страдают, и беззубых я среди них не видела. Моя мысль о том, что Короед попал в наш мир не один, а вместе с кариесом, должного отклика не нашла. Проверить «болят ли у эльфов без учмагов зубы» я решила на Лидорчике.

Императорский отпрыск сразу после завтрака ушёл оценивать размер моей щедрости в подвал: я предложила ему самому выбрать «зерцало истинной сути». Как ушёл, так там и застрял.

В подвале обнаружилась интересная компания. Сначала я её услышала. Из-за приоткрытой двери доносились характерные звуки «точилом по железу». Яся всё-таки нашла что-то тупое и занялась делом. Противное вжиканье сопровождалось бульканьем и всхлипами. Тоже типично: Лидорчик наверняка насмотрелся на себя в «Зерцале» до полного самоотрицания. Нетипичными были причитания кого-то третьего. Такие жалобные, хоть плач… У нас наконец-то завелось приведение?

Я даже притормозила, чтобы послушать. Но всё равно не поняла: кто третьим воет?

Вошла в подвал и удивилась до столбняка. Не знала, что наша кухарка может быть такой сострадательной. То есть, дядя мне говорил, что у Нисфы в предках были сирены, (очень давно и совсем незаметно), и расстраивать её лишний раз не стоит. Я думала, что дядя пошутил. Сирены же обычно поют. Очень красиво, если верить сказкам. И внешность у них должна быть обольстительная. Нисфа в свои почти пятьдесят (точно не знаю сколько, но мне так кажется), с её ростом вровень с дядей (чуток до Короеда не дотягивает), и с телосложением молотобойца… если кого и завлечёт-соблазнит, то только тяжеловоза. Я не против. Хороший конь — вещь в хозяйстве полезная. Но сирены?! Невероятно!

Однако, пришлось признать, что сирены ей где-то кровь подпортили. Нереально, неправдоподобно, так не бывает, но… некогда вполне обычные глаза нашей кухарки светились нехорошим зеленым светом. Как гнилушки на болоте. Бррр. А ещё она тоненько и донельзя жалобно причитала-подвывала. Было бы над кем причитать! Подумаешь, мальчик слегка расстроился, глянув в зеркальце. Я бы его так жалеть не стала. И всё равно: от нисфиных стонов у меня сердце прямо-таки сжималось. Срочно захотелось поплакать.

Даже не поплакать — обрыдаться! От досады. Что ж мне так не везёт-то, а? Мастер-наставница — злодейка. Разве можно скрежетать точилом по железке на весь подвал, да ещё и томно вздыхать под эту «музыку»? Противно же. Кухарка, от которой я ни зла, ни вреда не видела, кроме пончиков, теперь смотрит на меня как голодный упырь, а Лидорчик…

Вы когда-нибудь видела заплаканного блондина? Нет? Делюсь наблюдениями: голубые глаза выглядят «пфе» как некрасиво, когда веки пухло-красные… красно-пухлые. Если нос долго терзать хлюпаньем и платками, то он становится больше, теряет прежнюю форму и приобретает больной вид. Очень нездоровый нос получается. А уж бледная кожа… там потёр, здесь слёзы стёр… в общем, можно вызывать лекаря, который разбирается в кожных болезнях. Пятнистые лица выглядят ну очень пугающе.

Вот вам, пожалуйста — два эльфа. Ясе — образец для статуи, а мне — красноглазый-красноносый местами пятнистый хлюпик. Последнюю симпатичность потерял, наследничек. Где его растили, до того как к нам в Академию отправить? Никакого воспитания! Забился в угол и сидит, скукожившись. А должен был встать, между прочим. Я же вошла и ещё не села! Сесть здесь больше некуда, но это — не существенно. Всё! Мне обидно и за себя, и за Императора. Буду рыдать! Если Нисфа ещё раз застонет — точно буду.