Речные заводи (том 2) - Най-ань Ши - Страница 47
- Предыдущая
- 47/164
- Следующая
Затем начальник округа приказал вызвать из монастыря монахов, чтобы разузнать, не известна ли им причина убийства, но никто ничего не мог сказать, и начальник не знал, какое вынести решение. Тогда присутствующий здесь следователь сказал:
– Монах совершенно раздет, и это указывает на то, что они с даосом совершили какое-то неблаговидное, противозаконное дело, после чего убили друг друга. К старому Вану это никакого отношения не имеет. Пусть за него поручится кто-нибудь из свидетелей, и всех задержанных можно отпустить. Монастырь должен похоронить убитых где-нибудь в стороне. Кроме того, надо составить акт, что монах и даос убили друг друга, и на том дело покончить.
– Правильно, – согласился начальник округа и назначил чиновников для завершения этого дела. Но говорить об этом мы больше не будем.
Соседи, любители всяких сплетен, сложили такую песенку:
Нашлись также зубоскалы и в дальних переулках, которые, услышав эту песню, не желая отставать, сложили песенку по типу линьцзянсяньских стихов:
Так эти две песенки и распевались в разных концах города. А когда их услышала дочь старого Паня, она остолбенела; не осмеливаясь произнести ни слова, она глубоко и молча переживала эту беду.
В управлении округом кто-то сказал Ян Сюну, что убиты монах и даос. Тогда он сразу догадался, в чем тут дело, и подумал: «Это, конечно, сделал Ши Сю… Напрасно я оскорбил его. Сегодня у меня будет свободное время, надо разыскать его и узнать всю правду».
И вот, когда Ян Сюн проходил мимо моста, он вдруг услышал, как его кто-то окликнул:
– Дорогой брат! Куда вы идете?
Оглянувшись, Ян Сюн увидел Ши Сю.
– Брат мой, – сказал он. – А я никак не мог тебя найти!
– Зайдемте ко мне, почтенный брат, и потолкуем.
Ши Сю привел Ян Сюна в свою комнату на постоялом дворе, где он остановился, и спросил:
– Ну что, уважаемый брат, обманывал я вас?
– Брат мой, не сердись на меня, – отвечал Ян Сюн. – Я допустил глупость и после выпивки проболтался жене, а она перехитрила меня и оклеветала тебя, дорогой брат! Вот сегодня я и решил непременно разыскать тебя: казни или милуй меня.
– Уважаемый брат мой, – сказал на это Ши Сю. – Хоть я человек маленький и невежественный, но – честный, и тут уж никто меня не собьет! Опасаясь, чтобы вы не попались еще раз на удочку, я решил пойти к вам, уважаемый брат, и представить доказательства. – И с этими словами он вынул одежду монаха и даоса. – Вот все, что я содрал с них, – сказал он.
При виде этого в груди Ян Сюна вспыхнуло пламя ненависти, и он воскликнул:
– Дорогой брат, не сердись на меня! Я сегодня же ночью разрежу на куски эту паскуду и хоть немного отведу душу.
– Ну вот, опять вы за свое! – смеясь, сказал Ши Сю. – Состоите на правительственной службе, а законов не знаете? Вы не застали ее на месте преступления, значит нельзя наказывать. А если я говорю неправду? Зря загубите человеческую жизнь.
– Но разве я могу это так оставить? – возразил Ян Сюн.
– А вы последуйте моему совету, почтенный брат, – сказал Ши Сю. – Я научу вас поступить так, как делают добрые люди!
– Дорогой друг! Как же ты этому меня научишь? – спросил Ян Сюн.
– Слушайте. За восточными воротами города есть гора Цуйбиншань, – начал Ши Сю. – Это тихое и уединенное место. Завтра вы скажете дома: «Давно я не возжигал благовоний и не приносил жертв. Сегодня мы вместе с женой это сделаем». И отправляйтесь на гору, захватив с собой жену и служанку Ин-эр. А я буду вас там поджидать. Встретившись лицом к лицу, мы их выведем на чистую воду. Потом, уважаемый брат, вы напишете бумагу о разводе и бросите эту женщину. Разве это не лучший выход?
– Дорогой брат! Зачем ты так говоришь? – возразил Ян Сюн. – Я же знаю, что ты совершенно чист и ни в чем не виновеy. Все это один наговор.
– Да не в этом даже дело! – сказал Ши Сю. – Я хочу, чтобы вы, уважаемый брат, знали всю правду.
– Ну, раз таково твое желание, брат мой, то мы так и сделаем, – согласился Ян Сюн. – Завтра же я приду на гору с этой тварью. Смотри, приходи, не опоздай!
– Ну, уж если я не приду, значит все, что я говорил, ложь, – сказал Ши Сю.
После этого Ян Сюн распростился с Ши Сю и, выйдя с постоялого двора, отправился на службу. Вечером он вернулся домой и вел себя как обычно. А на следующий день, как только рассвело, он сказал жене:
– Мне приснилось, что боги укоряли меня за то, что я давно уже не выполняю своих обетов. А ведь правда, я обещал устроить жертвоприношение в кумирне за восточными воротами, но до сих пор не сдержал слова. Сегодня я свободен и хочу выполнить обет: мы отправимся туда вместе с тобой.
– А ты иди один. Для чего мне туда тащиться? – возразила жена.
– Нет, этот обет был дан во время нашего обручения, и нам нужно вместе выполнить его, – отвечал Ян Сюн.
– Ну, в таком случае, – сказала жена, – мы рано утром позавтракаем постной пищей, согреем воды, помоемся и пойдем.
– Я еще должен купить свечей, денег из золоченой бумаги для жертвоприношения и нанять носилки. А ты пока помойся, сделай прическу и надень на себя украшения. Мы захватим с собой и твою служанку Ин-эр.
Выйдя из дому, Ян Сюн зашел на постоялый двор к Ши Сю и сказал ему:
– Мы выйдем из дому сразу после завтрака, так что ты, дорогой брат, не запаздывай!
– Уважаемый брат, – попросил Ши Сю, – если вы отправитесь на носилках, то предупредите носильщиков, чтобы они остановились на – половине горы. А дальше вы втроем пойдете пешком. Я буду ждать вас в уединенном месте. Не надо, чтобы при этом были свидетели.
Договорившись с Ши Сю, Ян Сюн купил свечей, жертвенных денег и возвратился домой. Все сели завтракать.
Его жена, не подозревая о том, что ее ждет, старательно принарядилась. Ин-эр тоже приукрасила себя. Заказанные носилки давно уже ждали у ворот.
– Ну, дорогой тесть, оставайтесь домовничать, а мы с женой совершим жертвоприношение и вернемся домой, – сказал Ян Сюн, обращаясь к старому Паню.
– Ну что ж. Делайте все как следует, да за меня там деертву принесите, – сказал старый Пань. – Идите, да возвращайтесь поскорее!
Женщина села на носилки. За носилками шла Ин-эр, а позади нее Ян Сюн. Когда они вышли из восточных ворот, Ян Сюн шепотом приказал носильщикам идти к горе Цуйбиншань, пообещав щедро заплатить.
Не прошло и четырех часов, как они приблизились к горе Цуйбиншань. Эта гора находилась на расстоянии двадцати ли от восточных ворот города Цзичжоу и вся была усеяна могилами. Приглядываясь, можно было увидеть зеленую траву и белые тополя, но никаких признаков монастыря или кумирни там не было.
- Предыдущая
- 47/164
- Следующая
