Речные заводи (том 1) - Най-ань Ши - Страница 57

• Предыдущая
• 57/151
• Следующая

– Ну и молодчина же вы! – сказал Чао Гай. – Ладно, все это мы еще обсудим. А сейчас, раз уж вы попали ко мне, прошу вас пройти в комнату для гостей и немного отдохнуть. Ведь вам пришлось пережить по дороге столько трудностей. Я же посоветуюсь еще кое с кем, и тогда мы решим.

Тут Чао Гай позвал работника и велел ему отвести Лю Тана в комнату для гостей. Проводив гостя, работник занялся своим делом.

Между тем Лю Тан, усевшись в отведенной ему комнате, предался своим мыслям: «За что только должен был я пережить такие мучения? – думал он. – Лишь благодаря Чао Гаю я выпутался из столь неприятной истории. А во всем виноват этот негодяй Лэй Хэн, который ни с того ни с сего объявил меня разбойником да еще продержал целую ночь под потолком. Этот мерзавец, вероятно, не успел еще далеко уйти. Не худо бы взять оружие, догнать его и проучить как следует да заодно отобрать серебро и вернуть его Чао Гаю. Уж тут я отвел бы душу! А ведь и в самом деле неплохо придумано».

Придя к такому решению, Лю Тан вышел из комнаты, вынул меч из стойки для оружия и, покинув поместье, быстро зашагал в южном направлении, в погоне за врагом.

Уже совсем рассвело, когда Лю Тан увидел впереди себя отряд, во главе с Лэй Хэном, медленно двигавшийся по дороге Догнав их, Лю Тан крикнул:

– Эй ты, начальник! Остановись-ка!

Этот окрик заставил Лэй Хэна вздрогнуть. Он обернулся и увидел Лю Тана, который приближался к ним, размахивая мечом. Тогда Лэй Хэн поспешно выхватил у одного из своих охранников меч и воскликнул:

– Зачем ты погнался за нами, негодяй?

– Если ты хоть что-нибудь смыслишь, – ответил Лю Тан, – отдай серебро, тогда я, может быть, пощажу тебя!

– Да ведь его подарил мне твой дядя, – возмутился Лэй Хэн, – ты-то тут при чем?! Если бы не он, я бы тебя, мерзавца, прикончил на месте! Как ты смеешь требовать обратно серебро!

– Я никогда не был разбойником, а ты продержал меня под потолком всю ночь да еще выманил у дяди десять лян серебра. Если у тебя есть совесть, возврати мне это серебро. Тогда я смогу еще поверить, что ты порядочный человек. Если же ты не вернешь его, то берегись, как бы я не пустил тебе кровь!

Эти слова окончательно вывели Лэй Хэна из терпения, и он, Указывая на Лю Тана и отчаянно сквернословя, крикнул:

– Бандит ты несчастный! Позор всей семьи и всех родственников! Как смеешь ты безобразничать и оскорблять меня?!

– Дармоед ты проклятый! – завопил в свою очередь Лю Тан. – Сам притесняешь народ, а еще осмеливаешься оскорблять меня!

– А ты что же, разбойник, – отвечал на это Лэй Хэн, – решил еще навлечь беду на своего дядю! Ну я тебе, мерзавцу, покажу!

Тут Лю Тан совсем рассвирепел и бросился на Лэй Хэна, размахивая мечом и крича:

– А ну посмотрим, чья возьмет!

При этих словах Лэй Хэн даже расхохотался и, крепко зажав в руке меч, приготовился к отпору. И вот на дороге между ними начался поединок. Более пятидесяти раз сходились они друг с другом, но все еще трудно было определить исход боя.

Охранники, видя, что Лэй Хэн не может одолеть Лю Тана, готовы уже были броситься на помощь своему начальнику, когда вдруг в придорожном плетне отворилась бамбуковая калитка, и из нее вышел человек с двумя медными цепями в руках.

– Эй вы, храбрецы! Прекратите бой! – крикнул он. – Я долго наблюдал за вами и хочу вам кое-что сказать.

Тут он положил свои цепи между противниками. Они опустили оружие и, выйдя из боевого круга, остановились в ожидании. По одежде незнакомца они признали в нем ученого: повязка на голове, уложенная в форме ведра и надвинутая по самые брови, халат с поясом чайного цвета, обшитый широкой темной каймой, черные атласные туфли и белые носки. Сам он был красив и представителен. Его белое лицо обрамляла длинная борода. Звали этого человека У Юн, по прозвищу «Звездочет». Было у него также еще и другое прозвище – Сюэ-цзю – «Премудрый», а также и буддийское имя Цзя-лян. Все предки этого человека жили в этих местах.

Не выпуская из рук медной цепи, ученый спросил Лю Тана:

– Из-за чего, молодец, затеял ты драку с этим начальником?

Уставившись на У Юна, Лю Тан проворчал:

– Не ваша это забота, почтенный ученый!

– Дело в том, уважаемый учитель, – вступил в разговор Лэй Хэн, – что негодяй этот вчера ночью спал в кумирне совершенно голый. Мы схватили его и привели в поместье к старосте Чао Гаю. Оказалось, что он приходится ему племянником, и мы, узнав про то, освободили его ив уважения к господину Чао Гаю. Староста угостил нас и поднес кое-какие подарки, а этот негодяй, потихоньку от своего дяди, догнал нас и требует, чтобы мы вернули все подарки обратно. Ну скажите на милость, не наглец ли он?

Тем временем У Юн раздумывал: «С Чао Гаем я с малых лет связан узами дружбы, и он всегда и обо всем советуется со мной. Я знаю его родных и знакомых, но никогда не слышал об этом племяннике… Да и по годам этот человек не годится ему в племянники. Тут какая-то странная история… Разниму-ка я их сначала, а потом уж узнаю, в чем дело».

– Надеюсь, вы не будете больше настаивать на своем, добрый человек, – продолжал он. – Ваш дядя – мой старый друг, и у него хорошие отношения с господином начальником. В знак дружбы ваш дядя преподнес господину начальнику подарки, а вы подняли из-за этого скандал. Подобным поведением вы ставите в неудобное положение своего дядю. Поэтому я прошу вас хотя бы ради меня прекратить бой, а я уж сам как-нибудь улажу все с вашим дядей.

– Почтенный ученый! – сказал на это Лю Тан. – Вы ведь не знаете, как было дело. Дядя сделал эти подарки не по доброй воле; этот человек получил их вымогательством. Пока он не вернет мне серебра, я и шага отсюда не ступлю.

– Тебе-то я его ни за что не отдам! – оказал Лэй Хэн. – Я могу вернуть серебро только самому старосте, если он пожелает забрать его.

– Да как ты смеешь присваивать серебро, полученное обманом? – сказал Лю Тан. – Ведь ты напрасно обвинил человека в разбое!

– Серебро это не твое, – сказал Лэй Хэн, – и тебе я его не отдам!

– Ну если сам не вернешь, – возразил Лю Тан, – придется спросить, что думает на этот счет мой меч!

– Вы долго дрались, но все еще неизвестно, кто из вас одержит верх, – вмешался У Юн. – До каких же пор вы думаете продолжать свой бой?!

– Я буду биться до тех пор, пока он не вернет серебра, – ответил Лю Тан.

– Не будь я настоящим мужчиной, – рассвирепел Лэй Хэн, – если испугаюсь тебя и позову на помощь кого-нибудь из моих охранников. Уж я сам как-нибудь с тобой справлюсь!

Тут Лю Тан еще больше разъярился и, колотя себя в грудь, возопил:

– Не боюсь я тебя! Не испугался! – и ринулся вперед. В свою очередь и Лэй Хэн, сильно возбужденный, размахивая руками, бросился на врага. Никакие уговоры У Юна, призывавшего их прекратить борьбу, не помогали. Противники были готовы возобновить поединок. Лю Тан размахивал своим мечом; Лэй Хэн, браня Лю Тана последними словами, также обнажил свой меч и приготовился к бою. Но в этот момент охранники, указывая назад, воскликнули:

– Господин староста идет!

Лю Тая обернулся и увидел Чао Гая, который спешил к месту боя. Полы его наспех накинутого халата развевались. Не успев еще приблизиться, он прокричал:

– Ты что ж, скотина этакая, безобразничаешь?

Завидев его, У Юн удовлетворенно рассмеялся и произнес:

– Ну вот, наконец-то можно уладить дело, сам староста пожаловал.

Чао Гай, задыхаясь от бега, снова прокричал:

– Ты… да как ты осмелился обнажить меч?!

– Ваш племянник, – начал Лэй Хэн, – догнал нас и стал, угрожая мечом, требовать обратно серебро. Тогда я сказал ему, что подарка не отдам и не его дело заботиться об этом, а вернуть серебро могу только лично вам, господин староста. Тогда он полез в драку. Мы сходились пятьдесят раз, и только после этого почтенный учитель остановил нас.

– Вот ведь какая скотина! – воскликнул Чао Гай. – А я ничего и не знал об этом. Вы уж ради меня простите его, господин начальник, и спокойно продолжайте свой путь. Я как-нибудь специально соберусь к вам принести свои извинения. – Ничего, – заметил Лэй Хэн. – Поведение этого парня я объясняю его глупостью и считаю все случившееся ерундой. Жаль только, что вас побеспокоили, господин староста!

• Предыдущая
• 57/151
• Следующая