На Дальнем Западе (др. изд.) - Сальгари Эмилио - Страница 13

• Предыдущая
• 13/15
• Следующая

Барибаль, или мусква, как называют индейцы черных медведей Северной Америки, не так свиреп и ужасен, как гризли или серый медведь Скалистых гор, но и барибаль очень опасен, когда голоден. Обыкновенно он питается медом диких пчел, насекомыми, мелкой живностью, но в дни голодовок, переставая бояться человека, он нападает и на вооруженных людей, причем оказывается очень опасным врагом: почти в два метра длиной, иногда даже больше, барибаль обладает громадной силой, ужасными когтями и зубами, способными перекусить, кажется, железную штангу.

Беда тому неосторожному охотнику, который попадет в объятия барибаля: он будет раздавлен, обращен в мешок изорванных мускулов и раздробленных костей в мгновение ока.

Если несчастному и удастся после рукопашной схватки с черным медведем каким-нибудь чудом вырваться из смертоносных объятий хищника, то все-таки всегда с ужасными ранами, наносимыми острыми кривыми когтями зверя. В огромном большинстве случаев эти раны залечиваются с величайшим трудом, причиняя неимоверные мучения, вечно гноятся, часто вновь открываются, а закрываясь, оставляют после себя неизгладимые громадные рубцы.

Нашим путникам представилась оригинальная картина: стоявший в воде по пояс человек отбивался от наседавшего на него черного медведя длинным и острым охотничьим ножом, пятясь от зверя. Положение человека было отчаянным, так как медведь пытался схватить его передними лапами, грозя одним ударом раздробить череп. В то же время движения человека были скованы: бурные струи потока грозили свалить его с ног при малейшем неверном шаге, и тогда, конечно, медведю ничего не стоило бы прикончить своего противника.

Агент и его спутники, держа ружья наизготовку, принялись кричать, чтобы отвлечь на себя внимание медведя. Это удалось, и через мгновение барибаль, оставив в покое незнакомца, с поразительной быстротой выбрался из ложа потока и бросился на новых врагов. Первым на его пути стоял агент, и этот последний едва успел сдвинуть свою лошадь в сторону и всадить заряд карабина прямо в разинутую пасть зверя. Выстрел был произведен в упор, так что пуля, пыж и раскаленные газы из дула карабина вместе ворвались в зев чудовища, челюсти которого были буквально разворочены. Свинцовый подарок приостановил медведя на полном бегу, правда, только на одно мгновение, но этого мгновения было достаточно, чтобы решить участь свирепого животного; трапперы, в свою очередь, выстрелили в него почти в упор, пули их ружей пронзили его тело, и медведь, испустив протяжный рев, рухнул на землю, истекая кровью.

– Подох! – воскликнул Гарри, всаживая на всякий случай еще одну пулю в голову чудовища. – Ну и зверюга же! У него, должно быть, дьявол сидел в теле. Я на своем веку уложил немало медведей, но с таким сумасшедшим иметь дело мне еще не приходилось! Зато у него должно быть чудесное мясо!

– Бросьте заниматься убитым зверем. Надо посмотреть, что сталось с человеком. Сойдем с лошадей! – распорядился агент.

Покуда они, сойдя с лошадей, привязывали их к ветвям ближайшего кустарника, подвергшийся нападению зверя человек успел уже выбраться из воды на берег.

– Медвежий завтрак на двух ногах идет сюда! – пошутил кто-то из трапперов.

– Ну, завтрак не из вкусных: кожа да кости! – отозвался другой. – У барибаля, очевидно, плохой вкус!

В самом деле, спасшийся от медведя человек как нельзя более подходил под это определение: он был высок и очень худ, лицо его бороздили глубокие морщины, делавшие его похожим на старика, но по движениям можно было предположить, что это человек очень крепкий, ловкий, обладающий редкой силой. Хотя на нем был живописный костюм гамбузино, то есть мексиканских искателей золота, но по его наружности трудно было бы определить, к какой именно расе принадлежал он.

На голове у него красовалась круглая шапка бобрового меха, корпус был облачен в казакин из голубой шерсти, перехваченный по самой талии широким поясом из оленьей кожи, на ногах он имел митассэас – кожаные панталоны, заправленные в мокасины индейского покроя.

Невольно рождалось предположение, что этот странный золотоискатель скорее принадлежит к индейской расе или является каким-нибудь метисом: об этом говорила бронзовая окраска морщинистой кожи лица, длинные, черные жирные волосы, орлиный нос, сильно сближенные глаза, которые к тому же заметно косили.

С другой стороны, у него была борода, правда, очень жиденькая, а кроме того, виднелись брови, тогда как индейцы тщательно удаляют каждый волосок с подбородка и даже выщипывают брови.

– Добрый день, сеньоры! – сказал он, поднимаясь на берег все еще с ножом в руке. Вода потоками стекала с его тела, но он не обращал, по-видимому, на это никакого внимания. – Привет вам! Прошу принять мою благодарность: я вам обязан жизнью!

– Пустяки! – ответил агент, пожимая плечами. – В степях таков обычай – помогать друг другу против врагов, ходят ли они на двух или на четырех ногах. Вы, кажется, золотоискатель? По крайней мере, так можно судить если не по вашему лицу, то по вашему костюму.

– Вы угадали, сеньор! – ответил незнакомец ворчливым голосом. – Моя специальность – разыскивать золотые россыпи.

– Но не работать в них? – несколько иронически произнес агент. – Положим, в прериях можно найти искателей приключений всех сортов…

Гамбузино, не отвечая, пожал плечами. Если бы агент и трапперы были повнимательнее, они заметили бы, как взор гамбузино скользнул по лицу маленькой индианки и как Миннегага чуть заметно улыбнулась.

– Откуда вы попали сюда? – спросил агент.

– Из окрестностей гор Ларами.

– А индейцы сиу не преследовали вас?

– Гнались, и довольно долго. Ну, да мы, гамбузино, умеем спасать свою шкуру. Знаем все ходы и выходы! А вы, если не ошибаюсь, принадлежите к отряду полковника Деванделля, который загораживает выход индейцам в прерию?

– Правильно! – ответил агент. – Но почему же вы, гамбузино, зная, что мы деремся с индейцами и нуждаемся в подкреплении, не предложили своих услуг полковнику, а шляетесь здесь, в степи?

– Посмотрите на мое лицо! – хладнокровно ответил золотоискатель. – Долго ли до греха? Ваши патрули – народ скорый на расправу, а я-таки смахиваю на индейца, и попади им в руки, кто поручится, что они по ошибке не отправят меня на тот свет – искать луга Великого Духа? Я же не испытываю покуда ни малейшего желания отправиться в такое дальнее путешествие ни при помощи ваших товарищей, ни при помощи господ краснокожих, от которых мне удалось, слава Богу, благополучно отделаться!

– Но куда же вы направляетесь теперь? – задал вопрос авантюристу Джон Максим.

Гамбузино пожал плечами:

– Покуда удирал от краснокожих, мне было не до того, чтобы думать о дальнейшем. Лишь бы свой скальп спасти да ноги унести. А куда, если позволите вас спросить, направляетесь вы сами?

– К Кампе. Попробуем присоединиться к какому-нибудь каравану, идущему на Соленое озеро. Мы ведь тоже беглецы! – ответил Джон Максим.

Гамбузино посмотрел на него, улыбаясь несколько иронически.

– Солдаты, которые бегут от индейцев? – произнес он. – Прикажете поверить, так поверю! Но не вернее ли, что вы посланы с каким-нибудь важным поручением?

– Может быть! – ответил сухо агент. – Но вас, надеюсь, это не касается?

– Само собой разумеется. Терпеть не могу совать нос в чужие дела! У меня и своих собственных достаточно. Если сказал, то только так, между прочим.

А на самом деле, бежали ли вы, отправляетесь ли с каким-либо поручением, мне что за дело? Вот что вы спасли меня, это я знаю, потому что это ближе всего касается моей собственной шкуры…

– Хотите ли вы присоединиться к нам? – осведомился после некоторого колебания агент.

– Разумеется, если я только вам не помешаю! – торопливо ответил гамбузино.

– Не видели ли вы здесь близко индейских разведывательных отрядов?

– Пока еще нет. Я думаю, что ни чэйэны, ни арапахи не тронутся с места до тех пор, пока сиу не спустятся с гор Ларами в долину. Если и может встретиться кто-нибудь, так это будет просто случайная банда!

• Предыдущая
• 13/15
• Следующая