Возвращение в джунгли (др. перевод) - Берроуз Эдгар Райс - Страница 24

• Предыдущая
• 24/58
• Следующая

— Спроси его, как сейчас себя чувствует мальчик, — попросил Тарзан из племени обезьян.

— Он очень слаб, но лихорадка прошла, — перевел Джек ответ Вазири. — И он начал есть. Если Тарзан из племени обезьян хочет получить что-либо, принадлежащее вождю или его подданным, ему стоит только высказать пожелание. Воля человека, спасшего сына Вазири и убившего ужасную пантеру, тотчас будет исполнена.

Человек-обезьяна только усмехнулся и пожал плечами. Он никак не мог понять понять, как один-единственный хищник ухитрялся столько времени держать в страхе обитателей целого поселка!

— Я этого тоже не понимаю, — согласился с ворчанием Тарзана Арно. — А еще я не понимаю, почему всем здешним хищникам так не нравится моя левая рука? Сперва ее пыталась оторвать львица, потом за дело взялась пантера…

Тарзан взглянул на перевязанную от плеча до запястья руку друга.

— Скажи спасибо, что она не выпустила тебе кишки. И спроси вождя, почему он не устроит охоту за каннибалами, вместо того, чтобы дрожать от страха за палисадом деревни? Нет, постой, я сам спрошу.

Вазири хорошо понял вопрос лесного божества, зато Тарзан не понял ответа Вазири. Сыну Калы была непонятна та покорность, с какой смуглокожие люди подставляли свои шеи под ножи каннибалов и под зубы пантеры-людоеда. Вожак горилл всегда жил по другим правилам: бой до последнего, как бы ни был силен твой противник!

Так и не поняв рассуждений вождя о бессмысленности сопротивления неумолимому року, Тарзан с ленивым зевком поднялся и направился к лесу — пора было позаботиться о пропитании на завтрашний день.

В ожидании, пока Арно наберется сил, человек-обезьяна день за днем оставался в поселке и все больше свыкался со смуглокожими людьми с севера. Они не были тупыми жестокими дикарями вроде каннибалов Мбонги, и их простая незамысловатая жизнь, в которой несмотря на все несчастья все-таки находилось место смеху и песням, была Тарзану гораздо ближе, чем пустые светские разговоры рафинированной публики салона Ольги де Куд.

Теперь Тарзан даже радовался, что снова живет среди людей и опять разговаривает на человеческом языке.

Правда, мысль о том, чтобы навсегда остаться с народом Вазири, не приходила ему в голову, а о том, что ждет его дальше, Тарзан старался пока не думать. Он все еще порой мысленно называл себя вожаком горилл, но в глубине души сознавал, что больше никогда не станцует танец Дум-Дум.

Избавившись от страха перед пантерой, люди Вазири все дальше уходили в джунгли в поисках еды. Конечно, оставалась еще опасность нападения каннибалов, но испуганные возвращением Могучего Духа людоеды некоторое время не тревожили северян.

И все же Тарзан решил отправиться в хижину на берегу океана и принести оттуда ружья и патроны, великодушно оставленные Джеку Дэнни Купером. Огнестрельное оружие могло пригодиться на случай нового нападения людей Мбонги — и воспитанник Калы двинулся в путь, направляясь к хижине самыми короткими древесными обезьяньими тропами.

Тарзан добрался до океана за два дня, однако обратная дорога заняла больше времени: четыре ружья, коробки с патронами и некоторые другие вещи, захваченные человеком-обезьяной, были слишком тяжелы и громоздки и заставляли его двигаться по земле. Только через пять дней он приблизился к деревне Вазири — и не успел увидеть палисад и крыши хижин, как услышал громкие крики и плач.

Тарзан понял, что в оставленном им поселке стряслась беда. Бросив свою ношу, человек-обезьяна вихрем понесся по вершинам деревьев и через несколько минут уже вбежал в деревню, где его немедленно окружили возбужденно кричащие люди.

Джек Арно в немногих фразах рассказал Тарзану, что произошло.

Несколько юношей и девушек, среди которых была и дочь Вазири Накити, отправились сегодня в лес за орехами и плодами. Не успели они отойти далеко, как их окружили два десятка каннибалов. Два юноши погибли в стычке, а остальных подростков люди Мбонги утащили с собой; они забрали и трупы убитых, чтобы присоединить их к своему людоедскому пиршеству.

Самой младшей из девушек чудом удалось избежать плена. Она собирала орехи в стороне от остальных, и каннибалы ее не заметили; девочка пролежала в папоротниках до тех пор, пока негры не утащили ее сородичей, а потом со всех ног бросилась в деревню.

Страшное событие положило предел терпению людей Вазири, и теперь они хотели в отчаянной атаке попытаться освободить пленников или погибнуть в бою!

— Конечно, шансов на удачу ничтожно мало, — закончил Арно свой торопливый рассказ, — но нельзя же бросить этих несчастных на страшную смерть!

Левая рука Джека по-прежнему висела на перевязи, но в правой он сжимал эбеновое копье, и на его лице была написана такая же решимость, как на лицах всех темнокожих воинов. Женщины плакали и причитали, однако все мужчины были уже полностью вооружены и готовы немедленно ринуться к поселку Мбонги.

— Если мы атакуем деревню каннибалов, нас перебьют прежде, чем мы сумеем добежать до палисада, — покачал головой Тарзан. — А те из нас, кто останутся в живых, вскоре позавидуют убитым!

— У тебя есть другие идеи? — поинтересовался Арно.

— Да. И если все получится так, как я задумал, мы и вправду спасем пленных, а не пополним собой кладовые людоедов Мбонги!

Повинуясь приказанию Тарзана, воины Вазири рассыпались вокруг деревни каннибалов.

Тарзан и Арно залегли на краю джунглей прямо напротив ворот; человек-обезьяна взял с собой лук и стрелы, Джек сжимал приклад скорострельного ружья.

— Ты уверен, что сможешь стрелять? — напоследок еще раз спросил приемыш Калы.

— Конечно, — сквозь зубы отозвался Джек, не сводя глаз с ворот поселка. — Удачи тебе. Будь осторожен!

Словно дуновение ветра, колышащего траву, Тарзан бесшумно скользнул к ограде.

Каннибалы так ликовали по поводу доставшейся им богатой добычи, что никто не заметил, как ловкая стремительная фигура скрылась в ветвях Священного Дерева, посвященного Могучему Духу Джунглей.

С высокой развилки Тарзан ясно видел все, что творится в восточной части деревни — и это зрелище заставило его непроизвольно стиснуть рукоять ножа.

Людоеды готовились к своему ужасному пиру, разделывая тела двух убитых юношей в нескольких шагах от своих еще живых пленников. Да, одиннадцать захваченных каннибалами подданных Вазири пока были живы — но полумертвы от страха. С них сорвали всю одежду еще по дороге сюда и весь путь до поселка Мбонги гнали бегом, подгоняя ударами и пинками. Теперь голые дрожащие подростки, самому старшему из которых было не больше семнадцати лет, сбившись в кучку, с ужасом глядели на кровавые приготовления к тошнотворному пиршеству. Они знали, что вскоре настанет их черед и что перед этим их ожидают самые изощренные пытки, каким только могут подвергнуть своих пленников чернокожие каннибалы.

Все это случится очень скоро, а пока негры развлекались, заставляя несчастных глядеть на то, как тела их соплеменников кромсают на куски, словно туши убитых животных. Если кто-нибудь из юношей или девушек не выдерживал ужасного зрелища и закрывал лицо руками, каннибалы тыкали его копьями в грудь или в живот, заставляя опустить руки.

Тарзан смотрел на эту сцену не более нескольких секунд — а потом сделал то, что сделал год назад, спасая из адского поселка до полусмерти замученного каннибалами Джека Арно. Он взлетел на самую верхушку дерева и во всю силу легких издал вопль, который людоеды считали голосом карающего грозного божества.

Страшный крик мгновенно прервал кровавую потеху. Сперва негры застыли в оцепенении, а потом все как один повалились ниц, уткнувшись лбами в землю.

На это и рассчитывал Тарзан, хорошо знакомый с суеверием подданных Мбонги.

Но если для людоедов его голос был страшнее львиного рева, то в души несчастных подростков народа Вазири он вдохнул надежду на чудо. Широко распахнутыми жадными глазами они уставились на дерево, откуда раздался знакомый вопль…

• Предыдущая
• 24/58
• Следующая