Тарзан — приемыш обезьян (нов. перевод) - Берроуз Эдгар Райс - Страница 37

• Предыдущая
• 37/61
• Следующая

Джейн невольно вскрикнула… Но тут же страх ушел, и осталось только захватывающее ощущение полета. Если на протяжение их пути ей и доводилось кричать, то не от страха, а восторга — она продолжала чувствовать себя в абсолютной безопасности, пока загорелая мощная рука обвивала ее талию, а ее руки держались за шею мчащегося по деревьям Тарзана.

И когда человек-обезьяна вместе со своей ношей спрыгнул в амфитеатре, где гориллы обычно танцевали Дум-Дум (трудно было найти более безопасное место в джунглях) и опустил девушку на землю, Джейн воскликнула задыхающимся от восхищения голоса:

— О, как это было чудесно! В жизни не испытывала ничего подобного!

Ей ответила сияющая улыбка, юноша жестом показал, что она может располагаться здесь… И, повернувшись, стремительно исчез в зарослях.

Джейн Портер недоумевала: зачем он ее оставил? Неужели он бросил ее здесь, в начинающих темнеть диких джунглях?

Она испуганно оглянулась. Каждый куст, окружающий большую круглую поляну, каждое дерево за стеной колючего кустарника казались ей логовищем какого-нибудь огромного ужасного зверя, только и ждущего мгновения, чтобы вонзить клыки в ее тело. Каждый звук превращался в ее воображении в поступь крадущегося в полутьме хищника.

Куда девалось то чувство безопасности, к которому она начала уже привыкать! Как изменился лес с тех пор, как она осталась без своего спутника и защитника!

Сжавшись в комочек, Джейн опустилась на траву, готовая заплакать. Но даже плакать она боялась.

Так девушка просидела десять или двадцать минут, показавшихся ей целой вечностью. Она почти молила о жестоких клыках, которые принесли бы ей смерть и прекратили эту агонию страха.

Услыхав позади легкий шорох, она со сдавленным криком вскочила…

Перед ней стоял Тарзан, держа охапку роскошных плодов.

Джейн Портер пошатнулась и упала бы, если бы юноша, бросив свою ношу, не поддержал ее. Она крепко прижалась к нему, дрожа, как испуганная лань.

Тарзан, приемыш обезьян, на этот раз не воспринял прикосновения Джейн как приглашение к поцелуям. Он тихо и нежно гладил шелковистые волосы, стараясь успокоить ее тихим бормотанием, как это делала Кала, когда в далеком детстве он пугался змеи Хисты или львицы Сабор.

И Джейн хотелось, чтобы это длилось вечно.

Она никак не могла понять, что же такое с ней происходит. Ей не хотелось думать о будущем, она почти забыла о тех людях, которые, без сомнения, сейчас горевали о ней. Ей просто было хорошо и спокойно, и она покорилась судьбе. За несколько истекших часов она вдруг стала доверять этому загадочному лесному существу так, как доверяла лишь очень немногим мужчинам. А что, если это необыкновенное состояние было просто-напросто любовью? Ее первой любовью!

Вспыхнув от своей догадки, Джейн Портер слегка отодвинулась от Тарзана и взглянула на него со смесью беспомощности и вызова. Потом указала на плоды в траве и села на барабан антропоидов, предлагая поужинать.

Тарзан воспринял ее приглашение как должное. Он подал ей банан, сел рядом и принялся с аппетитом уничтожать авокадо.

Они ели в молчании, время от времени украдкой бросая друг на друга все более веселые взгляды, пока наконец Джейн Портер не разразилась звонким смехом, к которому присоединился Тарзан.

— Как все-таки жаль, что вы не говорите по-английски, — вздохнула девушка.

Тарзан покачал головой, и выражение трогательной и жадной пытливости омрачило его смеющиеся глаза.

Тогда Джейн Портер попыталась наудачу заговорить с ним по-немецки, но сама рассмеялась над своими ошибками при попытке говорить на этом языке.

— Во всяком случае, — улыбнулась она, — вы понимаете мой немецкий язык так же хорошо, как его понимали в Берлине!

Тарзан засмеялся, как будто оценил эту шутку. Потом он встал и попытался объяснить знаками, что скоро вернется. Джейн поняла и не испугалась, когда он исчез — в своей обычной манере растворяться в листве подобно бесплотному духу.

Но ее охватило острое чувство одиночества, и она нетерпеливо ожидала возвращения лесного человека. Он вернулся с огромной охапкой веток, которые бросил на дерн. В следующий раз он принес много мягких трав и папоротника. И вскоре на поляне появился шалаш из веток, вход в который прикрывали огромные листья «слонового уха».

— Получилось очень уютно, — одобрила Джейн, и загорелый великан просиял при виде ее восторга.

В этом могучем человеке часто проскальзывало что-то детское, отчего у девушки щемило сердце.

Они снова уселись вместе на край барабана и попытались разговаривать знаками.

Великолепный бриллиантовый медальон, висевший на шее Тарзана, давно привлек внимание Джейн, и вот теперь она осмелилась дотронуться до этой безделушки. Тарзан немедленно снял медальон с шеи и передал ей.

Оправа драгоценности явно вышла из рук искусного ювелира, бриллианты удивляли чистотой, но по огранке камней было видно, что работа несовременная. Девушка заметила, что медальон открывается, нажала скрытую пружину, и половинки раскрылись. В каждой створке оказалось по миниатюре на слоновой кости.

Одна изображала молодую красавицу, а другая казалась точным портретом сидевшего рядом с ней Тарзана! Джейн с удивлением взглянула на него — и увидела, что юноша с не меньшим удивлением смотрит на миниатюры. Он осторожно забрал у нее медальон и уставился на картинки так, словно видел их в первый раз в жизни. Очевидно, так и было — лесной гигант не знал, что медальон открывается.

Как же это прекрасное украшение попало в руки дикого существа, живущего в неисследованных джунглях Африки?

Но еще поразительней было сходство юноши с человеком, изображенным на миниатюре.

Тарзан вдруг испугал девушку, резко скинув с плеча колчан. Он высыпал все стрелы на землю, достал со дна деревянной трубки плоский предмет, завернутый в несколько слоев бумаги, и стал разворачивать листы. Наконец в его руках очутилась фотография. Указывая на миниатюру мужчины в медальоне, он передал фотографию Джейн Портер.

— О боже!

При последних лучах заходящего солнца девушка убедилась, что на фотографии улыбается тот же молодой человек, что и на миниатюре.

Тарзан растерянно смотрел на нее и молча шевелил губами, как бы силясь задать какой-то вопрос.

Джейн самой хотелось засыпать его тысячей вопросов, но этот беспомощный недоумевающий взгляд сразу отвлек ее мысли от загадки.

— Ничего, — ласково сказала она, гладя его руку. — Все образуется! Может, сейчас лучше поспать? Утро вечера мудренее!

Он кивнул, как будто понял, и несколько минут сидел молча, устремив глаза в землю.

А Джейн в это время в голову пришло простое объяснение. Медальон принадлежал покойному лорду Грейстоку, и на миниатюрах изображены он сам и леди Элис. Это дикое существо просто нашло медальон в хижине на берегу. Как глупо было с ее стороны сразу не подумать об этом!

Но странное сходство лорда Грейстока с лесным богом… И те останки малыша в хижине… Папа и мистер Филандер уверяли, будто кости принадлежали не человеку… Можно ли предположить, что этот голый дикарь — сын лорда?!

Тарзан медленно поднял голову, и девушка протянула ему медальон. Он взял драгоценность и вдруг надел украшение ей на шею.

Джейн Портер горячо потрясла головой в знак отказа, попыталась снять золотую цепочку, но Тарзан взял ее руки в свои, а когда она стала настаивать, сам помотал головой.

Девушка покорилась. Честно говоря, от какого-нибудь другого мужчины она не приняла бы такой дорогой подарок… Но этот подарок сделал ей именно он!

Она благодарно поднесла медальон к губам и, встав, сделала юноше маленький реверанс.

Тарзан не знал точно, что она хочет этим сказать, но правильно догадался — это способ выразить признательность. Тогда он тоже встал и в точности повторил ее движения.

С веселым смехом Джейн направилась к маленькому убежищу, сооруженному ее кавалером… Но у входа вдруг заколебалась.

В первый раз после нескольких спокойных часов к ней вдруг вернулся страх, и Тарзан увидел, что она опасливо смотрит на него.

• Предыдущая
• 37/61
• Следующая