Тарзан — приемыш обезьян (нов. перевод) - Берроуз Эдгар Райс - Страница 3

• Предыдущая
• 3/61
• Следующая

И лорд Грейсток с самым беззаботным видом направился к каюте капитана.

— Войдите! — в ответ на стук раздалось изнутри сердитое рычанье.

Клейтон вошел в каюту, закрыл за собой дверь, и на него тут же обрушился новый рявк:

— Ну, какого черта вам от меня надо?!

— Пришел сообщить, что ваши люди затевают мятеж и убийство.

— Ложь! — взревел старый моряк. — Как у вас хватает нахальства лезть не в свое дело и подрывать дисциплину на корабле?! Если вы еще раз отмочите подобную шуточку, лорд Как-Вас-Там, я не поручусь за последствия! Дьявол меня раздери! Вы что же, думаете, я буду покорно сносить нахальство всяких титулованных недоносков?! Мне плевать на ваши титулы, слышите?! Я — капитан корабля! Я здесь хозяин, король и бог и никому не позволю совать нос в мои дела!!

Клейтон понял, что его собеседник слишком пьян, чтобы прислушаться к доводам разума. К концу своей яростной речи капитан совсем перестал владеть собой и орал все громче и громче, колотя кулаками по столу, по которому перекатывались пустые бутылки.

Кулаки у него были огромные и тяжелые, как пушечное ядро.

Наконец хозяин «Фувальды» вконец задохнулся от крика и замолчал, чтобы набрать воздуху в грудь. Тогда заговорил лорд Грейсток.

— Капитан Виллинг, — произнес он совершенно спокойно, — простите за откровенность, но вы — полный осел!

С этими словами он вышел из каюты и уже по ту сторону двери услышал новый взрыв чудовищных ругательств.

Если бы Клейтон дал капитану время успокоиться и протрезветь, возможно, тот раскаялся бы в своей излишней горячности и согласился выслушать пассажира; но своей ответной резкостью молодой человек раз и навсегда уничтожил всякую возможность примирения.

Теперь лорд Грейсток и его жена остались одни между обозленным капитаном и готовыми взбунтоваться матросами, которые вполне могли узнать о попытке «предательства» — и тогда последствия могли быть самыми ужасными!

Так Клейтон и сказал жене, вернувшись на палубу, а закончил такими словами:

— Наверное, зря я расстался с военной карьерой, Элис. Неважный из меня получился дипломат! Что ж, теперь мой первый долг — позаботиться о тебе. Идем в каюту.

— Что будем делать, Джон? — храбро улыбнулась леди Элис.

— Я приготовлю револьверы — просто на всякий случай. Жаль, что ружья находятся в багаже, который сложен в трюме… Ну, да нам наверняка хватит и пары револьверов… Будь мужественной, дорогая!

Но когда супруги пришли к себе в каюту, они застали там страшный беспорядок. Кто-то рылся у них в чемоданах, разбросал их платье и книги… И самое страшное — оба два револьвера и все патроны к ним исчезли.

— Так-так, — медленно проговорил Клейтон, обозревая царящий в каюте кавардак. — Судя по тому, что взяли эти люди, нам действительно угрожает бунт.

— Что же делать? — воскликнула его жена. — Капитан наверняка тебе не поверит, даже если ты притащишь его сюда и покажешь, что здесь творится! Защищаться теперь мы не сможем… Наверное, остается просто выждать и посмотреть, как обернутся события, правда? Если победит капитан, все просто пойдет по-прежнему, и нам нечего бояться. А если победят матросы, будем надеяться, что они нас не тронут…

— Так и сделаем, Элис! Будем держаться середины дороги, а там будь что будет!

И супруги стали приводить в порядок каюту, стараясь не думать о том, что принесет им будущее. Вдруг они услышали шорох: кто-то подсовывал под дверь клочок бумаги.

Клейтон ринулся вперед и уже взялся за ручку, чтобы распахнуть дверь и застать неизвестного врасплох, но жена схватила его за руку.

— Не надо! — прошептала она. — Ты же сам хотел держаться середины дороги…

Клейтон улыбнулся и отступил. Муж и жена молча смотрели, как в щель под дверью протискивается сложенная бумажка. И лишь когда невидимый почтальон удалился, лорд Грейсток нагнулся и поднял послание.

Развернув грязный листок, супруги увидели какие-то малограмотные каракули, выведенные рукой, явно непривычной к перу. В немногих энергичных словах Клейтона предупреждали, чтобы он не смел сообщать капитану о пропаже револьверов. Иначе его и его молодую жену ждет смерть.

— Я и без того не собирался ничего сообщать, — с горькой улыбкой ответил лорд на безмолвный вопрос леди Элис. — Обещаю, что буду паинькой…

— Нам ведь ничего другого не остается, правда, дорогой? Что ж, будем защищать не хозяина и не матросов, а друг друга и — будь что будет!

Ждать дальнейшего развития событий пришлось недолго.

Когда на следующее утро Клейтон поднялся наверх, чтобы прогуляться по палубе перед завтраком, он вдруг услышал выстрел. За первым выстрелом грянул второй, потом третий.

Капитана и четверых помощников пестрой толпой обступили матросы во главе с Черным Майклом, и правящая верхушка корабля, поняв, что дело нешуточное, тут же пустила в ход оружие.

После первого же выстрела матросы разбежались и попрятались кто за мачту, кто за каюту. Из-за этих прикрытий они стали палить в ненавистных людей, которые командовали ими.

Клейтон бессильно наблюдал за разыгравшейся на палубе драмой, не в силах ей помешать.

Меткие выстрелы капитана уложили двоих матросов, но и старший помощник вдруг, вскрикнув, упал ничком. Тогда Черный Майкл гаркнул:

— Вперед! — и бунтовщики кинулись на офицеров.

Огнестрельного оружия на всех мятежников не хватило — в ход пошли багры, топоры и кирки.

У капитана, вероятно, кончились патроны, а ружье второго помощника дало осечку… Натиск матросов встретил огонь всего двух револьверов, и этого оказалось недостаточно, чтобы остановить бешеную атаку команды.

С той и с другой стороны посыпались страшные проклятья. Ругательства, треск выстрелов, стоны и вопли раненых — палуба «Фувальды» превратилась в сущий ад!

Клейтон видел, как дюжий негр взмахом топора раскроил капитану голову от лба до подбородка; как остальные офицеры падали под градом ударов и пуль…

Мятежники действовали так быстро и решительно, что через пять минут на палубе не осталось ни одного их раненного врага — только мертвые, плавающие в крови.

Когда с последним офицером было покончено, Клейтон решил, что ему пора спуститься вниз, к жене: леди Элис наверняка слышала звуки битвы и, не дай бог, могла вот-вот в тревоге за мужа выбежать на палубу!

В следующий миг он убедился, что верно оценил характер своей супруги: повернувшись, он обнаружил ее рядом с собой.

— Ты давно здесь, Элис?

— Довольно давно, — дрожа, ответила та. — О боже, Джон, как все это ужасно! Что же теперь будет? Как ты думаешь, что решат с нами сделать эти опьяненные кровью мерзавцы?

— Ну, что бы они не решили, надеюсь, они в любом случае сначала накормят нас завтраком, — попытался Клейтон подбодрить шуткой смертельно бледную женщину. — Знаешь, лучше нам выяснить их намерения прямо сейчас. Пойдем, Элис! Будь мужественной, покажи, что ты их не боишься! Страх действует на подобных типов возбуждающе, как кровь на акул.

Матросы толпились вокруг тел офицеров, одного за другим выкидывая мертвецов за борт. Точно так же они обошлись и со своими убитыми.

Заметив приближающихся пассажиров, один из бунтовщиков взревел:

— Отправим к рыбам и этих двоих! — и бросился вперед, размахивая топором.

Клейтон даже не успел заслонить собой жену, как выстрел Черного Майкла уложил матроса на месте.

— Отправьте к рыбам лучше этого идиота! — гаркнул Майкл.

И, указывая на лорда и леди Грейсток, заявил попятившимся матросам:

— Зарубите у себя на носу: эти двое — мои друзья. Их не трогать! Понятно? Теперь я здесь капитан, и мое слово — закон! А кому это не нравится… — он многозначительно потряс револьвером.

Возражений не последовало, и Майкл, бросив напоследок пассажирам:

— Держитесь в стороне, и никто вас не тронет, — сердито захромал к капитанской каюте.

Клейтоны постарались в точности исполнить совет нового владыки судна; они почти не показывались на палубе и ничего не знали о дальнейших планах бунтовщиков.

• Предыдущая
• 3/61
• Следующая