Лето золотой раковины - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/33
• Следующая

– Дайте Веньке трубку! Слышите! – крикнул Ромка.

– Обойдешься, здесь я диктую условия, – ответил голос.

Трубку взял Артем.

– Но как мы узнаем, что с ним все в порядке? – изо всех сил сдерживая эмоции, спросил он.

– Если выполните мои условия, он вам сам позвонит. – И в трубке раздались короткие гудки.

Ромкино лицо покрылось красными пятнами. Он перевел растерянный взгляд с сестры на Артема.

– А ведь я был прав! Прав, прав, прав! Охотились за моим кладом. – Однако никакое торжество в его голосе не прозвучало, читалось одно страдание.

– Вот только перехитрить ты его не сумел, – вздохнул Артем.

– Не сумел. – Ромка замотал головой и стукнул кулаком по собственной коленке. – И как он обо всем узнал? И что теперь делать?

– Отдать ему все ракушки. Какими бы ценными они ни были, Венькина жизнь дороже любых сокровищ. И не тяни время.

– Да я не о том вовсе, я… я за Веньку волнуюсь. Ладно, что сейчас об этом, лучше и вправду поспешить. – Ромка помчался в свою комнату, Лешка вскочила, чтобы бежать за ним, и вдруг села обратно, покрывшись холодным потом.

– Не мог же он зайти в поезд в маске! Значит, Венечка видел его лицо и сможет опознать. И… И если этот тип себе не враг, то его не отпустит. Эх, если бы мы успели добежать до поезда! Ну почему мы не посмотрели, кто с него сошел? Могли бы отбить нашего Венечку. Ромка сказал, что клады требуют жертв. Неужели это правда?

Артем положил руку на ее плечо.

– Ромка нес глупости, успокойся, пожалуйста. А прошлого уже не вернуть. Постарайся ни о чем не думать. Ничего другого, как отдать сумку, мы все равно сейчас сделать не можем. У нас нет времени на раздумья, а с похитителями не шутят. – Он взял телефонную трубку и на всякий случай позвонил Венечке. Но, как и ожидалось, мальчик не ответил. Артем чуть заметно побледнел, но внешне остался невозмутимым. – Идем, поторопим Ромку.

С безумно колотящимся сердцем Лешка поднялась с дивана. Ну почему так несправедливо устроен мир? Не успела она порадоваться жизни, как опять настала черная-пречерная полоса. И как долго она будет длиться?

Когда они с Артемом поднялись наверх, Ромка перекладывал кирпичи из баула в большой пластиковый пакет. Часть их с пылью и грязью, скопившейся на дне сумки, упала на пол. Артем, чтобы ускорить дело, придержал пакет за ручки, и Ромка вывалил в него сразу все содержимое сумки. Сверху шлепнулась старая газета. Ромка оставил пакет с кирпичами в комнате, схватил со стола «золотую» раковину, и они помчались в сарай за остальными сокровищами.

Венечкин похититель, вне всякого сомнения, был весьма сообразительным человеком. Чтобы заполучить баул и остаться при этом незамеченным, лучшего места, чем собачий пляж, нельзя было и придумать. Потому что большинство обитателей Медовки этот небольшой клочок берега, как известно, не жаловали, а тот, кто туда приходил, все внимание уделял своему хвостатому питомцу и на посторонних почти не смотрел. А чуть поодаль от берега, под обрывом имелось углубление, что-то вроде небольшой пещерки, и над ней козырьком нависал большой камень. В пещерке всегда был тенек, Лешка в прошлом году с книжкой в руках иногда пряталась в ней от солнца.

Поначалу у Ромки мелькнула мысль как-нибудь незаметно пробраться на берег и подглядеть, кто притаился под козырьком, но он тут же ее отмел. А вдруг преступник распознает его замысел? К тому же он может действовать не один. И Ромка не посмел рисковать Венечкиной жизнью, а взобрался на горку, взгромоздил баул на козырек и не успел сделать и трех шагов назад, как его сокровища исчезли.

А Лешка приметила возвращающегося с речки высокого худого человека с черно-белым русским спаниелем. Пес мотался взад-вперед, подметая ушами землю. Дик почему-то спаниелей за собак не считал и не обращал на них никакого внимания. А она обращала и знала, что хозяин спаниеля живет через три дома от их дачи, то есть, считай, является их соседом. Вот у кого можно будет спросить, кто взял Ромкину сумку. Она это сделает, но только, конечно, не сейчас.

И тут же ее обожгла все та же мысль: а вдруг Венечку не отпустят? Лешка остановилась и чуть не задохнулась от ужаса. Как страшно зависеть неизвестно от кого и не знать, чем и когда закончится ожидание. Сердце билось так громко, что Лешка посмотрела на Артема, не слышит ли он его ударов. Но Артем ни к чему не прислушивался. Он и сам дышал чаще, чем обычно, то есть волновался не меньше ее. Ромка же хмурился и злился.

– Теперь все вместе пойдем домой, чтобы этот хмырь видел, что мы не собираемся его выслеживать. Эх! – он отрывисто махнул рукой и зашагал прямо по середине дороги.

– Но как могли его похитить, выдернуть из переполненного вагона? Ведь вокруг были люди, почему же Венечка не кричал, не просил о помощи? – вот что не давало Лешке покоя.

– Я сам об этом думал и тоже не могу представить, как это могло быть, – с недоумением сказал Артем.

Друзья вошли в дом, молча уселись в гостиной, взяли в руки свои мобильники и, поглядывая то на них, то на домашний телефон, стали ждать звонка.

Артем посмотрел на часы.

– Даем ему полчаса. Если через тридцать минут Венька не объявится, побежим к Петру Ивановичу, и пусть он поднимает на ноги всю полицию.

Ромка кивнул:

– Пожалуй, так и сделаем.

– Только бы он позвонил! – взмолилась Лешка и, посмотрев на настенные часы, стала считать минуты. Одна, две, три… Время бежало быстро. Лешка вспомнила печальное Венечкино лицо, понурый его взгляд. Он так не хотел от них уезжать! Что с ним сделали, в какой темный подвал его, бедного, завели? Встающие перед глазами картины были одна страшнее другой.

Ее брат тоже не сводил глаз с часов.

– Осталось пять минут, – предупредил он.

Пять минут тоже прошли незаметно.

– Ну вот и все. – Ромка решительно встал со стула. – Идемте к Петру Ивановичу.

Лешка молча кивнула.

Но не успели ребята выйти за дверь, как домашний телефон зазвенел, затрезвонил как никогда громко и заливисто. Наверное, потому, что сидели они в полнейшей и непривычной тишине, а обычно в доме и музыка гремела, и телевизор работал на полную мощность.

Опередив Лешку, Ромка метнулся назад и схватил трубку. Лешка прижалась ухом к другой ее стороне. И разом отлегло от сердца: голос принадлежал Венечке.

– Рома? Привет! Ты не подскажешь, я у вас свой телефон не оставлял? – неожиданно спросил он.

– Телефон?! Какой еще телефон?! Венька, это ты?! – заорал Ромка так громко, что Нина Сергеевна выглянула из своей комнаты проверить, не случилось ли чего. Ромка сбавил тон, и широкая улыбка появилась на его грязной физиономии. – Так ты что, живой?

– Ну да, живой, почему ты так странно спрашиваешь?

– Венька, какое счастье! Когда тебя отпустили? А ты его запомнил?

– Кого я должен был запоминать? – удивленно спросил Венечка.

– Как кого! Своего похитителя.

– Какого еще похитителя? Никто меня не похищал, с чего ты взял?

– Как не похищал? А нам сказали… Постой. А почему тогда останавливался поезд?

– Я не знаю, наверное, кто-то стоп-кран сорвал. Должно быть, в той толчее меня и обокрали. Электричка уже ход набрала, а потом как затормозит – все друг на друга попадали.

– Нет, скорее всего, тебя еще раньше обокрали, а поезд он остановил, чтобы не прыгать на ходу, а спокойно уйти с твоим мобильником, – раздумчиво произнес Ромка.

– Венечка, а где ты находишься? – вклинилась Лешка.

– Я-то? Уже дома. Сошел с электрички, хотел маме позвонить, чтобы сказать, что я уже в Москве, стал искать свой телефон, везде посмотрел, и в сумке, и в кармане, а его нигде нет. Значит, у вас я его тоже не забывал? Жаль, что украли. Мама будет ругаться и новый теперь не сразу купит, – горестно вздохнул Венечка.

– Венька! Да что такое телефон по сравнению с твоей жизнью! – патетически воскликнул Ромка и тут же сморщился, будто у него заболел зуб. – Эй, что же это получается? Что нас провели? Что этот мерзкий тип, не знаю кто, оказался хитрей меня?

• Предыдущая
• 20/33
• Следующая