Гучок - Гноевой Валентин - Страница 17

• Предыдущая
• 17/62
• Следующая

– Хорошо! – согласился дракоша. – Гоните сюда ваше стадо.

Королева подала знак своим охранникам, а те дальше по цепочке в вездекар. Через несколько минут стадо тли сидело на ладошке у Кеши.

– Это стадо? – разочарованно сказал он.

– Это часть стада, – поправила его королева. – Больше дать мы не можем, потому что на прошлой неделе эти красные в черную крапинку бандиты напали на наше стадо и многих съели.

– Маловато бурёнок, – хмыкнул дракоша и потребовал. – Давайте что-нибудь ещё.

– А что вас ещё интересует?

– Меня интересует, где север, и как его определять. Как вы определяете, где север, а где юг? Вы ведь всегда строите муравейники с южной стороны чего-нибудь?

– Мы строим всегда с солнечной стороны чего-нибудь, – поправила его королева. – А, где север или юг, знают только муравьи-разведчики. Я могу подарить вам несколько самых лучших наших разведчиков. И они всегда вам будут показывать направление, поворачиваясь к северу головой.

– Здорово! – обрадовался Кеша. – Мне достаточно и одного. А чем его кормить?

– Листьями, зернышками, семенами и гусеницами.

К ним подполз один из муравьёв-разведчиков. Дракоша посадил его себе на лапу.

– Я буду называть тебя Компас, – сказал Кеша, разглядывая шестилапый подарок. – Компас, где север?

Муравей повернулся. Дракоша стал вертеться в разные стороны, пытаясь обмануть муравья. Но муравей безошибочно поворачивался в нужном направлении.

– Отлично! – сказал Кеша и слизнул с ладони стадо тли. – М-м, сладенькая!

Королева муравьев шокировано посмотрела на дракошу, медленно пережёвавающего тлю, и покачала головой. Потом она повернулась к главному боевому муравью, сказала:

– Вот, вам пример полнейшего отсутствия представления об уходе за домашними животными. Всё-таки, мы намного лучше воспитываем нашу молодежь!

Теперь дракоше необходимо было поднять вездекар в воздух. Для этого он попросил муравьёв сплести из растений и травинок длинную верёвку, забросил её на высокорастущую ветку и сделал из неё качели. Поставив на качели вездекар, он стал раскачивать качели. Сильно раскачав, он столкнул вездекар и взлетел.

Муравьи, никогда не летавшие так высоко, как по команде, хором начали пищать «А-а-а». Дракоша тоже не ожидал такого ора от муравьиного хора. С такими звуками они пронеслись над стаей завтракавших уток.

– Мне уже т’гетий ’газ инте’гесно, как они летают? – обратилась к своим подругам первая утка.

– И, заметьте, каждый ’газ они летают по-’газному и с ’газным звуком, – добавила другая.

– Ви думаете, шо если би ко’говы давали д’гугой звук, то они би летали? – вставила свой клюв третья.

– Я вас умоляю! Не пе’гево’гачивайте ми’г вве'гх лапами. Пусть ко’говы дают молоко и не засо’гяют воздушный ко’гидо’г. Если они будут летать, то нам останется заслуженно уйти на пенсию.

Приземлившись на другом берегу, дракоша высадил пассажиров. Найдя подходящий трухлявый пень, он высыпал на него весь строительный материал для муравейника. Благодарные муравьи притащили ему кучу засушенных гусениц и бабочек и погрузили в вездекар. Теперь надо было возвращаться за Гошей.

Тем временем Гоша проходил курс молодого лягушонка. Папа всего лягушачьего семейства взялся учить его, как определять стороны света. Посмотреть на мастер-класс собралось всё лягушачье семейчство.

– Какой-то ты не такой, как все, – произнёс папа-лягушонок, обойдя вокруг Гоши. – Крупноватый. На комарах и мухах таким не вырастешь.

– Зато на блинчиках и котлетах можно, – уверенно ответил Гоша.

– Блинчики с комарами? – облизнулся папа-лягушонок.

Гоша помотал головой.

– Ну, а котлеты хоть с мухами? – с надеждой спросил Квасилий Кувшинкович.

Гоша снова помотал головой.

– То есть ел, что попало! Бедняга! – сочувственно сказал папа и повернулся к своему многочисленному семейству. – Дети! Питание в фастфуде ведет к нарушению обмена веществ и к избыточному весу!

– Ну, ничего, – он снова повернулся к Гоше. – Сейчас будем учиться всё чувствовать. Садись сюда и ощущай! Выключи голову! Включи свои чувства!

Но, если голова хоть как-то выключалась, то чувства никак не включались.

– Закрой глаза, – скомандовал папа-лягушонок. – Включи ощущения! Что чувствуешь?

– Ничего, – помолчав, ответил Гоша. – Чувствую, как тепло, и ветерок дует.

– М-д-а-а. Детьми надо заниматься, – глядя на Гошу, задумчиво произнес папа-лягушонок. – А у тебя родители были? Они тебя чему-нибудь учили?

– Я родился в магазине игрушек и родителей не помню. Меня там купили и подарили Гучку на Рождество. Поэтому папой и мамой у меня был Гучок. Мы с ним игрались, и он меня всему учил.

– Судя по тебе, как чувствовать стороны света, он тоже не знает.

– А у него есть компас, и поэтому он никогда не заблудится, – ответил Гоша и рассказал всё, что знал о компасе.

– Ну, тогда не заблудится… пока компас не потеряет где-нибудь. А твой компас внутри тебя. Ты там его потерял. И теперь его надо найти.

Гоша на всякий случай снова ощупал себя со всех сторон, но ничего твердого так и не нащупал.

– Так, – решительно сказал папа-лягушонок. – Начнём, всё-таки, с чего-нибудь попроще. Сейчас ты будешь чувствовать воду.

– Зачем?

– Как зачем? – в свою очередь удивился Квасилий Кувшинкович. – Ты же земноводный.

– До этого я был земновоздушным, – вспомнив свои полёты, проговорил Гоша.

Квасилий Кувшинкович стал расхаживать по земле взад-вперед, как школьный учитель.

– Ты земноводный. Ты прячешься в воде от тех врагов, которые ходят по земле или летают в воздухе. А на земле ты спасаешься от тех, которые плавают в воде. Поэтому, надо знать, где вода.

– Пожалуй, да, – проговорил Гоша, вспомнив, как он со сгущёнкой прятался от пчёл в пруду.

– Садись возле воды, закрывай глаза и чувствуй.

Гоша некоторое время сидел возле воды, пока Квасилий Кувшинкович не перевел его в лес, подальше от воды.

– Теперь сиди здесь, закрывай глаза и тоже чувствуй.

Через некоторое время папа-лягушонок снова подвёл Гошу к воде, завязал ему глаза, повернул его несколько раз вокруг себя и сказал:

– А теперь скажи, где вода?

– Там, – уверенно махнул лапой Гоша. – Там утки квакают.

– Утки квакают, – возмущённо пробурчал Квасилий Кувшинкович и заткнул ему уши пучком травы. – Сейчас не квакают?

Гоша помотал головой. Папа-лягушонок ещё плотнее закрыл ему уши травой.

– А сейчас? – крикнул он ему на ухо.

Лягушонок ничего не ответил.

– Другое дело, – удовлетворенно произнёс папа-лягушонок и снова повернул его несколько раз вокруг себя.

Гоша некоторое время сидел спокойно, потом начал поворачиваться в разные стороны, вдыхая воздух через нос. Сначала он ощутил мягкую свежесть лесного воздуха, исходившую из-под огромных лап еловых и сосновых деревьев. Он был наполнен тончайшим, приятно щекотавшим нос, дурманящим запахом хвойной смолы. Потом он почувствовал лёгкий запах прелых еловых и сосновых иголок. Эту свежесть разбавляли неустойчивые потоки наполненного горьковатым запахом луговых трав теплого воздуха, которые набегали, словно волны, и перекатывались дальше, освобождая место лесным ароматам.

Повернувшись в другую сторону, Гоша снова почувствовал свежесть. Но она была другой, более резкой и проникающей. К ней подмешивался запах ила и гниющей зелени. С этой стороны ощущался простор и огромное пространство, наполненное каким-то умиротворяющим покоем, постепенно заполнявшим тело лягушонка.

– Вода там, – уверенно показал лягушонок и открыл глаза.

– Моя школа, – гордо выпятив грудь, заявил папа-лягушонок и стал благосклонно принимая адресованные Гоше аплодисменты лягушиной публики. – Теперь возвращаемся к первому заданию.

Но первое задание никак не хотело выполняться. Гоша и садился к северу лицом, и ложился головой к югу, и висел на ветке правой ногой на запад, а левой на восток, и чего только не делал, но ощущение севера не приходило.

• Предыдущая
• 17/62
• Следующая