О людях и бегемотах - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 32

• Предыдущая
• 32/73
• Следующая

И хотя Лева не испытывал ни малейшего желания оставаться наедине с неотесанным мужланом, он попросил Марину выйти.

Продемонстрировав великолепную для неодушевленного существа мимику, Марина вышла и оставила их наедине.

— Это шмара Левона? — с места в карьер попер урод.

— Я попросил бы вас быть сдержаннее при выборе слов, — сказал Лева. — Потому что если она шмара, то вы — мусор.

На этот раз ему прилетело в табло. Прилетело солидно, с хорошим замахом, прицельно в челюсть.

Лева опрокинулся вместе со стулом, благо длинный ворс ковра поглотил последствия самого падения, сосредоточив боль только в месте нанесения удара. Но на фоне общего Левиного самочувствия, которое, с учетом предыдущего приключения, было неважным, удар прошел практически незамеченным.

Лева перевернулся на живот и встал на четвереньки.

— В гестапо практиковались? — спросил он, сплевывая кровь с разбитой губы. Пошатал языком зубы, вроде все на месте.

За гестапо он получил ногой по ребрам, несильно, скорее для острастки.

Потом опер помог ему подняться и снова усадил на стул.

— Кто из нас мусор, это еще вопрос, — сообщил он. — Будешь колоться?

— Лучше уж вы без меня, — сказал Лева. — А то еще привыкну.

Он сам не понимал, зачем это делает. Вроде мазохистом он не был, и боль не доставляла ему удовольствия. Просто после ворвавшегося в дом ОМОНа в голове сдвинулся какой-то винтик, который и позволял говорить вслух то, о чем он раньше только думал. Говорить, невзирая на последствия.

Но, вопреки ожиданиям, опер не стал его бить за очередную дерзость. Он сел на диван и закурил дешевую вонючую сигарету.

— По молодости все думают, что они самые умные, — философски заметил он. — Все думают, что они невиновны и лучше всех знают законы. Все считают себя записными остряками. Сколько я вас таких видел, и не перечесть. Но утром из камеры все выходят гораздо тише, спокойнее и мудрее.

— Наверное, они там медитируют, — предположил Лева.

Опер не стал ему отвечать. Может быть, потому что не хотел, может быть, потому что ему не дал омоновец, который вежливым стуком ноги распахнул дверь и попросил опера выйти пошептаться. Шептались они минут пять, за это время Лева немного пришел в себя и попытался разработать стратегию дальнейшего поведения. Стратегии не получалось, ибо сейчас от него мало что зависело.

Опер вернулся, небрежно держа в руках игрушечный пистолетик. Знал бы он, что за аппарат попал в его руки, подумал Лева и поблагодарил гиптиан за то, что они не пошли у него на поводу и не сделали оружие более достоверным.

Опер бросил пистолетик на пол, с довольным видом уселся на диван и забычковал окурок в обшитую мореным дубом стену.

— А вот и дело нарисовалось, — сказал он. — И вправду говорят, был бы человек, а дело найдется. Что вы скажете по поводу содержания в домашних условиях экзотического животного при отсутствии каких бы то ни было документов?

Лева мысленно застонал. Они наши Юнгу. Один тот факт, что опер неожиданно перешел на «вы», говорил о том, что помимо Юнги он нашел крючок, на который Леву можно было поймать.

— Я гость в этом доме, — напомнил Лева. — Это не мой бегемот.

— А откуда вы знаете, что речь идет о бегемоте? — начал крутить опер. — Я ведь ни слова не говорил о бегемоте. Значит, вы знаете о бегемоте?

— Такую тушу в саду трудно не заметить, — сказал Лева, мысленно прося у Юнги прощения. — Конечно, я знаю о бегемоте.

— Итак, вы знаете о бегемоте, — сказал опер с таким видом, будто Лева только что признался в участии в заговоре с целью отравить Папу Римского. — Что именно вы о нем знаете?

— Что он есть, — сказал Лева. — Что бегемоты живут в Африке.

— А вы знаете, какую гору справок надо собрать, чтобы держать бегемота у себя в саду?

— Не знаю, — сказал Лева. — И у МЕНЯ в саду никаких бегемотов нет.

— Во-первых, нужно разрешение на ввоз, — начал перечислять опер, игнорируя Левины попытки откреститься от бегемота. — Потом заключение ветеринара, разрешение санэпидемстанции, справка из жэка, квитанция об уплате пошлин… У вас есть какие-нибудь бумаги?

— Это не мой бегемот, — твердо сказал Лева.

— А чей?

— Не знаю, — сказал Лева.

— Я тут полистал договор аренды, — сообщил опер. — В нем ни слова о животных нет, так что не стоит мне плести, будто бы бегемот был тут до вас. И пока я не установлю, чей это бегемот, я буду считать его вашим. Поэтому я вас забираю. Бегемота тоже.

— А его куда? — Это было уже хуже. Намного хуже. Это пахло катастрофой и провалом всего плана.

— Как куда? — искренне удивился опер. — Сначала на карантин, а потом — в зоопарк. Так что собирайтесь — и поедем.

— Хорошо, — смирился Лева. — Поедем так поедем. Но если уж это МОЙ бегемот, то не могу ли я попрощаться со СВОИМ бегемотом?

— Странная просьба для человека, у которого НЕТ бегемота, — сказал опер. — Но я же тоже не зверь. Я понимаю, как человек привязывается к СВОЕМУ бегемоту, этой жирной ушастой твари. Прощайтесь, только недолго.

В сопровождении опера и двух омоновцев, словно он был особо опасным преступником, только что взятым над еще не остывшим трупом с окровавленным топором в руках, Лева вышел в сад. Вокруг Юнги стоял почетный караул из троих черных масок. По знаку опера они отошли в сторону и позволили Леве приблизиться.

Лева опустился рядом с Юнгой на одно колено, обнял его за шею[25] и начал шептать на ухо ласковые слова.

— Юнга, эти волки нас забирают.

— На кичу париться? — с тихим восторгом в голосе спросил Юнга.

— Заткнись, — сказал ему Лева, — и не разговаривай, что бы с тобой ни делали. Это меня забирают на кичу, тебе же в другое место, — и, прежде чем Юнга успел задать неминуемый следующий вопрос, добавил: — В зоопарк. Понимаешь ли, менты не знают, что ты гиптианин. Они думают, что ты бегемот, вас, знаешь ли, легко перепутать. Поэтому постарайся вести себя так, как и положено себя вести дикому, но одомашненному бегемоту, ладно? Что бы это ни значило.

— Кончай базар! — нетерпеливо крикнул опер. — Карета у подъезда, уж кучер ждет…

А он еще и поэт, подумал Лева. Куда катится этот мир?

На Луне было скучно и спокойно, как в свежезакопанном гробу.[26]

Судя по тому, что в течение полутора недель компания под предводительством Вити Белого не получала подкреплений с Земли, сей достойный руководитель сделал вывод, что Левона либо взяли менты, либо пацаны слили его вчерную, без остатка. Несмотря на то что бесславная кончина новоявленного авторитета никоим образом не могла повлиять на изменение статуса высланных с планеты бандитов в лучшую сторону, вывод Витю порадовал. Как-то спокойнее на душе, когда чувствуешь себя отмщенным. И даже мысли о возможных в связи с этим перебоях в поставке продуктов не могли отяготить приятное расположение духа.

Но через полторы недели в Лунную зону прибыла очередная партия вынужденных переселенцев, поделившаяся сенсационными новостями.

Левону удалось подмять под себя таганскую, люберецкую, балашихинскую и химкинскую группировки, что по совокупности стволов делало его вторым, после Транквилизатора, значительным человеком в столичном криминальном мире.

Менты вычислили один из его многочисленных подмосковных дворцов и нагрянули туда с обыском, ОМОНом и прочими причиндалами санкционированного государством налета. В результате сего шмона, по слухам из достоверных, но непроверяемых источников, была изъята коллекция антиквариата стоимостью в полтора миллиона долларов, задержан гарем фотомоделей, среди которых были две известные голливудские актрисы и мисс Вселенная прошлого года, арестовано шестеро стрелков из службы собственной безопасности, а также трое молодых советников по финансовым, идеологическим вопросам и проблемам планирования долгосрочных боевых операций. Помимо этого на территории поместья был найден экзотический зоосад из африканских животных, в числе которых было пять слонов, три бегемота, две гориллы и один жираф.

• Предыдущая
• 32/73
• Следующая