Имперские танцы - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 51

• Предыдущая
• 51/67
• Следующая

– Излагайте, – сказал Юлий.

– Вас не удивила их реакция на наше появление?

– Что именно должно было меня удивить?

– Мы лежали в дрейфе. Они не пытались хоть как-то связаться с нами, не пытались захватить нас живыми, а корабль – целым. Сразу открыли огонь на поражение.

– Вполне оправданная реакция на появление вражеского разведчика.

– И она говорит о том, что Чужие хорошо нас знают. Они не пытались захватить нас для изучения, потому что уже знают о нас и наших кораблях все, что им о нас нужно знать. Это война, капитан, и не мы ее начали. Все всякого сомнения.

– Очень похоже на то, Георгий.

– Как вы думаете, мы в ней победим?

– Победим, но с большими потерями, – сказал Юлий. – Уж очень их много.

– Жаль, что не все имперские пилоты дерутся, как вы.

– На этот раз нам помогал фактор внезапности, – сказал Юлий.

– Я просматривал запись, сделанную во время боя. По крайней мере, трем кораблям противника были нанесены финальные повреждения.

– Это не мы. Большую часть ущерба они нанесли себе сами.

– А кто поставил их в такое положение? Кто заставил их стрелять друг в друга?

– Больше одного раза такие фокусы не срабатывают, – сказал Юлий. – А как вы думаете, почему эти типы решили на нас напасть? Я имею в виду, человечество, а не «Одиссея».

– Может быть, наш внешний вид так же отвратителен им, как и нам их.

– Едва ли это убедительная причина для войны.

– То, что неубедительно для нас, может быть более чем убедительно для них. Не забывайте, что мы имеем дело с представителями другого разумного вида. Кстати, вам известно, что на найденном нами корабле не обнаружили ничего, хотя бы отдаленно напоминающего вычислительное устройство?

– Известно. Это значит, что они очень умные? Настолько умные, что могут сами рассчитывать траектории полета кораблей в трехмерном пространстве?

– Очень не хочется этого признавать, но это так.

– А как же маленький объем мозга? Вы же сами говорили, что они могут быть даже ограниченно разумными.

– Я не все вам рассказал. На корабле было еще одно существо.

– Вот как? Мне об этом ничего не говорили. Ни вы, ни кто-то еще.

– Это армия. Вам говорят только то, что считают нужным. До подтверждения факта вторжения эта информация была не слишком актуальна и представляла лишь академический интерес.

– И я к этому уже почти привык. Так что там с этим вторым?

– Тоже насекомое, но принадлежит к другому виду. Когда его вскрыли, то обнаружили, что оно состоит из мозга почти на сто процентов.

– Это как? – не понял Юлий.

– Конечностей нет, крыльев нет, глаз нет, отсутствует даже ротовое отверстие и пищеварительный тракт.

– И как эта хрень вообще могла жить?

– Она находилась в симбиозе с первой. Соединялась с ней при помощи сложной системы присосок.

– Может быть, это было и не отдельное существо, а просто выносной мозг первого?

– Может, и так.

– Я не большой специалист, но как такая тварь вообще могла эволюционировать?

– Я тоже не большой специалист, но мне кажется, что никак не могла. Полагаю, что эта парочка является продуктом генной инженерии.

– Мы такого делать не умеем.

– Не умеем, – подтвердил Снегов.

– Чего-то я в этой жизни не понимаю, – сказал Юлий. – Значит, вторая тварь не была похожа на таракана?

– Нет. Она вообще ни на что не похожа.

– Теперь понятно, почему вы говорили, что эти твари подобны земным муравьям и делятся на классы. Непонятно только, почему вы сразу ничего не сказали о второй твари. И почему об этом не сказал Краснов.

– Генерал по роду своей деятельности очень подозрителен и неохотно делится информацией.

– А зачем вы со мной делитесь той информацией, на которую поскупился генерал?

– Потому что…

– Чтобы отвлечь меня, не так ли? – спросил Юлий. – Не волнуйтесь, я в порядке. Доставлю нас на «Наполеон» в целости и сохранности. Во всяком случае, постараюсь. Не хочется, чтобы мне в дальнейшей жизни являлся злобный призрак барона Клозе.

– Вы – очень странный человек, капитан. По крайней мере, странный на мой взгляд. К сожалению, я не могу вам сказать, что вы поступаете хорошо. Я не могу вам даже сказать, что вы поступаете правильно. Но вы поступаете так, как надо поступать в данной конкретной ситуации.

Так Юлий потом и оправдывался перед самим собой. Особенно после того, как на третьей неделе полета застрелил доктора Джей Остин.

На кораблях такого класса дверь капитанской каюты не запирается изнутри. Конструкторы просто не видели в этом необходимости. Они не были знакомы с ксенобиологами женского пола, которые сходили с ума после встречи с представителями иной цивилизации.

Юлий спал, когда дверь его каюты открылась, а ксенобиолог бросилась на него и вонзила в бок скальпель, входивший в комплект расстрелянного автохирурга.

Юлий наугад ударил ногой в темноту и только потом проснулся. Как раз вовремя для того, чтобы получить второй удар.

Может быть, ему удалось бы сохранить доктору Остин жизнь, если бы его «офицерский сороковой» лежал в сейфе, как того требовал устав, а не под подушкой, в нарушение всех правил. Рука рефлекторно скользнула к пистолету.

Других вариантов в тот момент Юлий даже не искал. Пуля попала ксенобиологу в грудь и отбросила ее на переборку.

Юлий дотянулся до выключателя, зажег в каюте свет и посмотрел на дело рук своих.

Женщина была ранена.

Но при отсутствии автохирурга ее шансы на выживание были равны нулю. А Юлий никогда не поменял бы ее местами с Клозе и не отдал бы ей место в криокамере.

– Сука тупая, – сказал Юлий и выстрелил женщине в голову.

Снегов отнесся к происшествию довольно спокойно и с пониманием. Помог перевязать раны, к счастью, оказавшиеся неглубокими.

– Не берите в голову, капитан, – сказал он. – Дерьмо случается.

– У меня к вам только одна просьба, Георгий, – сказал Юлий. – Не вынуждайте меня стрелять еще и в вас, а то я заработаю худшую репутацию во всем флоте и получу кличку Капитан Смерть. У меня на судне было пять человек, и троих я уже уложил собственными руками.

– Но вы-то, в сущности, не виноваты, – сказал Снегов. – Алан сам ударился головой, Джей явно обезумела… В этом случае с вашей стороны была чистая самооборона. А ваш… пилот… Вы ведь с ним совместно приняли это решение.

– Думаете, мне от этого легче?

– Вряд ли, – честно признался Снегов. – Я всегда полагал, что у военных должен быть особенный склад ума, но вы все-таки тоже люди.

– Спасибо, Георгий.

Но в этом прискорбном случае Юлий умудрился найти и светлую сторону. Их осталось только двое, и кислорода было – дыши – не хочу.

Юлий не мог размышлять ни о чем другом. Тупая сука, думал он. Если бы я с самого начала знал, как оно сложится, надо было сразу пристрелить эту дуру и засунуть ее в морозильник. И Клозе был бы рядом.

Какой гений додумался послать с нами ксенобиолога? На кой черт нам вообще сдались гражданские эксперты? С таким же успехом они могли бы просмотреть сделанные нами записи уже на «Наполеоне». С удовольствием пристрелил бы еще и того, кто планировал нашу операцию.

Вхожу во вкус.

Огневое взаимодействие с Чужими длилось менее двадцати минут. Все человеческие потери, которые понес «Одиссей», произошли уже после боя. И если бы на судне были только военные, этого бы не случилось. Для того чтобы спятил имперский военный, требуются другие условия и куда больше времени.

Юлий бегал от лишней ответственности всю свою жизнь. И едва получил под свое командование первый корабль, как сразу же нарисовалось два с половиной трупа.

Половина его первого экипажа.

Как капитан, он отвечал за всех.

Как капитан, он должен был действовать в интересах Империи.

Вряд ли командование флота или руководство УИБ его осудят.

Но дальше ему придется жить с мыслью о том, что он стрелял в гражданских и в Клозе. Если бы не информация о Чужих, которую он был обязан доставить в Империю, он бы всерьез задумался о поисках иного решения.

• Предыдущая
• 51/67
• Следующая