Военная мысль в СССР и в Германии - Мухин Юрий Игнатьевич - Страница 65

• Предыдущая
• 65/77
• Следующая

Американская 120-мм пушка пробивает лобовую броню нашего Т-80У, и поэтому у наших конструкторов задумка создать танк «Черный орел» с еще более толстой броней. Под эту задумку американские конструкторы уже разрабатывают пушку калибра 140 мм. Уныния у конструкторов нет. В ответ на их дуру в 140 мм мы уже прикидываем компоновку нашего танка с пушкой 152 мм.

С такой броней и пушкой нынешние танки можно ставить на баржу и смело посылать в бой с броненосцами, но к пехоте эти танки подпускать опасно – пехота живо превращает их в металлолом.

Ведь с 1943 г. по наше время и фаустпатроны с кумулятивной боевой частью тоже развились в многочисленные легкие, дешевые, мобильные средства, способные пробить любую, даже самую толстую броню. Пехота так сегодня вооружена, что танк становится для нее лакомой добычей.

Вот эпизод конкретного боя. В Чечне наши стрелки подошли к аулу, но наткнулись на плотный огонь чеченцев и залегли. На помощь им выехало два танка Т-80. Не успели танки подойти к аулу на 1,5 км, как чеченский оператор ПТУРС пустил по ним одну за другой две противотанковые управляемые ракеты (с кумулятивной боеголовкой) и сжег их моментально. Это пример использования танков на открытой местности.

Сегодня только танки пробивают броню танков бронебойным снарядом, да и то у них в боекомплекте есть и кумулятивные. Все остальные рода войск, включая артиллерию и авиацию, перешли на борьбу с танками только этим видом снаряда.

Танк начисто потерял свою неуязвимость и в сочетании с потерей остальных боевых свойств в бою перестал что-либо определять – стал дорогостоящей игрушкой генералов.

Можно ли защититься от кумулятивного снаряда? Да, можно. Хотя бы тем же экраном. Тогда вопрос – почему до сих пор конструкторы не заэкранировали танк?

Потому что кумулятивный снаряд – это взрывчатка немалого веса. Он не только создает пробивающую броню кумулятивную струю, но и ударной волной разносит все вокруг. Отсюда следует, что для того, чтобы выдержать вероятные в бою несколько десятков попаданий по экрану, экран должен быть очень прочный и, следовательно, тяжелый. А утяжелять танк уже некуда, он уже и так не по каждому мосту пройдет. Весь запас веса танка конструкторы употребили на создание толстой брони – защиты от бронебойного снаряда. На защиту от кумулятивных снарядов запаса веса не осталось.

Что могли, конструкторы сделали – повесили экраны на ходовую часть, на броне закрепили контейнеры со взрывчаткой (динамической защитой). При попадании в этот контейнер кумулятивная струя подрывает взрывчатку в контейнере, и ее взрыв разбрасывает эту струю, не давая ей пробить броню. Но к весу взрывчатки в снаряде добавляется ее вес в контейнере – такой удар по себе может выдержать только толстая броня. Поэтому такими контейнерами танки защищаются в тех местах, где броня и так толстая. Борта, крыша и корма остаются без защиты, а это именно те направления, по которым пехота к танку и подбирается. В лоб его бить из гранатомета никто не будет – все же спереди в башне расположены пулемет и смотровые приборы. А с боков и сзади танк и слеп, и беззащитен.

Можно ли надежно защитить танк от кумулятивных снарядов, имеющихся в распоряжении пехоты? Безусловно. Но нужно освободить конструкторов от нелепого требования ставить на танк броню, выдерживающую удар бронебойного снаряда. Снять требование иметь на танке нелепую корабельную пушку. Танк сразу вернется к своему первоначальному весу в 15—20 т и на него можно будет надеть прочный, противокумулятивный экран, дать ему возможность стрелять в двух направлениях и загрузить сотней снарядов для этого.

У меня как у инженера чесались руки обсудить пару возникших предложений по конструкции этого танка, но я удержался – статья и так длинная, а танкисты-конструкторы и без меня с этой работой справятся, и гораздо лучше меня. Главное – правильно поставить им задачу.

А она должна звучать так: создать НЕЧТО, что, попав в опорный пункт противника, не даст его пехоте вести огонь по своим, занимающим этот опорный пункт, стрелкам. И все, этого достаточно. Не надо даже требовать, чтобы конструкторы создали «танк». Может быть они тому, что сконструируют, дадут другое название, более точное.

Поясню мысль об этом «нечто». Вот что пишет ветеран войны в Афганистане А. Чикишев в журнале «Солдат удачи», № 6/99:

Получив в свое распоряжение вертолеты, спецназ теперь проворачивал такие дела, о которых раньше не мог и подумать.

То есть функции, которые у немцев в начале Второй Мировой выполнял танк, в Афганистане выполнял вертолет, но это, конечно, только потому, что у пехоты противника еще не было мобильных средств борьбы с воздушными целями. Этим примером я хотел показать, что это «нечто» не обязательно должно иметь вид танка, но в данном случае мы говорим о наземной машине.

Я считаю, что наши конструкторы с этой работой, безусловно, справятся, но, для чистоты выводов, предположим, что нет. И даже в таком случае с тем, что мы называем танковыми войсками, надо прощаться – это бесполезная для Победы трата сил и денег.

Имеющиеся танковые дивизии нужно переформировать в стрелковые. А организация стрелковых полков мне видится так.

В состав стрелкового взвода должен быть включен тот танк, который наши конструкторы создадут. Есть у нас в составе этого взвода 3 БМП или 3 БТР, будет еще и 1 танк. А в состав полка включить дивизион САУ с мощной пушкой, в крайнем случае – роту Т-80.

Тогда идея боя формулируется следующим образом.

Артиллерия и авиация перепахивают опорные пункты противника. При переносе ими огня на вторую линию обороны опорные пункты атакуют взводы пехоты, пуская впереди себя свои танки. За пехотой идут батареи САУ, которые, если местность и видимость позволяют, своим огнем уничтожают видимые цели на поле боя и в тылу противника.

Если противник контратакует танками, то свои танки и пехота отходят за линию САУ, а те во взаимодействии с ПТУРС и авиацией расправляются с танками противника.

По сути это требование возврата к специализации родов войск. Нельзя повторять ошибку немцев, которые под нашим давлением из специализированных для борьбы с пехотой машин стали делать универсальные танки якобы для борьбы и с пехотой, и с танками одновременно. Этот универсализм хорош только в теории, а на практике получились машины и не для борьбы с танками, и не для борьбы с пехотой.

Нужна специализация: танки для борьбы с пехотой, САУ – для борьбы с танками.

Ю. И. Мухин

Над тактикой ПВО в условиях современной локальной войны я задумался после поставки Кипру комплексов С-300 и последовавшей за этим международной полемики, доходившей до откровенных угроз с турецкой стороны. Меня же заинтересовало следующее: данный комплекс предназначен для поражения целей на значительной дальности (уничтожение стратегических бомбардировщиков до момента запуска ими самолёт-снарядов),[30] а каким же образом будет организовано противодействие самолётам фронтовой авиации, действующим большими группами на малых высотах? Ведь время реакции комплекса в таком случае будет значительно меньше, особенно в случае маловысотного полёта в режиме огибания рельефа местности. Выскочит самолёт в таком режиме на установку, особенно в горно-лесистой местности, и что тогда? Неужели такую большую дорогостоящую ракету возможно применять против небольших ударных высокоманевренных машин или самолёт-снарядов? В случае с бомбардировщиком более-менее понятно: вертикально стартующая ракета переходит в полёт по более пологой траектории, наводимая прицельной станцией (и своей вспомогательной системой) на больших дальностях, поражая крупные и маломаневренные цели. Но как это будет работать по небольшим и многочисленным объектам?

• Предыдущая
• 65/77
• Следующая