Алый Пимпернель. Дьявол верхом - Холт Виктория - Страница 49
- Предыдущая
- 49/129
- Следующая
С громким криком Маргерит вскочила на ноги и бросилась бежать вокруг скалы, за которой она сидела. Увидев красноватый свет, мерцавший сквозь щели хижины, она подбежала к ней и начала бешено колотить кулаками в ее деревянные стены, продолжая кричать:
— Арман! Ваш предводитель близко! Его предали! Стреляй, Арман, ради Бога!
Чьи-то руки схватили Маргерит и швырнули на землю, но она кричала, не обращая внимание на боль:
— Перси, муж мой, ради Бога, беги! Арман! Арман! Почему ты не стреляешь?
— Кто-нибудь пусть заставит эту женщину замолчать! — прошипел Шовлен, еле сдерживаясь, чтобы не ударить ее.
На голову Маргерит что-то набросили, она не могла дышать и была вынуждена умолкнуть.
Храбрый певец также замолчал, несомненно, предупрежденный об опасности криками Маргерит. Солдаты выскочили из укрытий — прятаться далее не имело смысла, так как душераздирающие женские вопли отозвались эхом по всем скалам,
Шовлен, пробормотав ругательство, не сулившее ничего хорошего той, кто расстроила бережно взлелеянные им планы, поспешно прокричал команду:
— Все в хижину, и не давайте никому уйти оттуда живым!
Луна вновь появилась из-за туч, и темнота уступила место серебристому свету. Несколько солдат бросились к деревянной двери хижины, один остался охранять Маргерит.
Дверь была приоткрыта, один из солдат распахнул ее настежь, но внутри хижины было темно, только в углу огонь в очаге тускло поблескивал красноватым светом. Солдаты замешкались у двери, ожидая дальнейших приказаний.
Шовлен, ожидавший, что четверо беглецов окажут отчаянное сопротивление под покровом темноты, на момент застыл от изумления, увидев солдат, стоящих наготове, словно часовые на посту, в то время как из хижины не доносилось ни звука.
Охваченный мрачными предчувствиями, он также подошел к двери и, устремив взгляд во мрак, осведомился:
— Что все это значит?
— Думаю, гражданин, что внутри никого нет, — невозмутимо отозвался один из солдат.
— Неужели вы позволили этим людям бежать? — угрожающе прогремел Шовлен. — Я же приказал вам никого не отпускать живым! Скорей бегите за ними!
Солдаты, послушные, как машины, бросились вниз по каменистому спуску и что было сил понеслись направо и налево по берегу.
— Вы и ваши люди заплатите жизнью за свою оплошность, гражданин сержант, — злобно прошипел Шовлен, — и вы тоже, — добавил он, обернувшись к Дега, — за невыполнение моих приказаний!
— Вы приказали нам, гражданин, ждать до тех пор, пока не появится высокий англичанин и не присоединится к людям в хижине. Но никто не появился, — сердито возразил сержант.
— Но когда женщина закричала, я приказал вам бежать в хижину и никого не выпускать живым!
— Но, гражданин, четверо, находившиеся здесь, по-моему, ушли раньше…
— По-вашему! — Шовлен задохнулся от бешенства. — Значит, вы позволили им уйти?
— Вы приказали нам ждать, гражданин, — запротестовал сержант, — и под страхом смерти повиноваться вашим приказаниям. Поэтому мы и ждали. Я слышал, как люди выбирались потихоньку из хижины, вскоре после того как мы засели в укрытии и задолго до того, как женщина закричала, — добавил он, пока Шовлен от гнева был не в силах произнести ни слова.
— Слушайте! — внезапно воскликнул Дега.
Издалека донеслись два выстрела. Шовлен устремил взгляд на берег, но луна в этот момент опять скрылась за облаками, и он ничего не увидел.
— Пусть кто-нибудь войдет в хижину и зажжет свет, — распорядился он наконец.
Сержант флегматично повиновался; подойдя к очагу, он зажег фонарик, висевший у него на поясе, и осветил им пустое помещение.
— Куда они пошли? — осведомился Шовлен.
— Не знаю, гражданин, — ответил сержант. — Они спустились с утеса и исчезли среди валунов.
— Тише! Что это?
Все трое внимательно прислушались. Вдалеке раздался постепенно замирающий звук полудюжины весел, плещущих о воду. Шовлен вытер платком пот со лба.
— Лодка со шхуны! — воскликнул он.
Очевидно, Арману Сен-Жюсту и его троим спутникам удалось пробраться вдоль берега, пока отлично вымуштрованные солдаты республиканской армии под страхом смерти слепо повиновались приказаниям Шовлена, предписывающим ждать высокого англичанина, арест которого является наиболее важной задачей.
Беглецы, несомненно, добрались до одного из ручейков, во множестве сбегавших к морю на этом участке побережья, где их поджидала шлюпка с «Мечты», и теперь они вот-вот очутятся в полной безопасности на борту британской шхуны.
Как бы подтверждая последнее предположение, с моря донесся пушечный выстрел.
— Шхуна отплывает, гражданин, — спокойно объяснил Дега.
Шовлену понадобилось все присутствие духа, чтобы удержаться от приступа недостойного и бессмысленного гнева. Ясно, что проклятый англичанин в очередной раз перехитрил его. Как ему удалось пробраться к хижине, оставшись незамеченным окружавшими ее тридцатью солдатами, Шовлен не мог понять. Безусловно, Алый Пимпернель раньше их добрался к тропинке, ведущей на утес, но как он смог проделать весь путь из Кале в повозке Рейбена Гольдштейна, не попавшись на глаза многочисленным патрулям, было невозможно представить. Отважного заговорщика словно оберегала сама судьба, и Шовлен, окидывая взглядом торчащие вверх утесы и пустынный берег, ощутил суеверную дрожь.
Тем не менее, все это произошло в действительности в 1792 году, без участия фей и домовых. Шовлен и его тридцать подчиненных своими ушами слышали голос, поющий «Боже, храни короля» спустя двадцать минут после того, как они заняли место в укрытии за хижиной. К этому времени четверо беглецов уже, должно быть, добрались до ручья и сели в шлюпку, а ближайший ручей находился более чем в миле от хижины.
Куда же исчез смелый певец? Неужели сам Сатана одолжил ему крылья, чтобы он мог пролететь эту милю за две минуты, которые прошли между его пением и звуками весел в море? Очевидно, он оставался на берегу и все еще прячется среди скал, а значит, его можно разыскать.
Два человека, пустившиеся в погоню за беглецами, медленно карабкались назад на утес; один из них поравнялся с Шовленом как раз в тот момент, когда в сердце опытного дипломата вновь загорелась надежда.
— Слишком поздно, гражданин, — сообщил солдат. — Мы спустились на берег перед тем, как луна опять зашла за тучи. Лодка, несомненно, стояла наготове у первого ручья, милей в стороне, но она уже далеко в море. Мы, конечно, выстрелили ей вслед, но без толку. Она быстро плыла к шхуне — мы ясно ее видели в лунном свете. Очевидно, лодка отплыла с началом прилива — за несколько минут до того, как женщина подняла крик.
За несколько минут до крика Маргерит! Значит, надежда Шовлена не являлась ложной. Алый Пимпернель мог устроить так, чтобы беглецы пошли вперед к шлюпке, но у него самого не было времени добраться до нее — он все еще на берегу; а дороги хорошо охраняются. Во всяком случае, пока этот дерзкий британец пребывает на французской земле, еще не все потеряно.
— Принесите света! — нетерпеливо скомандовал Шовлен, снова входя в хижину.
Сержант поднял фонарь, и оба обследовали тесную каморку. Быстрым взглядом Шовлен окинул ее содержимое: котел, стоящий в углублении в стене, в котором тлели несколько угольков, пара табуретов, перевернутых, очевидно, во время поспешного ухода, лежащие в углу рыбачьи сети и снасти и перед ними что-то маленькое и белое.
— Подберите это, — велел сержанту Шовлен, указывая на непонятный предмет, — и принесите мне.
Это оказался скомканный клочок бумаги, вероятно, забытый беглецами в спешке. Сержант, напуганный гневом и нетерпением начальника, поднял листок и почтительно вручил Шовлену.
— Читайте, сержант, — резко приказал последний.
— Эти каракули почти невозможно разобрать, гражданин…
При свете фонаря сержант с трудом начал читать:
«Я не могу явиться к вам, не рискуя вашими жизнями и успехом вашего спасения. Когда вы получите это, подождите две минуты, а затем потихоньку выходите их хижины один за другим, сверните налево и осторожно спускайтесь с утеса. Идите по берегу налево, пока не доберетесь до первой скалы, выдающейся в море. За ней в ручье вас ожидает шлюпка. Издайте резкий и длинный свист, и она подплывет к вам. Мои люди доставят вас на шхуну, а потом целыми и невредимыми в Англию. На борту „Мечты“ сразу же отправьте шлюпку назад ко мне и скажите моим людям, что я буду находиться у ручья напротив таверны „Серая кошка“ в пригороде Кале. Они знают, где это. Я буду там так скоро, как смогу — они должны ждать меня на некотором расстоянии от берега, пока не услышат обычный сигнал. Не задерживайтесь и в точности следуйте полученным указаниям».
- Предыдущая
- 49/129
- Следующая
