Киево-Печерский патерик - Сборник Сборник - Страница 59

Прошло несколько дней, и прельстил его дьявол. Во время пения своего услышал Никита голос молящегося с ним, и почуял благоухание неизреченное, и, прельстившись этим, говорил сам себе: «Если бы это был не ангел, то не молился бы со мною и не было бы здесь благоухания Духа Святого». И стал он прилежно молиться, говоря: «Господи, явись мне сам воочию, чтобы я мог видеть тебя». Тогда был голос к нему: «Не явлюсь тебе, ибо ты еще юн и, вознесшись, падешь». Затворник же со слезами ответил: «Нет, Господи, не прельщусь я, ведь игумен мой научил меня не внимать обольщениям дьявола, все же, что ты повелишь, я исполню». И тогда душепагубный змей, приняв власть над ним, сказал: «Невозможно человеку видеть меня и остаться в живых, поэтому посылаю я ангела моего: он пребудет с тобой, и ты станешь исполнять волю его». И тотчас стал перед ним бес в образе ангела. Пав ниц, поклонился ему инок, как ангелу. И сказал ему бес: «Ты не молись, а только читай книги, и таким путем будешь беседовать с Богом, и из книг станешь подавать полезное слово приходящим к тебе. Я же постоянно буду молить о спасении твоем Творца своего». Прельстившись, монах перестал молиться, а прилежно занимался чтением и книжной премудростью; видя же беса, постоянно молящегося о нем, радовался ему, как ангелу, творящему молитву за него. С приходившими же к нему Никита беседовал о пользе души и начал пророчествовать; и пошла о нем слава великая, и дивились все, что сбываются предсказания его.

Посылаеть же Никита къ князю Изяславу, глаголя, яко: «Днѣсь убиенъ бысть Глѣбъ Святославичь в Заволочии, скоро посли сына своего Святоплъка на столъ Новугороду». И якоже рече, тако и бысть: по малехъ же дьнехъ увѣдана бысть смерть Глѣбова. И от сего прослу затворник, яко пророкъ есть; и велми послушаху его князи и боляре.

Послал однажды Никита к князю Изяславу, говоря: «Нынче убит Глеб Святославич в Заволочье, скорее пошли сына своего Святополка на княжеский стол в Новгород». Как он сказал, так и было: через несколько дней пришла весть о смерти Глеба. И с тех пор прослыл затворник пророком, и охотно слушались его князья и бояре.

Бѣсъ убо приходящаго быти не вѣсть, но еже самъ съдѣа и научи злыа человѣкы, — или убити, или украсти, — сиа възвѣщаеть. Егда бо прихождаху къ затворнику словеси утѣшна слышати от него, бѣсъ же, мнимый аггелъ, повѣдаше ему вся случившаася имъ, тъй же пророчьствоваше — и бываше тако.

Но бес будущего не знал, а то, что сам делал или на что подбивал злых людей, — убить ли, украсть ли, — то и возвещал. Когда приходили к затворнику, чтобы услышать от него слово утешения, — бес, мнимый ангел, рассказывал, что случилось его деяниями, а Никита об этом пророчествовал, — поэтому сбывалось.

Не можаше никтоже стязатися с нимъ книгами Ветхаго закона, всь бо изусть умѣаше: Бытие, Исход, Левгиты, Числа, Судии, Царства и вся Пророчества по чину, и вся книгы жидовьскыа свѣдяше добре. Евангелиа же и Апостола, яже въ благодати преданныа нам святыа книгы на утвержение наше и на исправление, — сих николиже въсхотѣ видѣти, ни слышати, ни почитати, ни иному дасть бесѣдовати к себѣ. И бысть разумно всѣмь от сего, яко прелщенъ есть от врага.

Не мог никто также померяться с ним в знании книг Ветхого завета, он его весь наизусть знал: Бытие, Исход, Левит, Числа, Книгу Судей, Книгу Царств и все Пророчества по порядку, и все книги иудейские знал хорошо. Евангелия же и Апостола, этих святых книг, Господом в благодати переданных нам на наше утверждение и исправление, он не хотел ни видеть, ни слышать, ни читать и другим не разрешал беседовать с собою о них. И из этого все поняли, что прельщен он врагом.

И сего не тръпяще преподобнии ти отци: Никонъ-игуменъ, Пиминъ Постникъ, Исайа, ижебысть епископъ граду Ростову, Матфѣй Прозорливець, Исакей святый Печерникъ, Агапитъ Лечець, Григорий Чюдотворець, Никола, иже бысть епископъ Тмутороканю, Несторъ, иже написа Лѣтописець, Григорий, творець каноном, Фектистъ, иже бысть епископъ Черниговъскый, Онсифоръ Прозорливець. Сии вси богоприатнии приидоша къ прельщенному, и моляшеся Богови, и отгнавше бѣса от него, и к тому не видѣ его. Изведоша же его вонъ и вопрошаху его о Вѣтсемь законе, хотяще слышати от него что. Сий же кленяшеся, яко николиже не читавъ книгъ; иже прежде умѣаше изъусть жидовскиа книгы, нынѣ же ни единогослова не съвесть, испроста рещи, ни единого слова знааше. Сии же преблаженнии отци едва научиша его грамотѣ.

Не могли стерпеть этого преподобные те отцы: Никон-игумен, Пимен Постник, Исайя, что был епископом в Ростове, Матфей Прозорливец, Исакий святой Пещерник, Агапит Целитель, Григорий Чудотворец, Никола, бывший после епископом Тмутаракани, Нестор, который написал Летопись, Григорий, творец канонов, Феоктист, бывший после епископом Черниговским, Онисифор Прозорливец. И все эти богоносцы пришли к прельщенному и, помолившись Богу, отогнали беса от него, и после того он не видал его более. Потом вывели его из пещеры и спрашивали о Ветхом завете, чтобы услышать от него что-нибудь. Никита же клялся, что никогда не читал книг; и тот, кто прежде наизусть знал иудейские книги, теперь не ведал ни одного слова из них, да, попросту сказать, вообще ни одного письменного слова не знал, те блаженные отцы едва его научили грамоте.

И оттуду дасть себе на воздержание, и послушание, и чистое, смиреное житие, яко превзыти ему всѣхъ добродѣтелью; его же послѣжде поставиша епископомъ Новугороду за премногую его добродѣтель. Иже и многа чюдеса сътворивъ: нѣкогда бо бездождию бывшу, и помолився Богу, дождь съ небеси сведе, и пожаръ граду угаси. И нынѣ съ святыми чтут его, святаго и блаженнаго Никиту.

После этого предался Никита воздержанию, и послушанию, и чистому и смиренному житию, так что всех превзошел в добродетели; и впоследствии был поставлен епископом Новгорода за премногую его добродетель. И много чудес сотворил он: однажды во время бездождия, помолившись Богу, дождь с неба свел, потом пожар в городе загасил. И ныне со святыми чтут его, святого и блаженного Никиту.

О ЛАВРѢНТИИ ЗАТВОРНИЦИ. СЛОВО 26

О ЛАВРЕНТИИ-ЗАТВОРНИКЕ. СЛОВО 26

Посемь инъ нѣкто брат, имянемъ Лаврѣнтѣй, сей въсхоте в затвор внити. Сему же святии ти отци отнудь же не повелѣша сего сътворити. Сий же Лаврентей шед къ Святому Дмитрию въ Изяславль монастырь и затвори себѣ. И крѣпкаго ради его житиа дарова ему Богь благодать исцѣлениемь.

Потом и другой брат, именем Лаврентий, захотел также в затвор войти. Святые те отцы никак не позволяли ему делать этого. Тогда Лаврентий ушел к Святому Дмитрию, в монастырь Изяславов, и затворился там. И за твердое житие его даровал ему Бог благодать исцеления.

И к сему приведенъ бысть нѣкий человѣкъ от Киева беснуася; его же не возможе затворникъ отгнати — бѣ бо лютъ зѣло: яко дрѣво неудобъ носимо десятью мужь, онъ же, единъ, вземъ, завръже. Пребывшу ему много врѣмя неисцелѣвшу, и повелѣ затворникъ вести в Печерьский монастырь. Тогда бесный нача вопити: «К кому посылаеши мя? Азъ бо не смѣю приближитися к печерѣ святыхъ ради, положенныхъ в ней, въ монастырѣже тридесетых единых боюся, съ прочими же борюся». Влекущи же его вѣдяху, яко николиже бывалъ в Печерскомъ монастырѣ и никогоже знаеть в немъ, въпросиша же его: «Котории суть, ихъжеты боишися?» Бесный же нарече ихъ всѣхъ по имяни. «Сии тридесять, — рече, — словомъ единемь ижженуть мя». Бѣ бо тогда всѣх черноризець в Печерѣ 100 и 80.

Однажды привели к нему одного бесноватого из Киева; и не мог затворник изгнать из него беса, — очень лют был: бревно, которое десять человек снести не могли, он один, подняв, забрасывал. После того, как он оставался долгое время неисцеленным, велел затворник вести его в Печерский монастырь. Тогда бесноватый начал вопить: «К кому посылаешь меня? Я не смею приблизиться к пещере ради святых, положенных в ней, в монастыре же только тридцати иноков боюсь, а с прочими могу бороться». Ведшим же его было известно, что он никогда в Печерском монастыре не был и никого там не знает, и спросили его: «Кто же те, которых ты боишься?» Бесноватый же назвал их всех по именам: «Эти тридцать, — сказал он, — одним словом могут изгнать меня». Всех же черноризцев в Печерском монастыре было тогда сто восемьдесят.