Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Смекалин Дмитрий - Страница 20

– Нет, что же это такое делается?! Граф, ваша брошюра, похоже, есть в свободном доступе. В университете эта ректорская подстилка Дета фон Дронт на фон Бюлофе всю первую главу прорабатывала, а наша «скромница» Брина уже ко второй главе перешла?!

Действительно, на сцене возникла небольшая пауза, и Брина де Аргон немного отодвинулась от Николаса. Но только для того, чтобы потянуться, выгнув спину и расправив плечи (грудь в самом выгодном ракурсе чуть повернута в сторону соседа). А затем, якобы поправляя прическу, еще и обе руки за голову завела, демонстрируя Николасу бритые подмышки. И шейку изогнула, и глазами весело в него стрельнула, но взгляд не отвела (как в первой главе при начальном знакомстве рекомендуют), а, наоборот, поймала его взгляд и попыталась удержать! То есть прошлась точно по второй главе брошюры, пункты с четвертого по восьмой! Даже де Ризака проняло:

– Неужели утечка информации? Или наши разработчики сразу на несколько разведок работали? – И уже совсем тихо добавил: – А может, я зря им деньги платил? Все женщины и так это знают?..

В антракте де Лион решительно отправилась в ложу подруги.

Из-за двери раздавались веселые голоса, смех и даже пение. Николас и Брина обсуждали спектакль.

– Очень милая пьеса! Весело, легко, с приятной музыкой, но и назидательно! Как вам понравился куплет:

– Но там же следом шло:

– Это вам тоже понравилось? Хотя мотивчик веселый и запоминающийся!

– К сожалению, у нас в Ибре такое бывает сплошь и рядом. Счастье жены полностью в руках ее мужа и господина. Скажите, граф, а как вы представляете себе семейное счастье?

Дальше Орлетта слушать уже не стала, а рывком открыла дверь, чуть не сорвав ее с петель:

– У вас тут так весело, а я опоздала к началу и теперь ничего понять не могу! Граф, вы не просветите меня? Вы же все-таки наш преподаватель!

– Орлетта? Ты пришла в театр? С чего это вдруг, здесь же офицеров почти не бывает? – воскликнула Брина.

– Голова распухла от зубрежки, вот и захотелось просто веселой музыки послушать. Ну а ты что здесь делаешь? Ты же всегда говорила, что сюда ходят одни развратники – посмотреть, как шлюхи на сцене перед ними юбки задирают!

Николасу стало неуютно, а прекрасное настроение поехало вниз, несмотря на отчаянные попытки его удержать. Но тут дверь ложи снова отворилась и внутрь вошла Маэлла фон Фратт в сопровождении официанта, несшего большую корзину.

– Я так и знала, что вы обе окажетесь здесь и под самой надежной охраной, которая только может быть! – радостно приветствовала подруг Маэлла. – Дорогой граф, вы примете под свою защиту еще одну студентку? Мы здесь все в первый раз, и нам очень страшно!

И сразу же продолжила:

– Я решила, что такое событие следует отметить! Как хорошо, что в этом театре не возбраняется вкушать не только плоды культуры, но и земные дары! Вы поухаживаете за дамами, граф? В корзине есть бокалы и бутылка игристого вина, а закуски нам этот гарсон организует!

Николас посмотрел на нее с благодарностью. Обстановка стала разряжаться. У вечера появились все шансы снова стать приятным.

Следующую неделю Николас провел в основном в лаборатории за производством артефактов с заклинаниями фон Гербера, а в качестве отдыха выполнял очередной пункт из заказа Хокенштейма. Прерывался только на недолгий сон и обязательные обеды с матушкой. Марион к традиции семейных трапез относилась очень серьезно. И пусть их семья только из двух человек состоит – так тем обязательнее присутствие каждого за столом! Время обеда она еще была готова подстраивать под потребности сына, но для его отсутствия должны были быть воистину веские основания, вроде приема у князя. В принципе Николас мог бы эту традицию проигнорировать, но мать он искренне любил и огорчать ее по такому поводу не хотел. К тому же кухарок Марион всегда подбирала очень тщательно, и готовили они вкусно.

Работа над артефактами оказалась чрезвычайно нудным занятием, так как огромная часть времени тратилась на производство накопителей маны. Делая Орлетте амулет защиты, он в него около сотни плетений-накопителей вставил, а теперь на боевые артефакты требовалось не меньше тысячи. Артефактов для себя он решил создать не меньше двух десятков. Так что выращивание кристалла и внедрение в него самого заклинания напоминало приятную разминку перед тупым копированием одного и того же рисунка тысячу раз. Конечно, после некоторой практики он навострился делать это быстро, за три – пять секунд, но пять тысяч секунд – это уже почти полтора часа абсолютно однообразной работы: сформировал узор – внедрил узор в кристалл – подсоединил его к остальному узору, и все по новой. Ужасно хотелось все это бросить и заняться чем-нибудь более приятным, но Николас понимал, что НАДО! Было физическое ощущение, что время поджимает, и все его боевые умения ему очень скоро понадобятся. И связано это было не с хлопотами Маэллы. С той стороны он почему-то ничего плохого не ждал.

Приноровившись повторять одно и то же действие почти на автомате, он получил возможность подумать и о других своих проблемах и планах. Собственно, ничего другого и не оставалось. С места не сойдешь, а спать и работать одновременно у него все-таки не получалось. В принципе подумать было над чем. Об оптимизации артефактов и своего драконьего тела. О политической ситуации в их «цивилизованном» мире, который неуклонно катился к большой войне. О том, кого с учетом этой ситуации лучше было бы выбрать себе в сюзерены и о способах выбивания себе приличного феода. Но больше всего его занимали (что неудивительно) мысли об окруживших его девушках и их резко возросшем внимании к его персоне.

Вчера вот втроем в театр заявились, хотя, как выяснилось, никогда раньше водевили смотреть не ходили. Ясно, что из-за него. Вроде лестно должно быть, но как-то нет уверенности, что он им на самом деле нравится, просто кэр – это престижно. К тому же неожиданно оказалось, такое внимание к собственной персоне смущает. Все-таки это мужчина должен быть охотником, а тут явно на него самого охота началась. А зайцем себя чувствовать очень даже неприятно. И убежать хочется.

С Бриной де Аргон, по крайней мере, все ясно. Замуж девушка хочет, и считает его вполне подходящей партией. Она об этом практически открытым текстом сказала. Влюбленности нет, но сердце у нее в принципе свободно, и образцовое выполнение всех супружеских обязанностей гарантировано. Так воспитана. У них в Ибре с воспитанием девушек дело вообще строго обстоит, полный патриархат, так что он вполне может быть для нее много лучшим вариантом, чем любой местный жених. Если бы ему приспичило жениться, то лучшей невесты не найти. Только не в том он еще возрасте, когда возникает потребность семью завести. Да и не известно, наступает ли у кэров такой возраст в принципе, фон Гербер даже за тысячу лет до семьи не дозрел, все не нагуляется. А он? Сам не знает. Но без большой любви в храм точно никого не поведет. А просто интрижку с Бриной завести не получится. Жениться придется. Может быть, не «до», а «после», но какая, в сущности, разница? Хотя девушка симпатичная и, кажется, искренняя, правда, немного слишком категоричная. Всегда точно знает, что хорошо, что плохо, а промежуточных состояний для нее не бывает. Как де Лион вчера припечатала!

При мысли об Орлетте сердце у Николаса тоскливо сжалось. Если верить Брине, то у него есть все шансы стать любовником этой юной герцогини из Галлодии. Как она сказала? «Конкурс на право называться лучшим любовником де Лион проводится непрерывно и с ее замужеством прекращен не будет». «К участию допускаются все молодые аристократы приятной наружности». А потом и пару десятков ее бывших любовников перечислила. Нехорошо, конечно, такое о подруге рассказывать, но плевать ему, в сущности, на эту де Аргон. Тем более что она не врет. Просто не умеет.