Нэш Блейз в Лавке Чудес - Казанова Антонио - Страница 27

• Предыдущая
• 27/34
• Следующая

Нэш осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего, кроме башен из книг, чьи контуры размывала тьма. Он почувствовал, что воздух стал теплее, как будто рядом пылает камин, из которого доносится любимый им запах горящего дерева. Правда, где находится этот камин и что в нем горит, он так и не смог понять.

Изед наклонилась и стала собирать цилиндрики (без сомнения, они появились тут по ее воле). Добан остановился.

— Мы у входа в первый Зал Волшебства, — объявил он. — Зал Огня.

Сетт залаял в ответ: он чувствовал себя отважным альпинистом, который шел первым в связке, проводником группы несмышленых детей, пусть он и не знал, где находится и что ждет его впереди. Да это и не имело значения, ведь выдался такой удобный случай продемонстрировать, как хорошо он умеет приспосабливаться к неожиданным ситуациям. Он ничем не хуже охотничьей собаки или ищейки; другие собаки его породы ничего подобного не делали.

— Кроме карты нам потребуются лунные лучи и мотыльки. Я чувствую запах костра, — сказал Нэш, раздувая ноздри. — Но не пойму, откуда он идет.

— А ты присмотрись получше, — ответила Изед, кивком головы указывая в сторону Добана.

Книги за его спиной меняли цвет с желтого и кирпично-красного на амарантовый и красно-розовый. С каждой секундой их края расплывались и сливались воедино. Две груды книг изогнулись в направлении друг друга и сформировали высокую и широкую арку.

— Это что, настоящая лава? — не поверил своим глазам Нэш.

Арка засветились темно-красным и действительно стала похожа на поток лавы.

— Добро пожаловать в Зал Огня, — объявил Рисующий Кометы.

Между тем изменение коснулось не только близлежащих стопок книг. Когда Нэш обернулся, его поджидал другой сюрприз: книг больше не было, на их месте появилась круглая комната, единственным входом и выходом из которой служила только что возникшая перед ними арка. На стенах виднелись странные барельефы, миниатюрные изображения батальных сцен и карнизы в форме щитов.

Рассмотреть рисунки получше не удавалось: огромные факелы освещали комнату неровным пламенем, и все пространство Зала Огня подрагивало и колебалось. Нэш и Изед заметили, что факелы не торчат из стен, а плавают в воздухе.

Добан указал на одну из батальных сцен:

— Вот эпизод из истории Мира Снов: рождение Огня. Огонь родился на исходе войны между Народом Пламени и Народом Воздуха, когда противники признали, что равны друг другу, и заключили мир. С тех пор огонь может гореть, поскольку в воздухе присутствует кислород. Так происходит и в Реальном Мире, и в Мире Снов.

Слова Добана походили на сказку, но Нэш знал: все это чистая правда.

— Народ Воздуха позволил Народу Пламени использовать свою стихию как место для жизни языков огня. Взамен он потребовал, чтобы Воздух оставался свободным от пламени, как и стихия Народа Воды, его изначального союзника. Так и произошло. И так родился Огонь.

— А до этого момента как горел огонь? — спросил Нэш.

— Пламя представляло собой черные, темные испарения: вызвать его можно было, только деформируя и поджигая воздух. Это привело к неизбежному столкновению между двумя народами.

— Народ Пламени был из Темных? — полюбопытствовала Изед.

Добан покачал головой:

— Наоборот. Не думай, что все черное или мрачное обязательно связано с Темными. Никогда не забывай, что их народ родился вместе с Сияющими по воле Судеб. Изначально они не были злыми. Но они не сумели держать жадность и злобу под контролем, и это вынудило Аркани Маджьори приструнить их и сделать такими, каковы они сейчас. Все мы можем измениться как в лучшую, так и в худшую сторону.

Вдруг раздался гулкий удар. Нэш подскочил и очутился прямо перед аркой цвета красного амаранта. Раздался второй удар, и тут он понял, что это Добан стучит по гигантским воротам концом неизвестно откуда взявшегося посоха.

Добан снял с головы цилиндр и убрал в него посох. Тот факт, что посох имел длину более метра, а глубина шляпы составляла от силы сантиметров тридцать, его нисколько не смущал.

— Зал Огня, — объявил он и первым вошел внутрь.

Там оказалось темно. Запах пепла усилился, и Изед невыносимо захотелось чихнуть. По залу волнами разливалось приятное тепло.

Нэшу вспомнились вечера на берегу моря, в Занзибаре, когда можно было бездельничать и считать бороздки на ракушках. Иногда он собирал много-много ракушек и вместе с отцом, Рубенсом, раскладывал их на песке в форме шахматной доски. Бывало, они заполняли квадратики по всем правилам, хотя было очень трудно найти нужное число белых и черных раковин. Но то удовольствие, которое они получали потом, играя в шахматы — а их отец всегда носил с собой в мешочке из блестящего зеленого полотна, — было незабываемым.

— То есть здесь учатся вызывать Огонь? — спросила Изед, почесывая кончик носа.

— Не только, — ответил Добан. — Здесь также учатся его гасить.

— Так, значит, я научусь контролировать огонь, который загорается у меня в руке, — обрадовался Нэш.

— По крайней мере теперь нашим волосам не грозит загореться, когда мы находимся в твоей теплой компании! — неудачно пошутила Изед.

К счастью, Нэш не обиделся:

— Типун тебе на язык! Кроме того, с нами Сетт, то есть если бы я собрался вызвать огонь, я был бы предельно осторожен.

Сетт, услышав свое имя, вильнул хвостом и радостно свесил язык.

— Видишь? Он смеется, — воскликнул Нэш. — Собаки смеются, ты знала?

Изед взглянула на лохматого песика. Решительно, он ей нравился. Ей бы тоже хотелось иметь собаку.

— Огонь — опасная стихия, равно как и Ветер, — вернулся к теме Добан. — Ты должен будешь слушаться того, кто управляет этим залом. Он будет помогать тебе во время практических упражнений. К сожалению, Изед сможет только присутствовать, принимать участие ей нельзя. У нее нет этой Способности.

— Ничего страшного! У меня есть замечательный песик, который составит мне компанию! — ответила девочка, гладя Сетта по голове. — Можно, я притворюсь, будто он немножко мой? — попросила она.

— Да, конечно, ему приятно быть в компании необычных и интересных людей.

Это был комплимент, причем удачный. Изед не знала почему, но ей было приятно. Словно она получила комплимент первый раз в жизни.

— Твой будущий наставник готов познакомиться с тобой, Нэш.

Добан три раза громко и отчетливо хлопнул в ладоши.

Темнота мгновенно рассеялась, открывая взорам гостей потрясающий пейзаж: вокруг них взметнулись скалы, разверзлись гранатового цвета пропасти, в воздухе клубился пепел, извергнутый из всевозможных вулканов, а в горячих источниках забурлили и завзрывались пузырьки.

При виде этой невообразимой панорамы не верилось, что находишься в помещении, но ведь они на самом деле вошли в этот пылающий мир через арку ворот. Нэш крепко помнил правило: в Лимбии ничто не было тем, чем казалось, и здесь не было ничего невозможного.

Зато невероятного — сколько угодно.

— Глазам не верю, — произнес он.

Сетт был согласен: он звучно лаял, подтверждая, что ему нравится это таинственное место. Как знать, а вдруг за всем этим огнем и дымом найдется несколько поджаристых кусочков мяса для маленького голодного песика…

— Добан, неужели мне придется ходить сюда одному, даже пусть с Изед? А вдруг мы зазеваемся и угодим в пропасть? Мне кажется, здесь опасно. А? — промямлил Нэш.

Добан успокоил его, но на свой лад:

— Абсолютно безопасных мест не существует, мой мальчик. Точно так же не существует мест абсолютно опасных: в любом месте нужно вести себя с должной осмотрительностью. Не торопись с выводами. Как я говорил, тебя ждет наставник: он поможет тебе освоиться и с Залом, и с Огнем. Вугаам! — крикнул он.

В нескольких метрах от них из трещины в земле, которая до того мгновения выпускала клубы газа, вышел огонек, который закрутился в спираль и превратился во вспышку света.

Вспышка рассеялась, и на ее месте возник человек с бритой головой и абсолютно черными глазами без радужек.

• Предыдущая
• 27/34
• Следующая