Способен на все - Монро Люси - Страница 60

• Предыдущая
• 60/64
• Следующая

– Я должен был вернуться за ней, но меня отправили на другое задание, и я не успел. Поэтому ее и убили.

– У тебя не было выбора, а у нее он был, – уверенно сказал Вулф. – У нее были связи. Она могла бы выехать из страны гораздо раньше. Но ока этого не сделала. Она поставила свое дело выше тебя, а не наоборот.

Клер говорила то же самое. По крайней мере общий смысл был тот же.

Хотвайер вздохнул. Пора было посмотреть правде в глаза. Правде, от которой он старался укрыться все это время, потому что она слишком больно ранила. На первом месте у Елены был долг, а лишь потом он, Хотвайер. И это означало одно – она любила его не так сильно, как он любил ее. Тем более что он умолял ее уехать из страны вместе с ним, несмотря на приказ командования, запретившего ему вывозить Елену.

– Но все это не меняет того факта, что я не испытываю к Клер тех чувств, что питал к Елене.

– И в чем разница? – спросил Вулф.

– Во-первых, в том, что касается секса. С Клер я полностью теряю над собой контроль. Я хочу ее постоянно, и я не могу справиться с собой даже тогда, когда мы заняты делом.

– Это неплохо. У меня с Джозеттой то же самое.

– Я и не говорю, что это плохо. Я даже сказал Клер, что это лучше.

– Опять ты за свое. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это чувство лучше, чем любовь? – спросил Вулф.

– Лучше, и ты знаешь, о чем я говорю. Когда я с ней, то у меня мир в душе, я в ладу с самим собой, и я не пытаюсь все время доказать, что я достоин ее чувства ко мне. И мне хорошо.

Нитро и Вулф переглянулись со странными выражениями лиц. Нитро спросил:

– Что еще?

– То, что она может носить моего ребенка, страшно меня заводит. Когда я был с Еленой, я хотел всю ее только для себя. Никто из нас не думал заводить детей. По крайней мере в ближайшее время.

– Ты считаешь, что не любишь Клер, потому что хочешь от нее ребенка?

– Не так, как я любил Елену. В том, что я чувствую к Клер, нет ничего эгоистичного. Я хочу, чтобы она была моей, но больше всего я хочу, чтобы она была счастлива.

– И еще... дай-ка угадаю... – сказал Вулф. – Клер не совершенна, но ты и не хочешь, чтобы она стала совершенством, потому что она нравится тебе такая, как есть.

– Да. Откуда ты знаешь?

– Я то же чувствую в отношении Лиз.

– А ты скучаешь по ней уже сейчас, хотя ты виделся с ней всего несколько часов назад и довольно скоро увидишь вновь? – спросил Нитро.

– Да, черт возьми, – сказал Хотвайер.

Оба друга уставились на него так, словно ждали, что он вот-вот что-то скажет.

– Что? – в конечном итоге спросил у них Хотвайер.

– Так как ты назовешь чувство, которое испытываешь к Клер? – спросил Вулф.

– А у этого чувства должно быть название?

– Может, и не должно, но оно есть, – сказал Нитро.

– И какое же это чувство? Это не просто похоть, потому что я не только хочу ее, она мне в той же мере нравится как человек.

– Ты и в самом деле такой тупой? – нахмурившись, поинтересовался Нитро.

– Нет большего слепца, чем тот, кто не желает видеть, – с ухмылкой сказал Вулф. Хотвайер с удовольствием заехал бы ему по физиономии, но руки были заняты – он вел машину.

– Вы оба начинаете действовать мне на нервы. Я попросил у вас помощи, чтобы вы помогли мне убедить Клер выйти за меня замуж, а вы тут надо мной потешаетесь.

– Почему бы тебе не попытаться сказать ей, что ты ее любишь? – спросил Вулф.

– Я уже говорил...

– Больше, чем ты когда-либо в жизни любил другую женщину, – добавил Нитро, перебивая Хотвайера.

И вдруг Хотвайер в превосходном цветном изображении увидел свою слепую тупость. Черт, какой же он дубина! Он любил Клер и давно бы мог это понять, если бы не прятался от правды с тем же достойным лучшего применения упорством, что прятался в свое время от горькой правды, составляющей суть их с Еленой отношений. Но осознание собственного идиотизма вместо боли принесло ему огромное облегчение.

– Я по уши влюблен в Клер Шарп! Вулф засмеялся.

– Догадливый ты наш.

– Ну вот, наконец компьютер у тебя в голове нашел верное решение, – сказал Нитро и тепло улыбнулся.

– Черт! Теперь мне придется убедить в этом Клер.

– Долго мучиться не придется. Она тоже тебя любит.

– Она мне об этом говорила, но я сказал ей, что не люблю ее. Не думаю, что в этот раз ее будет так уж легко убедить в обратном.

– Но ты справишься.

В этом Хотвайер теперь не сомневался.

Устав донельзя от походов по магазинам, Клер плюхнулась на диван в гостиной.

– Я не знала, что покупка одежды сродни изнурительному марафону.

Элеонора засмеялась. Она сидела на кушетке напротив.

– Мы с мамой опустошили больше торговых центров, чем ты видела за всю жизнь.

– Нет смысла ехать в Саванну, если ты не планируешь там потратить время с пользой, – сказала Фелиция.

Джозетта засмеялась.

– Я думаю, нам с Клер повезло уже в том, что вы решили сегодня не опустошать торговые центры.

– Мы с Элеонорой не хотели подвергать риску ваше здоровье. Видно, вы совсем новички в марафоне, называемом шопингом.

Клер засмеялась. Она была в весьма неплохой физической форме, а уж Джозетта и тем более. Только Фелиция оказалась права – их нельзя было назвать корифеями спортивного шопинга.

– Скажу вам так: двадцатимильный марш-бросок через джунгли дался мне легче, чем этот поход по магазинам, – сказала Джозетта.

– Что у вас тут за шум? – поинтересовалась Лизи, появившись в дверях.

Появление Лиз было встречено с большой теплотой.

– Обсуждаем сегодняшний шопинг. А ты на сегодня закончила свои писательские труды? – спросила Клер.

Лиз кивнула и сладко зевнула, прикрыв рот рукой.

– Да уж. Еще минута за клавиатурой, и у меня мозги начнут плавиться.

– Ну что же, ты как раз успела к чаю.

В этот момент молодая женщина, помощница по дому, принесла в гостиную поднос с большим кувшином холодного чая и стаканами. Все взяли по стакану с прохладительным напитком, и женщина вышла, унеся с собой поднос.

Лиз с блаженным видом потягивала вкусный напиток.

– Мне нравится чай со льдом. Именно такой, как его делают здесь, на юге. Нигде так не умеют его готовить.

– Конечно, – не без самодовольства согласилась Фелиция.

– Да, очень вкусно, но я все же продолжаю надеяться, что мне предложат мятный джулеп[5], – с улыбкой сказала Джозетта.

– После ужина будет джулеп, если хотите, – сказала Фелиция.

Джозетта улыбнулась, но Элеонора не стала продолжать тему прохладительных и прочих напитков. Она пристально посмотрела на Клер и сказала:

– Чем больше времени я с вами провожу, тем больше укрепляюсь в мысли, что вы с моим братом созданы друг для друга.

– Присоединяюсь, – сказала Фелиция.

– А что до меня, я уже давно так думаю, – заметила Джози.

Клер хмуро взглянула на подругу:

– Тебе ли, Джозетта, не знать, что это не так. Джозетта, конечно, слышала о Елене. И хотя Клер не рассказывала ей подробности о своей семье, но и того, что она ей поведала, хватило, чтобы понять, что Клер никак не вписывается в семейство Адамс.

– А почему? – спросила Лизи и покраснела. – Извините, я вечно сначала скажу что-нибудь, а потом подумаю, стоило ли это говорить.

– Ничего, – сказала Клер. – Вы знаете, что Бретт все еще любит свою погибшую невесту. И еще – мое происхождение не позволяет мне стать членом семьи Бретта.

– Что вы этим хотите сказать? – поинтересовалась Фелиция.

– Мой отец совершил самоубийство, потеряв работу, и мы оказались банкротами.

– Бедная твоя мама, – вздохнула Фелиция.

– Да, она не смогла справиться с ситуацией. Она стала алкоголичкой и умерла от рака печени четыре года назад. У нас было много проблем с полицией, когда я росла. Мама не была из числа тихих пьяниц.

Фелиция покачала головой.

– У тебя было трудное детство, но Бретт едва ли дал тебе повод полагать, что ему есть дело до того, из какой ты семьи.

• Предыдущая
• 60/64
• Следующая