Век перевода (2006) - Витковский Евгений Владимирович - Страница 43
- Предыдущая
- 43/105
- Следующая
Изменить размер шрифта:
43
Малые голландцы
Ни святых, ни старцев чинных
У голландцев на картинах —
Здесь небес голубизна
И янтарный блеск вина.
Плут трактирный в колпаке —
Красный нос, стакан в руке —
Лясы точит в уголке.
Вот пирушка средь поляны:
Свет костров, танцоры пьяны,
Стража, пики, барабаны.
Плащ пурпурный златом шит —
Щеголь трубкою дымит, —
Пусть себе мужлан шумит!
Шляпки, алые жакетки,
Пух лебяжий — две кокетки
Смотрят… на мартышку в клетке.
Домик, слуги у ворот,
За оградой сад цветет.
Плющ, оконный переплет.
Лютню обнял сельский франт,
Рядом — с флейтой музыкант,
Серый бархат, алый кант.
Рынок, толпы, кавардак —
Шарлатан собрал зевак, —
Пыль столбом от пьяных драк.
Кавалеры в голубом,
Шляпы шиты серебром —
Шум за карточным столом.
Пестрый ряд одежд старинных —
Желто-красных, темно-винных;
Ивы вдоль каналов длинных,
Гладь воды среди лугов —
Баржи, пятна парусов
Близ пасущихся коров.
Кейп червонно-золотистый,
Тенирс нежно-серебристый,
Поттер ясный и лучистый —
Красок чистых ликованье,
Серых туч очарованье,
Светлый образ мирозданья!
Бархата голубизна,
Шелк янтарный, в цвет вина —
Ни святых, ни старцев чинных
У голландцев на картинах.
ЭНДРЮ ЯНГ{118} (1885–1971)
Любовь и красота
Они манят издалека,
Над ними дней не властен ход:
Любовь как вечная река,
Что вдаль течет, не утечет,
И красота — бесценный свет,
Разлитый радугой вокруг
Тех скал, где, пеною одет,
Поток тревожит горный луг.
РУПЕРТ БРУК{119} (1887–1915)
Солдат
Коль я погибну, думай лишь о том,
Что стал навек английским утолок
Вдали, за сотни миль, в краю чужом,
Где в прахе тучном клад бесценный лег.
Он Англией рожден был и взращен,
Ее частица, плод ее любви.
Он, воздухом и солнцем освящен
Английским, дух ее носил в крови.
Знай, это сердце, прочь отринув зло
И слившись с вечным пульсом, навсегда
Всё сохранит, что Родина дарила:
Счастливых дней мечты, и душ тепло,
И юные веселые года
Под светом мирных звезд отчизны милой.
ДЖОЗЕФ (ДЖО) КОРРИ{120} (1894–1968)
Сонет
Я в классиках не очень-то силен.
Что Данте, что Гомер? Лишь имена.
А Тир и Троя — что-то из времен
Старинных. И когда мне не до сна,
Мой голос хриплый о простой любви
Поет — о том, что знаю, — о простых
Девчонках — Боже их благослови! —
И мало проку от рулад моих.
Спою-ка я еще! А вдруг — как знать —
Я в песенке о той, что мне мила,
Смогу с косноязычьем совладать?
Любви по силам всякие дела.
Черт побери, ведь сколько было тех,
Кто парой строчек заслужил успех!
ЯКОВ ЛАХ{121}
ИЕГУДА АМИХАЙ{122} (1924–2000)
«Высокие ветра текут над нами…»
Высокие ветра текут над нами
и даже не касаются листвы.
Вот разве только облака быстры
и рябь струится нашими тенями.
Транжирят брызгалки — рука легка —
предшественников достоянье — воду
в угоду травам, птицам, небосводу
и нам с тобой чуть-чуть. Издалека,
с холодных гор спускается туман,
ползет во прахе, неуклюж, незван,
тоскливо думу думая одну.
И морю близкому, что заслонил курган,
катить вовек нутро свое по дну
на берег, что и так настроен на волну.
Юный Давид
Когда победный первый гул затих,
Давид вернулся в общество ребят,
они в кольчугах новеньких своих
по-взрослому держались все подряд.
Охриплый смех и по плечу шлепок.
Кто сплевывал, а кто — бранился на чем свет.
Давид же, позабыт и одинок,
впервые понял, что других Давидов нет.
И Голиафову башку куда девать?
О ней он будто начал забывать,
хотя еще за волосы держал.
Тяжелый и ненужный матерьял.
И птицы вдаль кровавые плывут,
не слыша, как и он, вопящий люд.
43
- Предыдущая
- 43/105
- Следующая
Перейти на страницу:
