Уступить искушению - Монк Карин - Страница 8

• Предыдущая
• 8/69
• Следующая

— Нет! — выкрикнула она, уже не сомневаясь, что им придется сражаться с негодяями, и тут же принялась оглядываться по сторонам в поисках хоть какого-нибудь оружия.

— Ну что ты, Жак. Нельзя быть таким эгоистом, — произнес Жюльен спокойным голосом. — Такое поведение недостойно истинного гражданина.

Жаклин недоуменно посмотрела на старика. Похоже, его больше заботит ее поведение, а не то, что у них собираются отобрать не только деньги, но и одежду. Наверное, подумала она, старость лишила его остатков разума.

— Ты же видишь, этим людям труднее, чем нам. Мы обязательно должны им помочь. — Жюльен начал медленно расстегивать свой плащ. — В конце концов, — добавил он философски, — что такое плащ и куртка, если дело идет о помощи революционным братьям?

— Заткнись и поворачивайся побыстрее! — Жорж явно начал нервничать, но, похоже, гражданин Жюльен никак не мог справиться с застежками на своем плаще.

— Боюсь, мои пальцы уже не такие гибкие, — пробормотал он извиняющимся тоном. — Друг мой, вы не будете так добры и не поможете мне? — обратился он к мужчине с бутылкой.

Тот, подойдя, наклонился и начал расстегивать злополучные пуговицы. В ту же секунду старик быстро взмахнул своей палкой и обрушил ее на голову грабителя.

Мужчина застонал и рухнул на землю.

— Какого черта… — в ярости воскликнул его напарник, бросаясь к Жюльену.

Старик снова поднял палку, но еще прежде Жаклин подхватила с земли бутылку, которую выронил грабитель, и с силой ударила нападавшего по голове. Бутылка разбилась, и мужчина беззвучно повалился на землю рядом со своим товарищем, а гражданину Жюльену оставалось лишь с изумлением наблюдать за происходящим.

— Похоже, вы действительно избили ночным горшком капитана Национальной гвардии, — сдержанно констатировал он.

Жаклин принялась обыскивать карманы Жоржа и, найдя кошелек Жюльена, быстро вернула его старику, а затем застегнула пуговицы плаща.

— Скорее бежим отсюда, — проговорила она, беря гражданина Жюльена за руку.

Они поспешили прочь по темной аллее — шли так долго, что Жаклин начала сомневаться в том, знает ли вообще старик, где находится конец их пути.

Наконец они остановились напротив старого обшарпанного здания с покосившимися ставнями; державшаяся на одном гвозде вывеска возвещала о том, что это гостиница. Если бы не вывеска, Жаклин никогда не подумала бы о возможности расстаться с деньгами ради ночевки в таком месте.

Гражданин Жюльен постучал в дверь, и через несколько минут на пороге появился худой человек с изможденным лицом; в руках он держал огарок свечи.

— Наконец-то вы пришли, — произнес мужчина таким гоном, словно весь день ждал момента, когда сможет открыть им дверь.

— К сожалению, гражданин Дюфре, работа заняла больше времени, чем я ожидал… — Жюльен закашлялся.

— Я принес воду, как вы и просили, — сказал Дюфре, пожимая плечами, — но она уже остыла. — Весь его вид говорил о том, что снова греть воду он не собирается.

— Да-да, конечно, — согласно кивнул гражданин Жюльен.

— Надеюсь, вы знаете, сколько голов отрубили сегодня? — возбужденно спросил хозяин гостиницы.

— Увы, нет, — ответил старик.

— Двадцать три, — с гордостью произнес Дюфре. — Двадцать три головы за двадцать пять минут. Моя жена ходила смотреть. Она говорит, что это было прекрасно. Сегодня казнили целую семью каких-то аристократов — мужа, жену и все их отродье. Мать попросила, чтобы детей казнили первыми, но Сансон отказал. Тогда она начала петь, всходя на эшафот. Вы можете себе это представить? — Он засмеялся.

— Нет, — в ужасе прошептала Жаклин. Дюфре насмешливо взглянул на нее.

— Нужно непременно сводить мальца на казнь, — сказал он, поднимаясь по ступенькам. — Это его закалит.

— Я обязательно так и сделаю, — согласился Жюльен. — Спокойной ночи, гражданин. — С этими словами он закрыл дверь и запер ее на ключ.

— Мне совсем не хочется оставаться под одной крышей с этим жестоким человеком и его бессердечной женой, — заявила Жаклин, как только они остались одни.

— У нас ист другого выбора, — спокойно произнес гражданин Жюльен.

— Тогда я лягу спать на улице!

— Сомневаюсь, что это будет лучше. — Старик подошел к кровати и начал раздеваться. — Здесь у нас есть крыша над головой и кровать с относительно чистыми простынями. Вот кувшин с водой, чтобы мы могли умыться. Раз уж за комнату заплачено вперед, я думаю, нам стоит остаться. — Не дожидаясь ответа Жаклин, он расстегнул жилет и начал развязывать галстук.

— Возможно, вы и правы, — нехотя признала Жаклин, тем более что желание смыть тюремную грязь казалось ей непреодолимым.

— Вы можете лечь на кровати, — великодушно предложила она, наливая воду в таз и ни минуты не сомневаясь в том, что пожилой человек ни за что не примет это предложение.

— Ну, раз вы так настаиваете. — Гражданин Жюльен присел на край кровати и снял ботинки. Взглянув на девушку, он заметил, что та смотрит на него с большим удивлением. — Думаю, вы вполне можете разделить кровать со мной. Вам нет нужды бояться за свою честь, да к тому же никто, кроме нас двоих, не узнает, как именно мы провели эту ночь.

Жаклин решила не возражать. Ей не нравилась идея делить кровать с гражданином Жюльеном, но пол был таким жестким и холодным, что она не сочла необходимым соблюдать правила приличия при таких необычных обстоятельствах. В конце концов, они могут спать в одежде, и в этом не будет ничего зазорного.

Успокоив себя столь существенными соображениями, Жаклин сняла красный шерстяной колпак и закатала штаны, чтобы немного привести себя в порядок.

— Я бы хотела поблагодарить вас за то, что вы вытащили меня из Консьержери. — Закрыв глаза, она принялась намыливать резко пахнущим мылом лицо и шею. — Я уже и не надеялась, что кто-то захочет мне помочь.

— Думаю, я появился более чем вовремя, — ответил Жюльен, явно намекая на поведение инспектора Комитета национальной безопасности.

Жаклин была слишком измотана, чтобы обсуждать это происшествие — она сполоснула лицо холодной водой и снова намылила его, полагая, что за один раз всю грязь смыть все равно не удастся.

— Конечно, гражданин Жюльен, я понимаю, что у вас есть план, но хочу предупредить: если вы намерены увезти меня из Парижа, то не ранее чем я улажу одно дело. Моего брата, Антуана, арестовали вместе со мной, и мне необходимо выяснить, жив он или нет. — Она принялась яростно вытираться жестким полотенцем. — Я должна сделать все возможное, чтобы спасти его. Конечно же, я не требую от вас, чтобы вы еще раз рисковали жизнью, хотя сегодня у вас все получилось как нельзя лучше, думаю, вы не обидитесь, если я скажу, что вы слишком стары для таких опасных дел: тут нужно умение двигаться быстро, а ваш преклонный возраст. — Жаклин вдруг умолкла, пораженная неожиданным зрелищем.

Гражданин Жюльен без труда снял свои волосы, оказавшиеся отлично сделанным париком, и теперь руками приглаживал шевелюру, в которой не было ни единого следа седины. Цвет его собственных волос она бы не назвала каштановым, но он был великолепен, а спина теперь выглядела поразительно прямой и ничем не напоминала осанку скрюченного артритом старика. Гражданин Жюльен оказался мужчиной высокого роста с необыкновенно широкими плечами; надетые на нем рубашка и штаны подчеркивали стройную фигуру с узкой талией. Он с удовольствием наклонялся из стороны в сторону, разминая затекшие мышцы и покряхтывая от удовольствия, а затем снял рубашку, обнажив мускулистую спину, покрытую бронзовым загаром. Кисти его рук, бледные, в старческих пятнах, разительно контрастировали с кожей тела.

Неожиданно, заметив, что в комнате наступила гробовая тишина, он повернулся и натолкнулся на пару глаз, в недоумении смотревших на него.

— Как видите, я не так уж стар, как вы могли подумать, — насмешливо произнес он, и в глазах его заплясали веселые огоньки.

— Кто вы? — только и смогла вымолвить Жаклин.

Его лицо все еще было покрыто морщинами, но, как показалось Жаклин, глаза стали больше и выразительнее. Не говоря ни слова, мужчина подошел к кувшину с водой, а Жаклин стояла и молча смотрела на совершавшееся перед ней чудесное превращение.

• Предыдущая
• 8/69
• Следующая