Варторн: Воскрешение - Асприн Роберт Линн - Страница 37

• Предыдущая
• 37/63
• Следующая

– Я просто хотел вас позабавить. – Он похлопал по карману, и снова послышалось позвякивание монет. – Тут есть еще. Но все, что я могу вам сейчас отдать, даже если выверну все монеты до последней – это ломаный грош по сравнению с тем, что я могу вам предложить. У меня есть доступ к большим деньгам. Я могу сделать вас богатыми – каждого из вас. Я могу написать обязательство, которое примут в благородном городе Петграде… если сделаете то, что я скажу сейчас.

– Отпустить вас на волю? – презрительно фыркнула атаманша.

Део подошел к ней, по-прежнему не выказывая страха.

– Сопровождать меня на север. В Фельк, к его войску. Мне нужно туда пробраться. Я хочу убить человека, командующего этим войском. Приведите меня к нему – и я вас озолочу так, что вы не растратите это золото до конца жизни.

Чтобы заключить договор, они расположились на холщовом полу в палатке, в лагере разбойников – хотя договариваться, по сути, было не о чем. Део сделал предложение – очень щедрое предложение, – и оно, разумеется, было уже принято, несмотря на склонность атаманши (ее звали Анзаль) торговаться по мелочам.

Радстак сидела за спиной у Део, снова при оружии. Атаманше она не нравилась, хотя никто из шайки не умер от сегодняшних ран. Радстак заклеила ранку на ухе пластырем, добытым из маленькой походной аптечки. Ухо стало короче; она думала об этом не больше, чем о прочих шрамах на своем теле.

Анзаль назвала безумную сумму денег. Део кивнул. Она удвоила сумму. Он снова кивнул и вырвал листок из блокнота, добытого все из того же кармана. Листок был официального вида, с темной каймой и печатной надписью.

– Обязательство, – сказал он.

– И я должна его заполнить?.. – Анзаль пыталась скрыть алчный блеск глаз.

– …Когда доставите меня прямо к фелькскому главнокомандующему, не раньше. Или… – Он издал короткий сухой смешок, и жесткая складка прорезалась между его рыжими бровями. – Можно и раньше, конечно. То есть вы можете убить мою телохранительницу, приставить нож к моему горлу и заставить меня подписать сейчас же. И когда вы явитесь в Петград, в службу муниципальных фондов, там прочтут некое написанное мною имя. Это будет условное обозначение. Из города вы уже не уйдете. И белого света не увидите до конца дней своих, а конец этот наступит быстро.

Радстак сообразила, что он так и не назвался этим людям. Впрочем, ее иссеченное шрамами лицо осталось невозмутимым.

Как только переговоры завершились, они с Део ушли из шатра и, миновав горящий костер, отыскали собственную палатку на краю маленького лагеря. Лучник, который повредил Радстак ухо, сердито зыркнул на нее. Да и другие тоже косились неодобрительно. Придется сторожить палатку всю ночь. Хотя вряд ли кто-то осмелится сюда войти.

Радстак положила меч рядом с расстеленным одеялом и не стала снимать боевую перчатку. Внутри палатки было темно. Она решила, что попозже пожует немного мансида.

Они легли рядом, не раздеваясь, укрылись одеялом и, сблизив головы, стали перешептываться так тихо, что никто не услышал бы и в трех шагах.

– А как же с твоим посольством в Трэле? – Она уже давно хотела спросить об этом. – Ведь твой дядя хотел создать союз…

– Ехать в Трэль поздно. Фельк уже направляется к нему. Сультат об этом знает.

– Но зачем же тогда было тебя посылать?

– Мною можно пожертвовать. – Голос Део не дрогнул. – Я не имею в виду, что Сультат хочет моей смерти. Я знаю, что дорог ему, как и вся остальная семья. Но для него дороже – так и должно быть – судьба нашего народа. И потому мы, принадлежащие к этой семье, должны первыми пожертвовать собой, если Петграду грозит война. Потому я и вызвался добровольцем. Он принял правильное решение.

– Но ты вздумал ему не подчиниться? – Голос Радстак тоже звучал ровно.

– Остановить Фельк невозможно. Я не верю, что даже объединенные силы союза, на который надеется дядя, смогут устоять. Ими руководит некто Вайзель. Он является ключевой фигурой. Наши разведчики донесли, что он опытный и умелый командир. Если я устраню его…

Теперь Радстак уловила в его голосе страсть. Он хотел сделать это. Очень хотел.

– Но у Фелька по-прежнему останется мощная армия и маги…

– …Но некому будет возглавить их.

Она больше не стала расспрашивать. Именно это она и ожидала от него услышать.

– Сультат послал людей во все основные государства. В Ку’анг, Эбзо, Грат, Старый Омпел. В более мелкие тоже – в Драл Блидст, Хинго. Про некоторые ты и слыхом не слыхивала. Это безумная затея. Неосуществимая. Петград в свое время воевал почти со всеми этими странами. Правда, это было давно, несколько поколений назад. Из нас не воевал никто. Но соперничество не исчезло, оно поддерживается разницей в укладе жизни. Если дядя будет дожидаться подписания соглашений со всеми этими разобщенными странами… – Део хмыкнул. – К этому времени Фельк захватит весь Перешеек.

– Значит, ваша война уже проиграна?

Но не ее война. О нет. Она к этому не имеет отношения. Ее наняли не как солдата, чтобы идти против Фелька – хотя именно это она предполагала, приехав на север из Южного Края. Вместо этого она оказалась на службе у единственного клиента.

– У Сультата есть и другие средства, – сказал Део. – Он поддерживает чрезвычайно секретные контакты с кем-то в Фебретри, в тамошнем Университете.

– Чрезвычайно секретные, но ты знаешь? Значит, дядя тебе настолько доверяет?

– Он – не особенно. – Что-то темное стояло за этими словами. – Но его старшая дочь…

– Милое дитя?

– Отнюдь не дитя, – сказал Део. – Но очень мила.

Радстак фыркнула. У нее на родине ходило много шуточек насчет отношений между родственниками на Перешейке.

– Обычный флирт. Она мне доверяет. Жалеет меня из-за того, что должность премьера не досталась мне – но об этих ее чувствах отец и не подозревает. Я уверил ее, что доволен своим теперешним положением. Дяде я говорю то же самое. И его дочь делится со мною секретами.

– Зачем Сультату Университет?

– Достоверно не знаю. Кажется, там есть какой-то способный стратег. Дядя ничего не пояснял. Но я подозреваю, что данные, доставляемые нашей разведкой, направляются туда. Многого я не знаю вовсе. Дядя любит блюсти приличия.

– Большинство людей это любит.

– Да. Большинство.

Радстак ощущала близкое тепло его тела. «Никто не скажет, когда мы снова сможем любить друг друга, – подумала она. – Вероятно, никогда».

– Но не ты, – еле слышно выговорила она.

– Ну, я предпочитаю блюсти удачу и использовать благоприятные обстоятельства. Потому и нанял этих бандитов. Они знают здешние края, знают, как пройти быстро и скрытно. Они, скажу я тебе, неплохая компания.

– Согласна.

Хотя, добавила она мысленно, я удивлюсь, если кто-то из них доживет до обещанной сказочной награды. Возможно, Део учел это, когда писал обязательство.

– Мне нравится мысль о победе, – сказал Део. – Прекрасное отвлеченное желание. К сожалению, судьба противилась мне всю жизнь. И я бы хотел совершить хоть что-то наперекор ей. Что-нибудь стоящее.

– Например, убить фелькского полководца? У тебя не получится.

Сказано было категорично: не мнение, а суждение. Прослужив наемницей много лет, она имела право судить, и если он станет спорить, придется ему об этом напомнить.

Однако он не спорил.

– У меня и так вся жизнь не задалась. Мать предпочла избавиться от тягот правления, заодно избавив от них и меня. Должность премьера перешла к Сультату, когда он был на десять зим младше, чем я теперь, и совершенно не подготовлен, непригоден для этого поста. Дядя… Я помню церемонию его посвящения. Я был мальчишкой, но понимал, что происходит. Знал, что власть становится для меня недосягаемой навсегда.

Они лежали так близко друг от друга, что Радстак ощутила тепло его слезы, скатившейся на ее щеку.

– У меня не получится. Я не сумею убить Вайзеля. Но и прожигать жизнь впустую больше не хочу. Я надеюсь… может быть, меня запомнят по этой попытке. Запомнят, что я рискнул, отдал себя за это. Пусть мои побуждения не вполне бескорыстны и не безукоризненно благородны – потомки об этом не узнают, не усомнятся в моей добродетели. С меня этого достаточно.

• Предыдущая
• 37/63
• Следующая