Грот афалины - Мисько Павел Андреевич - Страница 32

• Предыдущая
• 32/97
• Следующая

Одно хорошо: благодаря кружку познакомился с несколькими неплохими ребятами-грузчиками из порта, электриками из отелей, музыкантами из ресторанных оркестров, официантами, матросами спасательной службы. Простой, свойский народ.

Взгляд Раджа скользит по лицам. Механически отмечает, кто местный или, во всяком случае, из тропиков, а кто приехал издалека. У местных кожа темно-рыжая, порой даже коричнево-синяя, одни китайцы желтые.

Двое прошли под ручку, один из них толстяк с роскошной палкой. Ухо Раджа уловило:

– Тут такое казино-ройяль!.. Лучше, чем в Монако, – в восхищении взмахнул толстяк палкой.

– А я играть в рулетку не отваживаюсь. Можно нищим остаться.

– Хе, в карты тоже можно проиграть.

Когда проходили девушки, взгляд Раджа задерживался на них дольше. Прикидывал, мог бы в которую влюбиться или нет. Ему уже хотелось кого-то любить – возраст такой. Двадцать лет уже!.. «А я и представления не имею, что такое любовь…» – вздохнул он.

Теперь можно и попить, и он подозвал мальчика с коляскою. Тот в стеклянном чане, похожем на аквариум, развозил кокосовый сок с дольками апельсинов, мандаринов, ананасов, кусочками льда.

Пил, а сам все смотрел, приглядывался к людям. Одна фигура показалась ему знакомой. Даже не фигура, а походка человека. Быстренько отдал мальчику кружку, бросил ему пятицентовик и бегом пустился за тем молодым человеком. Он знал походку этого парня с детства: идет ровно, будто кувшин с водою на голове держит. Он или не он? Он или не…

– Амара!

– Радж?! – оглянулся молодой человек.

Обнялись, создав среди движущихся людей неподвижный островок. Посыпались обычные в таких случаях вопросы: «Ну – ты где? Что делаешь? Как тут оказался?» Больше, конечно, спрашивал Радж, ведь у него самого почти ничего не изменилось.

– Ты, как исчез из Биргуса, больше ничего не знаешь, что там произошло? – в этом вопросе Амары Радж почувствовал скрытую боль, сочувствие. Отрицательно покачав головой, впился глазами в глаза друга, а сердце уже болезненно заныло. – Так мне многое надо тебе рассказать… Чего мы тут стоим? Давай сюда, в «Летучую рыбу», – показал Амара на бар-ресторан, на фронтоне которого прыгали разноцветные неоновые рыбы с плавниками-веерами. – У меня до работы еще час, посидим, пососем коктейля.

– А где ты работаешь?

– Да тут же, в «Летучей рыбе». По ночам… Сегодня четвертая ночь будет. Посудомойщиком. Я попрошу буфетчика, даст в долг.

– Нет, дорогой. Плачу я, наличными. Ты пока обживайся.

– Ну хорошо, только в следующий раз – я.

Пошли обнявшись.

Все места за столиками были заняты. Амара организовал два места за служебным столиком, сам и коктейли принес с соломинками.

…Радж слушал его рассказ обо всем, что творилось на острове, и плакал, прижимая ладони к лицу, чтобы не так вырывались глухие рыдания.

– А где… похоронили мать? – нашел наконец силы спросить.

– Не знаю… Нас ведь, живых, загнали на катера и повезли… А там, на Биргусе, бульдозеры все уничтожили. Скреперы выравнивать будут, экскаваторы копать котлованы под всякие укрытия… Нет места для могилы на Биргусе!

Амара рассказал также о том, как искали пристанища на Горном – сначала в болоте, потом с Янгом в горах. И ничего не нашли, не было места биргусовцам и там, и все начали разбредаться кто куда.

– А отец где? Янг? На Горном остались?

– Когда я уезжал сюда, то были на Горном… Кхи-и… Не хотел тебе еще и это говорить, но скажу. У тебя же и с отцом неладно: помутился разум… Как увидел тогда, что с матерью случилось, так и…

Стакан глухо треснул в руке Раджа, по столу растеклось содержимое…

– Прости, друг… Не о таком я хотел бы тебе говорить. Но… Когда я уезжал, то отца твоего держали под замком… Дед Амос и Ганеш опекали его, на одной воде держали. Пост ему устроили, очищение. Я слышал, что хотели, чтоб на храмовом празднике на Главном он нес кавади с дарами Вишну.

– Так праздник прошел уже! Где они сейчас, не знаешь?

– Нет. Никого из биргусовцев потом не видел… Кровь на столе. Порезался?

Радж пососал ладонь, сплюнул на столик.

– Глубоко? Посиди… Я сейчас поищу чего-нибудь для перевязки. И приберу тут.

Радж уже не слушал Амару. Гонял по розовой лужице на столе прозрачные осколки. Звенело в ушах… Хотелось то сорваться с места и куда-то бежать, крушить все на своем пути, то схватиться за крис, пустить его в ход. Но на кого поднимать руку? Против кого конкретно идти? Конкретные виновники там, на Биргусе… «Бедный Янг, сколько ему пришлось пережить за эти дни! Где они теперь, как жить будут?» – теснились горькие мысли в голове.

Когда вернулся Амара и начал забинтовывать ему ладонь, Радж попросил и его подыскивать работу для одного хорошего парня.

«Все… Ходу отсюда! Как можно дальше! И больше не попадаться…»

Нигде ни души, на улице почти полный мрак. Две-три лампочки светились на столбах желтыми пятнами. Возле них мелькали летучие мыши, ловили ночных жирных мотыльков. Враждебно, пугающе чернел через улицу какой-то сквер. Там, наверное, был и пруд. На фоне неба веерные пальмы казались утыканными саблями. На Биргусе Янг не испытывал никаких ночных страхов, мог идти в лес в любое время ночи. А тут, в самом главном городе султаната, на Главном острове, ему было страшно.

Повернул направо – там, ему казалось, должен быть порт… И в ту же минуту услышал из скверика приглушенное: «Э-эй!» Через низенькую ограду перемахнула невысокая фигурка, кинулась через улицу к Янгу.

– Чтоб тебе… Я уже думал, бандит какой, – Янг испуганно плюнул под ноги Абдулле.

– А что у тебя можно взять? Гол как сокол. Зато у меня… На вот, ешь… Холера, бумага размокла… – Абдулла вынул из-за пазухи какие-то темные комочки с прилипшими клочками бумажной салфетки. Один кусочек упал под ноги, Абдулла поднял, подул на него для приличия, бросил себе в рот. – Чего глядишь? Ешь! Это из «Тридакны». Твоя порция чучи. Мясо, вымоченное в соусе, поджаренное на палочках. Вкуснота!

Янг подставил обе ладони, потом переложил все на левую, один кусочек кинул в рот. Хлынула слюна, заныло в животе. Только сейчас он почувствовал страшный голод. Мясо было вкусное, жгучее от перца, слегка кисловатое от соуса. Проглотил, почти не жуя, один кусочек, второй и спохватился – Абдулла провожал глазами каждый. Теперь уже ел так: один кусок съедал сам, другой отдавал Абдулле.

– Ты не глотай, как акула. Жуй долго-долго, а потом соси, как конфетку, и опять жуй, – поучал Абдулла друга. Но учиться есть так, как Абдулла, было поздно – мясо кончилось.

– Ты с вечера так и сидел в скверике?

– Ну! Я тебя ждал в «Тридакне», вижу в окно – ты пошел на Портовую. «Что такое? – думаю. – Мы же договорились пообедать.» Я еще не встречал человека, который бы отказался от этого. Быстренько проглотил свое и с твоей тарелки соус вылизал. Да… А тут вижу: какие-то типы оторвались от окна и на улицу, за тобою. Я твое мясо в бумажку завернул и тоже выскочил. Прошел немного и вижу: тебя цап-царап, гоп в машину и фыр-р-р… Ну, куда ж, думаю, если не в полицию? И бегом за тобой.

– И всю ночь сидел?! – не переставал удивляться Янг.

– Я и лежал, не только сидел. Задремал было и испугался: а вдруг тебя в это время выпустили?

– А если бы меня вообще не выпустили – сколько бы ты сидел?

– Эту ночь до конца и еще день. Я так решил. Я все за окнами следил, какие светятся, хотел угадать, в каком ты. Прикидывал, можно ли залезть, чтоб выручить тебя.

– Да, залезешь! Там же решетки на всех окнах, а внутри при дверях часовой с пистолетом.

– Во как… А я жду и жду… Не может такого быть, думаю, чтоб детей долго держали… Невиноватых. А ты ведь безобидный как черепаха. На тебе ездить можно! Тебя кто захочет – обманет!

– Не очень… – сказал Янг и покашлял. Правду говорит друг, чистую правду. Совсем он не приспособлен к городской жизни.

• Предыдущая
• 32/97
• Следующая