Ход черной королевы - Миронова Елена - Страница 35
- Предыдущая
- 35/55
- Следующая
P.S. Кстати, забавы Резника уже переходят все границы. Он отбил невесту у собственного сына, отправив того в Лондон. Эта азербайджанская девица, вскружившая головы и отцу и сыну, тоже не так проста, как может показаться. Она — дочь погибшего преступного авторитета азербайджанской группировки, отправившегося на тот свет при помощи того же Резника. Видимо, олигарху не хотелось, чтобы отец его любовницы им мешал. Или тот требовал слишком много денег за связь русского олигарха с его дочерью? В любом случае, как вы думаете, что это значит — связь русского олигарха и дочери лидера азербайджанской группировки? Да-да, вы правильно подумали: отмывание денег тоже входит в любовно — деловую связь Резника с его азербайджанской любовницей.»
Анатолий Максимович положил таблетку валидола под язык, и невидящим взглядом уставился в окно. Его не смутила та грязь, которую вылили на него в этой статье. Всё, от начала до конца, было неправдой. Абсолютно всё! Все факты были исковерканы до такой степени, что, несмотря на их реальное существование, они умудрялись представить Резника в наиболее чёрном свете. Но это его не тревожило, он и так периодически читал о себе гнусные вещи в прессе. Но эта «заказная» статья, а она явно была таковой, в гораздо большей степени поразила его, чем нелепые скандальные хроники о себе, которые он изредка видел в периодической прессе. Значит, Ирина, его любимая женщина, та, ради которой он оставил жену, в которую был страстно и, как он надеялся, взаимно влюблён, она оказалась «куклой», пустышкой, подставной уткой.
Резник сразу понял, что это — не ложь. Пожалуй, только это изо всей этой грязи и было настоящей правдой. Вот, значит, почему Ирина так интересовалась его делами, вот почему она познакомилась с ним. Вот почему так искренне выспрашивала о его семье…
Сердце, его растоптанное, униженное, несчастное сердце, преданное этой женщиной, затрепетало и стало биться, словно попавшая в силки птица.
Резнику стало тяжело дышать, и он осторожно ослабил узел галстука и расстегнул две верхних пуговицы на рубашке. Эта женщина, которая ещё сегодня утром готовила ему оладьи на завтрак, которая заботливо поправляла его пиджак, которая целовала его у двери, она к тому же являлась любимой женщиной Павла. Неужели она заранее всё подстроила и спланировала так, как ей было выгодно?
Нет, это выше его сил! Резник вскочил с кресла, чтобы побежать к Ирине, чтобы узнать, правда это или нет, чтобы убедиться в том, что она любит его на самом деле, но острая боль оказалась стрелой, пронзившей его сердце. Побелев, он опустился обратно, и затих. Ему надо было отвлечься, потому что, если он будет думать об этой страшной правде, то умрёт прямо здесь, на рабочем месте. Зазвонил его мобильный телефон, и Резник схватился за трубку, как за спасительную соломинку.
— Ну, как тебе материальчик? — хохотнул в трубке смутно знакомый голос. — Понравился? Я и не сомневался, что понравился! Ты чего молчишь, не узнал, что ли? Значит, богатым буду, — продолжал куражиться тот же голос. — А знаешь, как я стану богатым? А вот как: ты сейчас же перепишешь нефтяную скважину на Каспии на мою племянницу, Жанну Маликовну Гусейнову. Да-да, на неё! Правда, ты её знаешь под другим именем, но, согласись, имя Ирина моей красотке не подходит. Уж слишком у неё выраженная восточная внешность. Ну а как же иначе, ведь она — азербайджанка! Ты слушаешь? — забеспокоился голос.
— Шахид, — вспомнил Резник ненавистное имя.
— Молодец! — похвалил тот. — Ты сделаешь то, что я тебе сказал, как можно быстрее. Иначе в газете уже завтра появится та статья, которую ты только что прочёл. В твоей ситуации я бы не стал этого дожидаться. Жанна говорит, у тебя очень сложные перспективы, и не сегодня-завтра за тебя могут приняться. Уж поверь мне, газета с этой статьёй только ускорит твоё падение.
— Ты непоследователен, — выдавил из себя Резник. — Мне всё равно конец, поэтому раньше он наступит или позже, это уже неважно. Ты, как всегда, опоздал!
— Я так не думаю, — протянул Шахид. — Как только этот материал пойдёт в печать, твой арест совершится мгновенно, уж поверь мне! Эта статья подготовлена по всем правилам, мне пришлось отвалить кругленькую сумму журналисту, состряпавшему её. Прокуратуре как раз на руку арестовать тебя в этот момент, когда репутация твоя сплошь в пятнах!
— Ты глуп, — отрезал Резник. — С этой статьёй или без неё, меня всё равно арестуют не сегодня — завтра. А делиться с тобой своей собственностью я не намерен!
Он отключил телефон. Впрочем, через несколько секунд он зазвонил вновь.
— Это ты глуп, — заорал Шахид. — Знаешь, что станет с твоей драгоценной Жанной, если ты не подпишешь на неё дарственную? Я убью её, а её голову пришлю к тебе по почте! Можешь её засушить и поставить у себя в камере. Вам вдвоём будет веселее.
Трубка запищала противным мелким сигналом.
Резник зачем-то потрогал её и отодвинул от себя. Боль в сердце, раздирающая его на кусочки, отошла на второй план.
Резник нажал кнопку, вызывал секретаршу и сообщил ей, чтобы она вызвала к нему нотариуса и двух юристов, занимающихся собственностью Теллурики.
Марина, сидя в самолёте, мечтала лишь об одном: чтобы он как можно быстрее взлетел. У неё дрожали колени, и она, как ни странно, чувствовала возбуждение. Но ни одной подходящей кандидатуры рядом не было. Не приставать же ей к престарелому очкарику, сидящему слева от неё. И не к симпатичной девушке, занимающей третье кресло «Боинга».
Она смотрела в иллюминатор и молилась про себя, чтобы всё прошло хорошо. Она лихорадочно вспоминала, всё ли сделала правильно. Антон повторил ей несколько раз, что именно она должна говорить и делать. И она постаралась запомнить. Но всё-таки её трясло. А что, если… Но нет, об этом лучше не думать. А вспоминать о том, что её яркая небольшая спортивная сумка стоит у её ног, она чувствует приятную ткань сумки, набитой деньгами. Лучше бы ей помечтать о том, что она будет делать с этой суммой. Купит себе роскошный дом на побережье? Или станет бизнес-леди? Или спрячет их, а сама будет охотиться на богатеньких Буратино? На фешенебельном курорте, на который она отправится из Турции, их будет предостаточно! Да-да, она определится с банком и откроет себе счёт. Даже несколько счетов, чтобы на каждом лежала небольшая сумма. Таким образом, если вдруг какой-то банк обанкротится, у неё останется часть денег. А вообще она молодец, она всё сделала правильно. В точности выполнила то, что приказал Антон. Она залезла в органайзер Ковалёва, выяснила, когда у него состоится та встреча, и быстренько подстроила свой отъезд, соврав про горящий тур. Правда, чтобы Ковалёв не сомневался, ей пришлось самой оплатить половину путёвки, но разве полтора миллиона долларов того не стоили?
Она подсыпала депутату снотворное в стакан с вином, а потом, убедившись, что он крепко спит, пробралась к нему в кабинет, и нашла кейс с деньгами в сейфе. Марина прекрасно знала, где он хранит ключи от всего на свете, в том числе и от ящиков стола, она уже давно подсмотрела, что он кладёт связки ключей в коробочку, которую прячет за книгами. В этих связках были запасные ключи от квартиры, от его рабочего кабинета, от сейфа, от машины и ещё куча ключей бесцельно валялась в той коробочке. Ключ от сейфа Марина уже давно подобрала. Правда, содержимое металлического ящика, встроенного в стену, и прикрытого шторой от окна, её не радовало. У Ковалёва в сейфе лежали какие-то бумаги, а также тонкая пачка валюты, всего три тысячи евро. Почему он предпочитал евро доллару, Марина не спрашивала, но она сама впредь будет иметь дело только с долларами. Не такая уж она дура! Евросоюз разваливается на глазах, несколько стран уже проголосовали против Конституции данного союза. Так что, скорее всего, евро скоро заменит старая добрая немецкая марка. По крайней мере, всё к тому идёт. А доллар всегда будет долларом, вне зависимости от того, насколько низок или высок его курс.
Марина задумалась и даже не заметила, что самолёт уже набирает высоту. Когда она выглянула в иллюминатор, то готова была кричать от радости. Даже колени перестали дрожать. Всё! Она в безопасности! Хотя… ей тут же в голову пришло, что её могут перехватить в аэропорту в Турции. Хотя, в общем, она сделала всё, что могла: несколько раз сообщила Ковалёву, что его дочь заходила к ним и копалась в его кабинете. Так что никаких подозрений на её счёт у него быть не должно. Кроме того, он может не хватиться этих денег до её прилёта. В крайнем случае, если даже её будут ждать в аэропорту, то она с этим уж как-нибудь справится! Полтора миллиона долларов на кону. Она сделает всё ради того, чтобы их сохранить! Например, познакомится с этим сидящим рядом с ней старичком, уткнувшимся в газету, и попросит его донести её сумку до выхода из аэропорта. Если её схватят, она попросит его подождать её где-нибудь. Такие вот седенькие старички, как правило, очень честны и доверчивы. Она ещё раз потрогала ногой свою драгоценную сумку и улыбнулась. Кто бы мог подумать, что такой простой, даже можно сказать, примитивный, план Антона сработает? Хотя нельзя забывать и об удаче, которая сопутствовала им с самого начала. Им надо было придумать что-то, что позволило бы Ковалёву изъять деньги у Резника и привезти их к себе домой на ночь. Марина молодец, это она догадалась, что проще всего будет придумать отдых на курорте. Оставалось только подобрать такой тур, который позволял ей вылететь рано утром. Конечно, оставалась опасность, что Ковалёв поручит водителю отвезти её в аэропорт, а сам в сопровождении охраны Резника повезёт деньги на встречу с лидером фракции. И в этом случае Марине пришлось бы вместо полёта на самолёте улёпётывать, куда глаза глядят, да побыстрее, ведь Ковалёв непременно обнаружил бы исчезновение денег раньше, чем взлетит этот чартерный рейс. А если не раньше, то уж наверняка её бы ожидали в аэропорту Анталии. Он мог подумать на неё. Или не мог? Ей только сейчас пришло в голову, что Вовчик, как она его ласково называла, мог вовсе не принимать её в расчёт, а судорожно размышлять о таинственной пропаже. Насколько Марине известно, следом за машиной, перевозившей Ковалёва от Резника в депутатскую квартиру, следовали охранники, выделенные Резником специально для этой перевозки. Может быть, Ковалёв решит, что это они могли умыкнуть или подменить чемоданчик? К тому же он уезжал провожать её в аэропорт, в это время кейс с деньгами находился в квартире, пусть даже в сейфе. Ну и что? Почему подозрение должно падать только на неё?
- Предыдущая
- 35/55
- Следующая
