Винни-Пух и Все-Все-Все - Милн Алан Александр - Страница 31
- Предыдущая
- 31/36
- Следующая
– Мы пришли пожелать тебе Очень Приятного Четверга. – объявил Винни-Пух, после того как он раз-другой попробовал войти в дом и выйти наружу (чтобы удостовериться в том, что дверь Кролика не похудела).
– А что, собственно, произойдёт в Четверг? – спросил Кролик.
И когда Пух объяснил что, а Кролик, чья жизнь состояла из Очень Важных Дел, сказал: «А-а. А я думал, что вы действительно пришли по делу», – Пух и Пятачок на минутку присели… а потом поплелись дальше. Теперь ветер дул им в спину, так что им не надо было так орать.
– Кролик – он умный! – сказал Пух в раздумье.
– Да, – сказал Пятачок. – Кролик – он хитрый.
– У него настоящие Мозги.
– Да, – сказал Пятачок, – у Кролика настоящие Мозги.
Наступило долгое молчание.
– Наверно, поэтому, – сказал наконец Пух, – наверно, поэтому-то он никогда ничего не понимает!
Кристофер Робин был уже дома, и он так обрадовался друзьям, что они пробыли у него почти до обеда, и тогда они почти пообедали, то есть съели такой обед, о котором можно потом забыть) и поспешили на Пухову Опушку, чтобы успеть навестить Иа и не опоздать к Настоящему Обеду у Совы.
– Здравствуй, Иа! – весело окликнули они ослика.
– А, – сказал Иа, – заблудились?
– Что ты! Нам просто захотелось тебя навестить, – сказал Пятачок, – и посмотреть, как поживает твой дом. Смотри, Пух, он всё ещё стоит!
– Понимаю, – сказал Иа. – Действительно, очень странно. Да, пора бы уже кому-нибудь прийти и свалить его.
– Мы думали – а вдруг его повалит ветром, – сказал Пух.
– Ах, вот что. Очевидно, поэтому никто не стал себя утруждать. А я думал, что о нём просто позабыли.
– Ну, мы были очень рады повидать тебя, Иа, а теперь мы пойдём навестим Сову.
– Отлично. Сова необыкновенно мила. Она пролетела мимо день-два назад и даже заметила меня. Она, конечно, не сказала мне ни слова, понятное дело, но она знала, что это я. Очень любезно с её стороны. Согревает душу.
Пух и Пятачок отодвинулись немного назад и сказали: «Ну, всего хорошего, Иа», очень стараясь не спешить, но ведь им предстоял далёкий путь, и они хотели прийти вовремя.
– Всего хорошего, – сказал Иа. – Смотри, чтобы тебя не унесло ветром, маленький Пятачок. Тебя будет очень не хватать. Многие будут с живым интересом спрашивать: «Куда это унесло маленького Пятачка?» Ну, всего хорошего. Благодарю вас за то, что случайно проходили мимо.
– До свиданья, – сказали Пух и Пятачок в последний раз и двинулись к дому Совы.
Теперь ветер дул им навстречу, и уши Пятачка трепались, как флажки, изо всех сил стараясь улететь от хозяина, с великим трудом продвигавшегося вперёд. Ему казалось, прошли целые часы, пока он наконец загнал свои ушки под тихие своды Леса, где они снова выпрямились и прислушались – не без волнения – к вою бури в вершинах деревьев.
– Предположим, Пух, что дерево вдруг упадёт, когда мы будем как раз под ним? – спросил Пятачок.
– Давай лучше предположим, что не упадёт, – ответил Пух после некоторого размышления.
Это предложение утешило Пятачка, и спустя немного времени друзья весело, наперебой, стучали и звонили у двери Совы.
– Здравствуй, Сова, – сказал Пух, – я надеюсь, мы не опоздали к… Я хочу сказать – как ты поживаешь, Сова? Мы с Пятачком решили тебя навестить, потому что ведь сегодня Четверг.
– Садись, Пух, садись, садись, Пятачок, – сказала Сова радушно. – Устраивайтесь поудобнее.
Они поблагодарили её и устроились как можно удобнее.
– Понимаешь, Сова, мы очень спешили, чтобы поспеть вовремя к… ну, чтобы успеть повидать тебя до того, как мы уйдём.
Сова с достоинством кивнула головой.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказала она, – но не права ли я, предполагая, что на дворе весьма бурный день?
– Весьма, – сказал Пятачок, который грел свои ушки у огня, мечтая лишь о том, чтобы целым и невредимым вернуться домой.
– Я так и думала, – сказала Сова. – И вот как раз в такой же бурный день, как ныне, мой дядя Роберт, чей портрет ты видишь на стене по правую руку, Пятачок, – мой дядя Роберт, возвращаясь в поздний час с… Что это?
Раздался страшный треск.
– Берегись! – закричал Пух. – Осторожно, часы! Пятачок, с дороги! Пятачок, я на тебя падаю!
– Спасите! – закричал Пятачок. Пухова сторона комнаты медленно поднималась вверх, его кресло съезжало вниз в направлении кресла Пятачка; стенные часы плавно скользнули по печке, собирая по дороге цветочные вазы, и, наконец, все и вся дружно рухнуло на то, что только что было полом, а сейчас старалось выяснить, как оно справится с ролью стены.
Дядя Роберт, который, по-видимому, решил превратиться в коврик и захватил с собой заодно знакомую стену, налетел на кресло Пятачка в тот самый момент, когда Пятачок хотел оттуда вылезти.
Словом, некоторое время было действительно нелегко определить, где север… Потом вновь послышался страшный треск… вся комната лихорадочно затряслась… и наступила тишина.
В углу зашевелилась скатерть. Она свернулась в клубок и перекатилась через всю комнату. Потом она подскочила раза два-три и выставила наружу два уха; вновь прокатилась по комнате и развернулась.
– Пух, – сказал нервно Пятачок.
– Что? – сказало одно из кресел.
– Где мы?
– Я не совсем понимаю, – отвечало кресло.
– Мы… мы в доме Совы?
– Наверно, да, потому что мы ведь только что собирались выпить чаю и так его и не выпили.
– Ох! – сказал Пятачок. – Слушай, у Совы всегда почтовый ящик был на потолке?
– А разве он там?
– Да, погляди.
– Не могу, – сказал Пух, – я лежу носом вниз, и на мне что-то такое лежит, а в таком положении, Пятачок, очень трудно рассматривать потолки.
– Ну, в общем, он там.
– Может быть, он переехал туда? – предположил Пух. – Просто для разнообразия.
Под столом в противоположном углу комнаты поднялась какая-то возня, и Сова опять появилась среди гостей.
– Пятачок! – сказала Сова с очень рассерженным видом. – Где Пух?
– Я и сам не совсем понимаю, – сказал Пух.
Сова повернулась на звук его голоса и строго посмотрела на ту часть Пуха, которая ещё была на виду.
– Пух, – с упрёком сказала Сова, – это ты наделал?
– Нет, – кротко сказал Пух, – не думаю, чтобы я.
– А тогда кто же?
– Я думаю, это ветер, – сказал Пятачок. – Я думаю, твой дом повалило ветром.
– Ах, вот как! А я думала, это Пух устроил.
– Нет! – сказал Пух.
– Если это ветер, – сказала Сова, думая вслух, – то тогда Пух не виноват. Ответственность не может быть на него возложена.
С этими милостивыми словами она взлетела, чтобы полюбоваться своим новым потолком.
– Пятачок, Пятачок! – позвал Пух громким шёпотом.
Пятачок склонился над ним.
– Что, Пух?
– Что, она сказала, на меня воз-ло-жено?
– Она сказала, что она тебя не ругает.
– А-а, а я думал, она говорила про… то, что на мне… А, понятно!
– Сова, – сказал Пятачок, – сойди вниз и помоги выбраться Пуху!
Сова, которая залюбовалась своим почтовым ящиком (а он был проволочный, и в двери была щель с надписью «Для писем и газет», только этой надписи сейчас не было видно, потому что она была снаружи) слетела вниз.
Вдвоём с Пятачком они долго толкали и дёргали кресло, и наконец Пух вылез из-под него и смог оглядеться.
– Да! – сказала Сова. – Прелестное положение вещей!
– Что мы будем делать, Пух? Ты можешь о чем-нибудь подумать? – спросил Пятачок.
– Да, я как раз думал кое о чём, – сказал Пух. – Я думал об одной маленькой вещице. – И он запел вернее, запыхтел
- Предыдущая
- 31/36
- Следующая