Винни-Пух и Все-Все-Все - Милн Алан Александр - Страница 29

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая

Тут пришла очередь обрадоваться Винни-Пуху, потому что ведь это он первый нашёл Северный Полюс, и, когда они придут туда, Тигра увидит надпись, которая гласит:

И тогда Тигра будет знать то, чего он сейчас, по-видимому, не знает, а именно, с каким медведем он имеет дело. С Ай-да-Медведем!

Было решено, что они выступят в поход завтра утром и что Кролик, который жил неподалёку от Кенги, Ру и Тигры, пойдёт сейчас домой и спросит Тигру, что он завтра собирается делать, потому что если он ничего не собирается, то как насчёт того, чтобы отправиться на прогулку и захватить с собой Пуха и Пятачка? И если Тигра скажет: «Да», то всё в порядке, а если он скажет: «Нет»…

– Он не скажет, – сказал Кролик. – Положитесь на меня!

И он отправился в путь, не теряя времени. Назавтра погода очень изменилась. Можно сказать, что она превратилась в непогоду. Вместо солнца и тепла – холод и туман.

Самому-то Пуху было не страшно, но когда он себе представил весь мёд, который пчёлы не сделают в этот день, ему стало их страшно жалко. Он сообщил это Пятачку, когда тот зашёл за ним, а Пятачок сказал, что он думал не столько об этом, сколько о том, как холодно и грустно будет тому, кого как-будто потеряют в этот день в чаще Леса. Но когда они с Пухом подошли к дому Кролика, Кролик сказал им, что день самый подходящий для их затеи, потому что Тигра всегда выскакивает вперёд, и как только он скроется из виду, они все убегут в сторону и он никогда их больше не увидит.

– Совсем никогда? – спросил Пятачок.

– Да нет, до тех пор, пока мы не найдём его, Пятачок. До завтра или до ещё когда-нибудь. Пошли. Он нас ждёт.

Когда они подошли к дому Кенги, оказалось, что Крошка Ру, ближайший друг Тигры, тоже их ждёт, и это портило всё дело; но Кролик, прикрыв рот лапкой, шепнул Пуху: «Положитесь на меня», – и подошёл к Кенге.

– Я думаю, что Ру лучше сегодня не ходить, – сказал он. – Сегодня не стоит.

– Почему? – спросил Ру. (Хотя предполагалось, что он не слышит.)

– Ужасный день, – сказал Кролик, качая головой. – Промозглая сырость. Холод. А ты сегодня утром кашлял.

– Откуда ты знаешь? – с негодованием спросил Крошка Ру.

– Дорогой мой, а ты мне даже не сказал! – укоризненно сказала Кенга.

– Это был Бисквитный Кашель, – сказал Ру. – Бисквитный, а не такой, о котором рассказывают мамам.

– Я всё же думаю, что сегодня не стоит, дорогой. Как-нибудь в другой раз!

– Тогда завтра? – спросил Ру голосом, полным надежды.

– Посмотрим, – сказала Кенга.

– Ты всегда смотришь, и ничего потом не бывает, – печально сказал Крошка Ру.

– В такой день никто ничего не может рассмотреть, – сказал Кролик. – Я полагаю, мы пойдём не очень далеко, и к обеду все мы… мы все… мы… Ах, Тигра, это ты. Пошли! Всего хорошего, Ру! После обеда мы… Пошли, Пух! Все готовы? Отлично. Пошли.

И они пошли. Сначала Пух, Кролик и Пятачок шли рядом, а Тигра носился вокруг них, описывая большие круги, потом, когда тропинка стала уже, Кролик, Пятачок и Пух пошли гуськом, друг за другом, а Тигра описывал вокруг них петли, и, наконец, когда по обе стороны тропинки встала колючая стена чертополоха, Тигра то убегал далеко вперёд, то возвращался, иногда налетая на Кролика, а иногда и нет. И чем дальше они шли, тем гуще становился туман, так что Тигра стал по временам пропадать, и в тот самый момент, когда вы думали, что его уже совсем нет, он появлялся, выпаливая: «Чего же вы? Ходу!» – и, прежде чем вы успевали что-нибудь ответить, снова исчезал.

Кролик обернулся и подтолкнул Пятачка.

– В следующий раз! – сказал он. – Передай Пуху.

– В следующий раз! – сказал Пятачок Пуху.

– Чего в следующий? – сказал Пух Пятачку.

Тигра неожиданно появился, налетел на Кролика и снова исчез.

– Пора, – сказал Кролик.

Он свернул в прогалину, пересекавшую тропинку, и Пух и Пятачок помчались за ним. Они притаились в высоком папоротнике, прислушиваясь. В Лесу было очень, очень тихо. Они ничего не видели и ничего не слышали.

– Тсс!… – сказал Кролик.

– Я и так, – сказал Пух.

Раздался топот… И снова наступило молчание.

– Эй! – сказал Тигра так близко от них и так неожиданно, что Пятачок, наверно, подскочил бы если бы не оказалось, что на большей его части сидит Пух.

– Где вы? Ау! – кричал Тигра.

Кролик подтолкнул локтем Пуха, и Пух оглянулся в поисках Пятачка, чтобы подтолкнуть его локтем, и не нашёл его, а Пятачок продолжал вдыхать запах сырого папоротника, стараясь дышать как можно тише, и чувствовал себя очень храбро.

– Чудеса! – сказал Тигра.

Наступила тишина, и спустя несколько мгновений они услышали его удаляющийся топот.

Они подождали ли ещё немножко, и в Лесу снова стало тихо – так тихо, что ещё чуточку, и им стало бы страшно. Кролик встал и потянулся.

– Ну? – шепнул он с гордостью. – Видали? Всё, как я говорил!

– Я вот думал, – сказал Пух, – и я думаю…

– Нет, – сказал Кролик, – не надо. Бежим. Пошли!

И все они во главе с Кроликом пустились наутёк.

– А теперь, – сказал Кролик, когда они порядочно пробежали, – мы можем поговорить. Что ты хотел сказать, Пух?

– Да ничего особенного. А почему мы сюда идём?

– Потому что эта дорога домой.

– А-а! – сказал Пух.

– А по-моему, нам надо взять правее, – тревожно сказал Пятачок. – А ты что думаешь, Пух?

Пух посмотрел на свои передние лапки. Он знал, что одна из них была правая, знал он, кроме того, что если он решит, какая из них правая, то остальная будет левая. Но он никак не мог вспомнить, с чего надо начать.

– Ну… – начал Пух нерешительно.

– Пошли! – сказал Кролик. – Я отлично знаю дорогу!

Они пошли. Спустя десять минут они снова остановились.

– Очень смешно, – сказал Кролик, – но мне вдруг пока… Ах, конечно. Пошли!…

– Ну, вот мы и тут, – сказал Кролик спустя ещё десять минут. – Нет, кажется…

– А теперь, – сказал Кролик спустя ещё десять минут, – по-моему, мы должны быть у… или мы взяли немного правее, чем я думал?

– Прямо чудеса! – сказал Кролик спустя ещё десять минут. – Почему это в тумане всё выглядит так одинаково? Смешно! Ты заметил это, Пух?

Пух сказал, что заметил.

– Слава богу, что мы так хорошо знаем наш Лес, а то мы могли бы заблудиться! – сказал Кролик через полчаса. И он засмеялся так беззаботно, как может смеяться только тот, кто так хорошо знает Лес, что не может в нём заблудиться.

Пятачок чуточку приотстал и подобрался к Пуху сзади.

– Пух! – шепнул он.

– Что, Пятачок?

– Ничего, – сказал Пятачок и уцепился за лапку Пуха. – Я просто хотел быть поближе к тебе.

Когда Тигра перестал ждать, что остальные найдут его, и когда ему надоело, что рядом нет никого, кому он мог бы сказать: «Эй, пошли, что ли!» – он подумал, что надо пойти домой. И он побежал назад. Первое, что сказала Кенга, увидав его, это: «А вот и наш милый Тигра! Как раз пора принимать рыбий жир!»

И она налила ему полную чашку. Крошка Ру с гордостью заявил: «А я уже принял», и Тигра, проглотив всё, что было в чашке, сказал: «И я тоже», а потом он и Ру стали дружески толкать друг друга, и Тигра случайно перевернул один или два стула, нечаянно, а Крошка Ру случайно перевернул один, нарочно, и Кенга сказала:

– А ну пойдите побегайте.

– А куда нам бегать? – спросил Крошка Ру.

– Пойдите и соберите мне шишек для топки, – сказала Кенга и дала им корзинку.

И они послушно отправились к Шести Соснам и стали кидать друг в друга шишками, и за этим приятным занятием забыли, зачем они пришли в Лес, и забыли заодно корзинку под деревом, а сами отправились домой обедать.

Обед как раз подходил к концу, когда Кристофер Робин заглянул в дверь.

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая