Дени Дидро - Длугач Тамара Борисовна - Страница 35

Но почему же у аббата нет современного тона историка? Потому, что среди трех-четырех тысяч страниц встречаются, может быть, пятьдесят, продиктованных восторгом перед добродетелью или отвращением к пороку. Что касается меня, то я только больше ценил бы за это автора, который безоговорочно отдался бы сильным порывам своего сердца, и я ненавидел бы презренных сатрапов, прячущих под покровом строгого вкуса постыдные мотивы своей критики. И мне нисколько не неприятно, что историк, описывающий открытие Нового света, говоря о неслыханном явлении, пишет стилем, присущим только ему. По крайней мере он не будет числиться в раболепном стаде подражателей.

Вы думаете, что к королям обращаются на ты благодаря смелости или тщеславию, — что за бредни! Ведь эта форма речи, заимствованная из языка греков и римлян, показывает больше вкуса, больше благородства, больше твердости, больше правдивости и, может быть, даже больше уважения. Оттого, что тогда говорит не подданный, а представитель нации. Оттого, что он является орудием добродетели, разума, справедливости, человечности, правосудия, милосердия, закона и некоторых других из трех возвышенных правил квакерства, перед которыми равны все смертные.

Устанавливать между королями и собой столь огромную дистанцию — значит ставить одного человека весьма высоко, а другого — весьма низко. Ведь первым среди нас он является благодаря нашему выбору — вот то, что учили в школе о Деметрии и об Аттале, которые не были ни глупцами, ни трусами, ни наглецами, ни безумцами.

Я окончил чтение первого тома сочинения аббата и на протяжении более семисот страниц не увидел у него ни единого раза, если употребить ваше выражение, «образа последующих поколений, наклеенного на нос», а увидел образ величественный, который, правду говоря, я предпочел бы встречать слишком часто в сочинениях автора, чем совсем его там не встречать.

Вы советовали мне молчать об аббате Рейнале. Но разве ваш замысел заключается в том, чтобы я последовал вашему совету? В таком случае будьте любезны говорить о нем более благопристойно, чем вы это сделали у моей дочери. Неужели недостаточно, что его изгнали визиготы, нужно ли еще, чтобы на него нападали его друзья? В обществе так много дерзких попугаев, которые говорят, говорят и говорят, не зная, что они говорят, и столько желания расточать зло, что злоязычник или сплетник может найти себе в один день тысячу сообщников.

Я вас прекрасно понял; и вы поступили со мной очень несправедливо и сделали мне совершенно напрасно много зла. Вот моя защитительная речь, которую я разрешаю вам показать аббату, если вы его когда-нибудь снова увидите. Я сказал аббату Рейналю: «Но, мой друг, кто будет достаточно дерзким, чтобы опубликовать это и признаться в этом?» Он ответил мне с гордостью: «Я, я». — «Вы погубите себя». — «Я себя погублю. Ах, я вижу, что вы считаете, будто у меня меньше мужества, чем на самом деле».

Устав трудиться и ища предлога, который сократил бы продолжительность моей работы и облегчил ее, я написал аббату: «Но, дорогой аббат, не боитесь ли вы, как бы все эти отступления, какими бы красноречивыми вы их ни предполагали, не испортили ваше сочинение?» — «Нет, нет, — отвечал он, — делайте всегда то, что я вас прошу…»— «Они скажут, что это риторично». — «Они скажут? Кто?» — «Лакеи вельмож». — «Я жду этого. Держитесь, мой философ, я знаю немного лучше вас вкусы публики; именно ваши строки скроют скуку моих вечных расчетов. Знаете ли вы, благодаря кому их читали? Благодаря каналье, который их поносил. Горе автору, о котором не говорят ничего дурного; тогда о нем долго не скажут ничего хорошего».

Мой друг, у вас гангрена; может быть, она не будет настолько прогрессировать, чтобы сделаться неизлечимой. Я полагаю, вы нуждаетесь немного в разговоре с самим собой. Исцелит вас не то, что я имел смелость сказать вам, а то, что вы сами скажете себе. Я скорее перестану жить, чем любить вас, но я никогда не стал бы вашим другом, если бы вы говорили у Жан Жака, где я повстречал вас впервые, так, как вы говорили вчера у оспопрививателя Брадора[23]. Как? Был ли это способ отречься от аббата, внушенный боязнью, как бы известная ваша тесная связь с этим изгнанником не повредила бы вам у вельмож? Ваша постоянная нежность ко мне меня успокаивает.

Моя дочь весьма признательна за вечер, который вы посвятили ей. Мне показалось, что ваш софизм ее обманул. Я считал ее более смелой и логичной. Что касается ее отца, то, когда вы будете говорить ему правду, я догадываюсь, что вы не сделали бы дурно, проявив здесь немного бережного отношения. Он неженка в своем роде: удар кинжалом не заставит его кричать, но булавочного укола, полученного от руки друга, было бы для него достаточно, чтобы причинить долгое страдание. Какую выгоду вы находите в том, чтобы делать истину жестокой? Будь у него несколько больше тщеславия или претензий, его друзьям через некоторое время удалось бы сделать из лучшего на свете человека довольно несчастное создание; по-видимому, они задумали оглупить его.

Отправлю ли я вам это письмо, которое только что поспешно написал? Да. Но когда? Когда я буду вас уважать достаточно для того, чтобы поверить, что вы будете читать его без досады. Прощайте.

25 марта 1791 г.

Я слышу, как под моим окном оглашают осуждение аббату. Я его читаю, я его прочел. Пусть падут на голову этих бесчестных и на голову старого дурака, которому они служили, позор и мерзости, упавшие некогда на голову афинян, заставивших Сократа выпить цикуту. (Мой друг, есть люди, неспособные на героические поступки, когда их порицают; а их порицают лишь потому, что они на них не способны.)

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2 изд.

2. Ленин В. И. Полн. собр. соч.

3. Дидро Д. Собр. соч.: В 10 т. М.; Л., 1935–1947.

4. Дидро Д. Соч.: В 2 т. М., 1986. Т.1.

5. Дидро Д. Избр. произв. М.; Л., 1951.

6. Diderot D. Observations sur l’instruction etc., publiees par P. Ledieu. Paris, 1921.

7. Асмус В. Ф. Немецкая эстетика XVIII в. М., 1963.

8. Библер В. С. Мышление как творчество. М., 1975.

9. Библер В. С. Век Просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант // Западноевропейская художественная культура XVIII в. М., 1980.

10. Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками: В 2 т. СПб., 1902. Т. 1.

11. Гачев Д. Эстетические взгляды Дидро. М., 1961.

12. Гегель. Соч.: В 14 т. М., 1959. Т. IV.

13. Гельвеций К. А. Соч.: В 2 т. М., 1973–1974.

14. Гольбах П. А. Избр. произв.: В 2 т. М., 1963.

15. Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1966. Т. 5.

16. Ламетри Ж. О. Соч. М., 1983.

17. Лифшиц М. Великий французский просветитель // Новый мир. 1953. № 6.

18. Луппол И. К. Дени Дидро. М., 1960.

19. Морлей Д. Дидро и энциклопедисты. М., 1882.

20. Рокэн Ф. Движение общественной мысли во Франции в XVIII в. 1715–1789 гг. СПб., 1902.

21. Тэн И. Происхождение современной Франции. СПб., 1906.

22. Belaval J. L’esthetique sans paradoxe de Diderot. Paris, 1950.

23. Buffat M. Le Theorique et son autre // Jacques Proust Lecture de Diderot. Paris, 1974.

24. Dieckmann G. Diderot’s conception of genius // Journal of the history of ideas, 1941. N 2.

25. Dieckmann G. Die Kunstlerische Form des Reve de d’Alembert. Koln; Opladen. Westdeutsche Verlag, 1966.

26. Europaische Aufklarung, ed. by H. Friedrich und F. Schalk. Munchen, 1967.

27. Krauss W. Zu einer Prosa Diderot // «Sinn und Form», 14 Iahrgang, 1962. Hft. 2.

28. Rosennranz K. Diderot’s Leben und Werke: In 2 Bde. Leipzig, 1866.

29. Voltaire. Oeuvres completes, ed. de la societe literairetypographique. 1784.