Жених со знаком качества - Милевская Людмила Ивановна - Страница 37

• Предыдущая
• 37/60
• Следующая

— Какой-то молодой человек, — сообщила Варвара. Кто же открыл ему? Судя по всему научилась, бестия, замок открывать.

— И что он сказал? — с наигранным недоумением поинтересовался я.

Варвара пожала плечами:

— Ничего. Узнал у меня тот ли адрес и корзину вручил. Сказал, что выполняет чей-то заказ, а чей, мол, секрет фирмы.

Я, стараясь не переиграть, недоуменно поскреб в затылке и спросил:

— А записки там нет никакой?

Кристина полезла в корзину и изумленно простонала:

— Е-есть! Есть записка!

— Читай! — визжа и хлопая в ладоши, закричала Варвара.

Кристина прилежно начала читать:

“Здравствуй, прекрасная незнакомка. С тех пор, как я увидел тебя, многое во мне изменилось. Вижу небо, лишь отраженное в твоих голубых глазах…” Услышав это, я лишь чудом не разоблачил себя, лишь чудом не закричал: “Откуда он знает цвет твоих глаз? Я ничего о них не говорил!”

Но, вовремя спохватившись, я промолчал, внутренне посылая хвалы в адрес хозяйки цветочного магазина и ее изобретательного братца. Под буйные восторги Варвары Кристина продолжала читать, а я уже не знал куда деть свои уши: так сладко (аж липко) составлено было письмо. Честное слово, стыд, срамота. Я даже испугался. Думал, мои женщины или рассмеются или в гневе отбросят эту халву, этот мармелад, они же были довольны. Кристина рдела и в особо медовых местах, смущенно скрывая улыбку, приговаривала:

— Ничего не пойму, это кому? Кому?

— Тебе! Тебе! — прыгая от восторга, кричала Варвара и тут же громко делилась с нами своей завистью.

Не помню как дочиталось письмо до конца — я покрылся стыдом и липким потом. “Странные все же существа, женщины, — подумал я, глядя на скачущую, буйствующую восторгами Варвару и задумчиво млеющую Кристину. — Что такое это письмо? Настоящая чушь. Чушь неправдоподобная. Кто может так писать? Так говорить? Это же смех да и только. Любой мужчина, прочитав такое письмо, разъярился бы: “Кто посмел так шутить надо мной?” Эти же всему верят. Даже стыдно обманывать таких”. Честное слово, я расстроился. Тут же дал себе клятву никогда, никогда в жизни не лгать более. Во-первых, делать этого совсем не умею. Во-вторых, так противно это делать, так муторно после становится на душе… Нет уж, лучше говорить правду, чего бы мне это ни стоило. Однако, моя ложь подействовала положительно: Кристина, испытывая легкие сомнения, все же приободрилась. Этому я был рад. Она забыла про своего Максима и включилась в игру, предложенную Варварой. Одной — восемнадцать, другой — тридцать пять, но ума у обеих одинаково. Выгнали меня из кабинета, вошли в интернет и полезли на сайт Кристины. Варвара решила, что обязательно надо оставить там объявление для неизвестного воздыхателя. А я, дурак, еще боялся, что меня разоблачат. Подивившись наивности женщин, я прихватил свои бумаги и отправился работать в столовую. Изредка возвращался под дверь кабинета в надежде завладеть компьютером, но, послушав оживленные разговоры Кристины и Варвары, топал обратно в столовую.

“Уж пускай лучше развлекаются в Сети, чем льют слезы”, — подумал я, не решаясь отвлекать женщин от захватившего их занятия. Вспомнив про вкусности, которых накупил, я нагрузил ими полный поднос и отправил его в кабинет. Варвара и Кристина пришли в восторг и буйно меня расцеловали. Разумеется, о Максиме уже не полслова. Вот она, цена любви. Корзина с цветами, медовая записка, гора деликатесов — и горя, как не бывало. Удовлетворенный, я отправился в столовую и погрузился в работу. Время пролетело незаметно. Когда раздался звонок в дверь, я глянул на часы и с удивлением узнал, что наступил вечер. “Кто бы это мог быть?” — удивился я и поспешил в прихожую.

Заглянув в глазок, растерялся: у двери топталась Мария.

Мария!

Ка-та-строфа!!!

Я заметался. Воображение пошло рисовать ужасные картины: прыгающую с балкона Варвару, заламывающую от горя руки Марию, теряющую сознание Кристину… Я порысачил (на цыпочках) в кабинет и строго приказал женщинам:

— Сидите здесь! Без моего разрешения выходить не смейте!

Кристина и Варвара открыли рты, переглянулись и хором спросили:

— Почему?

Придав своей физиономии самое нахальное выражение (на какое только был способен), я пояснил:

— У меня гостья, которой я не намерен признаваться, что у меня дом полон родственников и друзей.

Для убедительности я показал кулак. Кристина и Варвара снова переглянулись и повторили вопрос:

— Почему?

— Да потому, что услышав такое, любая нормальная женщина сразу уйдет, а мне бы этого не хотелось. Поэтому из кабинета не выходите до моего распоряжения. Ты, Кристя, будешь спать здесь, а ты, Варя, постелешь себе на диване в гостиной. Белье я позже принесу. И без сюрпризов! Поняли? — прикрикнул я, снова показывая кулак, будто он мог кого-нибудь напугать. Ведь всем известен мой добрый нрав.

И все же мои женщины дружно закивали и хором заверили:

— Поняли, поняли, не подведем.

Только после этого я впустил в квартиру Марию и сразу потащил ее в спальню.

— Ничего, что я без предупреждения? — спросила она, опуская на пол увесистую сумку.

— Очень рад.

— Виктор решил ехать в командировку сегодня. Было бы глупо зря время терять, — с виноватой улыбкой пояснила Мария.

Меня раздирали противоречивые чувства: я действительно был рад, даже счастлив. С нетерпением ждал обещанной завтрашней ночи. Но незваная Варвара капнула в бочку радости изрядную каплю дегтя. Да и Кристя добавила: выглядеть старым развратником в глазах сестры совсем не хотелось. Я с ужасом представлял, что она обо мне подумает, если узнает какая гостья в моей спальне. Кристе этого не понять. Обнимая Марию, я шепотом сообщил:

— Правильно сделала, что пришла, но Кристина еще не спит и вряд ли скоро уснет. Она в кабинете тиранит компьютер.

Мария лукаво усмехнулась и протянула мне коробочку.

— Я позаботилась о Кристине, — сказала она. — Вот, Роберт, возьми.

— Что это?

— Порошки. Очень сильное снотворное. Специально для этого случая доставала, кстати, с большим трудом. Говорят, быка валит с ног. В ее положении, это полезно: меньше мыслями будет себя терзать. Грейпфрутовый сок в доме есть?

Я заверил:

— Точно нет.

— Так и знала, — торжествуя, воскликнула Мария и открыла свою сумку.

Один за другим она извлекла из нее четыре литровых пакета грейпфрутового сока. Я смутился:

— Зачем это, Маша? В холодильнике есть сок манго, яблочный и, кажется, вишневый. Зачем ты сама тащила…

— Вишневый и манго не подойдут, — оборвала меня Мария. — Грейпфрутовый — с легкой горчинкой, которая скроет вкус порошка. К тому же, Кристина обожает этот сок. Я сама обожаю. Знаю, ты его не любишь, вот и будешь пить свою мангу. В общем так, Роберт, — скомандовала она, — бери порошок и пакеты, отправляйся на кухню. Там подмешаешь в грейпфрутовый сок порошок и напоишь им Кристину. Уверяю, будет спать, как убитая.

Заметив мои сомнения, Мария рассердилась:

— Роберт, хватит пытать себя муками совести. Здесь они ни к чему. Кристина пережила нервное потрясение, у нее нарушен сон. Наш долг его восстановить, вот мы и восстановим. Поверь мне, дорогой, порошки я доставила бы тебе в любом случае. Ты же не можешь сторожить ее всю ночь. Нельзя оставлять убитого горем человека наедине с его мыслями.

Я согласился:

— Нельзя, это опасно.

— Ну так иди и сделай, что я прошу, — обрадовалась Мария. — Один порошок на стакан сока.

Подумав, она добавила:

— Два, лучше два порошка. На ее возбужденные нервы одного маловато. Да, заодно и нам сока налей. Пить хочу неимоверно.

— Будет сделано, — сказал я и, прихватив порошки, отправился в кухню.

Там достал из посудного шкафа два подноса, на каждый водрузил по два стакана и наполнил их соком. Женщинам налил грейпфрутового, а себе яблочного и, подумав: “Не перепутать бы”, — принялся за порошки. Наш с Марией поднос отставил в сторону, а стаканы Варвары и Кристины придвинул поближе. В каждый засыпал по два порошка, стою, терпеливо помешиваю сок ложечкой и вдруг чувствую чье-то дыхание за спиной. Оглянулся — Варвара. Беззвучно подкралась, застыла и с интересом наблюдает. Мысли мои заметались: “Как давно она здесь? Что видела? Заметила ли как порошки сыпал?”

• Предыдущая
• 37/60
• Следующая