Шкура неубитого мужа - Михалева Анна Валентиновна - Страница 38
- Предыдущая
- 38/73
- Следующая
— Черт, куда она дела кулон, если не тебе сунула?
— Ха! Значит, напрасно девку кокнули, — зло съехидничал собеседник.
— И не смей смотреть в ее сторону. Понятно? — Серж часто задышал, видимо, едва сдерживаясь, чтобы не перейти к решительным действиям. — Я ее оберегаю.
И от тебя в первую очередь.
— Ага, убил, так еще захотелось?
— Слушай, прекрати кривляться, иначе я за себя не отвечаю. Пока она со мной, храни нейтралитет. Я — единственный близкий ей человек в этом городе!
— А если она не захочет твоего безраздельного покровительства? Не захочет, как Ирма?! — упрямо настаивал бас.
— Только подойди к ней, я тебя в порошок сотру!
— Ты? — неизвестный презрительно фыркнул. — Да кто ты есть-то! Думаешь, ты все еще крутой? Прошли твои времена, Серж. Ты не хорохорься-то без нужды, целее будешь!
— Ишь ты, как нос задрал, — не внял его увещеваниям Бобров. — Будто бы уже нашел камешек.
— Считай, что нашел! Теперь он на нейтральной полосе. Кто первым схватит, тот и победитель. И отпусти мой пиджак.
Маша услыхала возню, вжалась спиной в стенку, изо всех пытаясь остаться незамеченной.
— Пошел ты! — повторил то, с чего начал, незнакомец и, отпихнув мецената, быстро прошел мимо Маши.
Она с опаской посмотрела ему вслед. Это был высокий худой мужчина, брюнет с проседью. Двигался он уверенными, большими шагами сильного и волевого человека.
Больше она ничего не смогла разглядеть. Он ведь ни разу " даже не оглянулся.
Бобров ринулся в другую сторону, так ее и не увидев.
Маша схватилась за голову. Теперь к «Кипящему яду», блуждающему по ее организму, прибавился и панический страх. Ее лихорадило, кидая то в жар, то в холод. Перед глазами проплывали размытые пятна, а в ушах стояли слова, похожие по силе на громовые раскаты: «Убил, так еще захотелось!»
«Господи, они все знают, — прошептала она. — Они меня делят между собой. И кто победит, тому я и достанусь! Что же мне делать? Что мне делать с этим проклятым кулоном? Из-за него убили Ирму. — Она судорожно вдохнула пропитанный чужим весельем воздух и ужаснулась собственной догадке. — Из-за него убили и Аську!»
Почему ей вдруг такое пришло в голову, она не могла объяснить. Двое мужиков охотятся за кулоном Ирмы.
Сначала кто-то из них убил Ирму, но та успела его выкинуть. Потом они увидели этот треклятый кулон на Аське.
Но и ее не удалось ограбить. Кто следующий? Маша замерла. Если она отдаст украшение Боброву, станет ли он защищать ее от этого высокого типа? Зачем ему это нужно?
Ей страшно захотелось кинуться кому-нибудь на шею.
Прижаться к кому-нибудь, хоть на секундочку почувствовав, что она не одинока в этом мире. Пусть это будет иллюзия. Только бы она была! Сейчас ей это ох как необходимо!
— А вот и ты!
Она уставилась на бармена. Тот взял ее за подбородок, повернул лицо к тусклому свету, озабоченно проговорил:
— Плохи дела. Нужно ехать домой.
— Я возьму машину. Возьму машину и поеду.
— Нет уж, — он с легкостью подхватил ее за плечи и повел к гардеробу. — Я же тебя напоил. Я несу за тебя ответственность. Довезу на своей машине.
— А как же работа? — вяло поинтересовалась она, сильнее прижимаясь к нему.
— Я подменился. Управятся.
Он накинул на нее новенькую норковую шубку и вывел на улицу. Маша глянула на него снизу вверх. Он был такой решительный, такой сильный и такой красивый.
Он походил на рыцаря из какой-то сказки. Или это был принц? Да какая разница. Он был рядом, он готов подставить ей плечо, в котором она именно сейчас так нуждалась.
«Если это не судьба, тогда что?» — успела спросить себя она прежде, чем его губы оказались настолько близко, что она вообще перестала соображать.
Александр встретил новый день со странным ощущением тревоги. Впрочем, в его положении это было понятно. Лежа в кровати, он огляделся. Когда взгляд его остановился на прикроватной тумбочке, он понял причину своего состояния — на ней покоилась брошюра, присланная ему невестой в день своего отъезда в знак вечной и нежной любви.
— Дорогой мой, — пропела ему Ви в тот день по телефону. — Мне ужасно не хочется расставаться с тобой. Но ты же понимаешь, предсвадебные дела, — она хихикнула.
Сэра Доудсена в тот момент скрутила жуткая судорога, пронзившая все его тело. — Непременно прочти эту книгу. Она очень важна для нашей будущей семейной жизни.
Получив подарок, молодой аристократ решил засунуть его как можно дальше, но долг чести воспротивился такому акту неповиновения нареченной. Поспорив немного с собственной совестью, Александр заключил с ней соглашение: книжку он положил как можно ближе к изголовью, но открывать ее в обозримом будущем отказался.
Миновала неделя, а он так и не осмелился постичь тайны, сокрытые в этой брошюре. Женщина-горничная, ежедневно приводившая его холостяцкую берлогу в приличное место обитания, аккуратно стирала пыль везде. Но почему-то с маниакальной настойчивостью не прикасалась к этой самой книжонке. Теперь, по прошествии изрядного времени после отъезда Ви, ее подарок выглядел несколько неряшливо. Глянцевая обложка больше не сверкала бриллиантами чистой любви, а тускло напоминала о ее призрачности. Сэру Доудсену стало стыдно за свое столь нетактичное отношение к невесте. Он осторожно взял брошюру и прочел название: "Стремление к свету.
Методы закаливания". Автор, сотворивший этот кошмар, не постеснялся поставить свое имя на обложке: Дж. Росмонд. Хотя это мог быть его псевдоним, как здраво рассудил Александр. Какому нормальному человеку захочется подписываться именем собственным под эдакой дрянью.
«Вот что имела в виду Ви, говоря о будущей семейной жизни», — запоздало ужаснулся несчастный жених и раскрыл брошюру.
Первая глава называлась «Здоровое утро».
"Как начать свой день? — задавался вопросом Дж. Росмонд и продолжал:
— Вы слышали, как поют птицы на заре? Как паучок перебирает мохнатыми лапками тонкие канатики своей паутинки? Как шелестит прохладный ветерок в листве старых деревьев?"
Александр в недоумении еще раз посмотрел на обложку брошюры, отметив про себя, что для методов закаливания язык автора слишком уж поэтичен. Убедившись, что не ошибся с названием, он углубился в изучение текста. Прочитав две страницы, где в том же слюнявом духе автор писал о крылышках мотылька, солнечных лучах и теплой росе на травинках, попутно включив абзац про утреннее похмелье, которое отодвигает все эти земные радости на второй план, он наконец дошел до сути: «Итак, вы решили встать на путь к свету. Утро ваше должно принести вам только радость. Пробуждение — новые силы и желание совершить в этот день много замечательных деяний. Вы должны подняться с кровати…»
Александр вздохнул и принял решение. Раз уж судьба его предрешена и ему придется остаток дней прожить под одной крышей с Ви, то нужно готовиться к неизбежному заранее. К чему откладывать в долгий ящик? Одним прыжком он вскочил с кровати.
"Ваши ноги не должны обременять домашние туфли.
Идите босиком, чувствуя стопами прохладу. Идите на кухню…"
Морщась именно оттого, что его стопы чувствуют прохладу, он проследовал на кухню.
«Разбейте и взболтайте в стакане свежее яйцо».
Именно так он и поступил.
«Выпейте его, глядя, как утро расцветает за вашими окнами».
Сэр Доудсен повернулся к окну. К сожалению, утро уже давно расцвело и теперь хмурилось черными тучами и сыпало мелким колючим снегом. Ноябрь в Москве начисто лишает человека возможности любоваться прекрасным утром. Давясь и фыркая, несчастный невольник заглотил сырое яйцо.
«Теперь вперед под освежающий душ».
Сэр Доудсен зашел в ванную и разделся.
«Встаньте под душ и только тогда с силой открутите кран холодной воды. Прим. Обычно кран холодной воды обозначается синим цветом».
Александр зажмурился и последовал инструкции…
Спустя десять секунд он с диким воплем вырвался из ванной. Все еще сжимая в руках разбухшую от воды брошюру, коей он пытался прикрыться, пока не понял, что ледяных струй можно избежать другим способом, он принял второе за утро твердое решение: «Нужно что-то делать! Нужно как-то избежать женитьбы!» И еще он спросил себя: «Если я откручу голову Ви, это будет замечательное деяние?» После недолгих размышлений он ответил: «С точки зрения человеколюбия — несомненно!»
- Предыдущая
- 38/73
- Следующая
