Летчик для особых поручений: Фантастические произведения (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/125
• Следующая

Самолет клюнул носом и пошел к земле.

Антошка не испугался. То есть он испугался, но не того, что разобьется, а что сейчас у него отберут самолет и никогда-никогда он уже не полетит к ребятам.

Он довольно легко посадил свою послушную машину на пустырь. Под крыльями зашелестел бурьян, и стало тихо. Совсем тихо. Антошка прислонился лбом к холодному щитку с приборами и долго так сидел. Потом он услышал крики.

Это кричали испуганные люди. Они топтали заросли Антарктиды и спешили к самолету. Среди них были Антошкин папа, директор Дома пионеров и завуч Антошкиной школы Вера Северьяновна Холодильникова. Впереди всех бежал милиционер. Он дул в свисток.

Антон вылез из кабины, опустил голову и стал ждать грозных слов, упреков и наказания.

— Негодный мальчишка! — сказал запыхавшийся отец. — Ты меня чуть-чуть не довел до инфаркта.

И это была правда.

— Это всем известный Топольков. Первый нарушитель дисциплины в третьем «В», — грозным голосом произнесла Вера Северьяновна.

И это была неправда.

А милиционер стал доставать из сумки блокнот и авторучку. И это было очень неприятно.

И вдруг совсем рядом появился высокий строгий человек в голубой форме и белой фуражке. (Антошка так ни-

когда и не понял, откуда он взялся.) Человек осторожно притянул к себе Антошку за локоть и негромко сказал:

— Очень прошу вас, граждане, успокойтесь. И не трогайте мальчика. Он находится под охраной Сказки...

— А потом? — спросил Алешка, потому что Летчик замолчал.

— Потом привел меня этот человек в большую комнату. Там разные карты на стенах и всякие приборы. Посадил меня в кресло и спрашивает: «Яблоко хочешь?» Я подумал и говорю: «Хочу». Потому что правда есть захотелось. Стал я жевать яблоко, а он говорит: «Есть одно дело, Антон. Очень серьезное. Заболела маленькая девочка, умереть может. Была она дома одна и съела что-то такое, чего есть нельзя. А что именно, никто не знает, и врач не может понять, от чего ее лечить. Надо помочь».

Я, конечно, молчу, потому что я ведь совсем даже не врач. А он опять говорит: «Была там рядом с девочкой плюшевая обезьяна. Она все видела, но говорить-то она не умеет. Понял меня?»

А я ничего не понял. Он стал объяснять, что далеко на северо-западе есть волшебный лес и там живет колдун, который умеет разговаривать с игрушками. Спрашивает меня: «Сможешь отвезти туда обезьяну, чтобы колдун поговорил с ней?»

Он спросил у Антона:

— Сможешь? — и очень серьезно посмотрел ему в глаза. — Не боишься?

Антошка не боялся полета и не очень боялся колдуна. Он только удивился:

— Разве нет взрослых летчиков?

Человек в голубой форме усмехнулся:

— Видишь ли... Чтобы лететь в сказочный лес, надо сначала поверить, что он есть на свете. Никто из взрослых летчиков не верит в сказки.

— Вы думаете, я верю? — сказал Антошка.

— Я знаю. Иначе ты с друзьями не придумал бы свою Антарктиду.

— Хорошо, — сказал Антошка и больше не стал спорить. Вдруг девчонка и в самом деле умрет? Тогда уж никакие сказки не помогут.

Он посадил на заднее сиденье плюшевую одноглазую обезьяну. Механики залили бак горючим. И Антошка отправился в свой второй полет.

— Нашел колдуна? — спросил Алешка.

— Да не понадобился колдун. Эта обезьяна заговорила прямо в самолете.

— Сама?!

— Ну да. Сказала, что девчонка съела два тюбика крема для бритья и ее обезьяний стеклянный глаз.

— Вылечили?

— Конечно... Только мне тут же пришлось лететь на Темное озеро. Там в подводной щколе у русалок дырка в крыше появилась, и они требовали водолаза.

— Ну и как они, русалки-то?.. — поеживаясь, спросил Алешка.

— Да как все девчонки. Хихикают да кривляются. Еще хуже Красных Шапочек.

— Не щекотали?

— Я бы им пощекотал! Я на всякий случай вот такую палку взял...

— А дальше? — сказал Алешка.

— Дальше? Главный Диспетчер записал меня в список летчиков. Сказал, что буду летать по Особым Поручениям, потому что опыт у меня уже есть и машина надежная... Выдали планшетку. Форму сшили, только я ее не люблю: суконная, колючая, воротник шею надирает, как терка...

— Ты рад, что стал летчиком?

Антон пожал плечами. Потом улыбнулся:

— Как когда... Один раз у нас контрольная по математике, а я — ни бум-бум. И вдруг дежурный в дверь кричит:

«Тополькова к директору!» А там — пакет от Главного Диспетчера: срочно в полет. Здорово получилось. Только Вера Северьяновна ворчала.

— А ты, значит, круглый год летаешь, не только летом?

— Круглый год... Но когда прилетаешь в Сказку, там почти всегда лето. Видишь, я поэтому и загорелый. — Летчик засмеялся и вскочил.

— Подожди, — осторожно сказал Алешка. — А самое главное? Ты летал к ребятам?

Антошка перестал смеяться.

— Летал... 

Вот что было.

Он прилетел в Голубые Холмы и разыскал Аркашку. Круглое Аркашкино лицо расплылось в улыбке.

— Ух ты! Антон! Ты насовсем или в гости?

— Я за тобой, — сказал Антошка. — Летим к ребятам. У меня самолет. Настоящий, честное слово!

Аркашка вроде бы не очень удивился.

— А откуда? В Доме пионеров построили? А у нас в техническом кружке роботов делают. Хочешь, покажу?

— Потом, — сказал Антон. — Аркашка... Ну, ты что? Давай скорее полетим к Тимке и Данилке.

Аркашка вздохнул:

— Понимаешь, у меня в два часа занятия в кружке.

— Аркашка... — тихо сказал Антон. — А как же Антарктида?

Аркашка еще раз вздохнул и посмотрел на часы.

— Знаешь что? Ты слетай сначала к Тимке. Договоришься с ним, а потом прилетите за мной.

— Ну что ж... — сказал Антон.

Тима играл на скрипке. Музыка доносилась из окна. Еще издалека слышно было, как хорошо Тима играет.

Он увидел в дверях Антона, опустил смычок и тихо спросил:

— Антошка... это по правде ты?

— Хочешь вернуться в Антарктиду? — сказал Антон. — У меня есть самолет. Честное слово.

Тима посмотрел на него, потом на скрипку.

— А ее можно взять с собой? С ней ничего не случится на высоте?

— Мы ее завернем. И я полечу осторожно, — сказал Антон.

И тут в комнату вошел знаменитый Тимин папа.

— Антоша, — сказал он, — я могу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной? С глазу на глаз.

— Конечно, дядя Витя, — сказал Антошка.

Они вышли в коридор. Дядя Витя взволнованно поправил на круглом животе подтяжки и заговорил:

— Видишь ли... Я тоже понимаю, что такое дружба. Что такое любимые места, любимые игры и так далее. Да... Но Тима так увлечен музыкой. У него успехи. Он играл уже в настоящем концерте. Он не может отвлекаться. Занятия музыкой требуют ежедневного труда.

Антошке захотелось заплакать, но он сдержался и сказал:

— Ну что ж...

— Мы всегда будем рады тебя видеть! — крикнул вслед Тимин папа.

Антон посадил свой самолет на лужайке за деревенскими огородами. Расспросил мальчишек и нашел Данилкин дом.

Данилка сидел на крыльце и лепил из глины веселого большого крокодила. Антошка не успел ничего сказать. Данилка встал, быстро обернулся, будто его окликнули. Он улыбнулся только чуть-чуть, но глаза у него и даже веснушки просто засияли.

— Ну вот, — сказал он. — Я ведь всем говорил. Я знал, честное-честное слово, знал, что ты приедешь. Даже мама не верила, а я все равно знал... Ты на чем?

— На самолете... Нет, правда! Я не шучу, Данилка, не думай. Есть маленький самолет. Летим в Антарктиду!

Данилка все еще улыбался, но уже невесело.

— Если на самолете, мне нельзя, — сказал он. — Не разрешат.

— Но это совсем безопасный самолет!

— Не в этом дело. Врач не разрешит. Оказывается, у меня сердце... Ну, болезнь какая-то привязалась. Поэтому и в деревню переехали, здесь спокойней. Мне даже бегать не дают, а на высоту и совсем нельзя. Если буду режим нарушать, придется операцию делать. Я операции не боюсь, да мама ужасно беспокоится.

• Предыдущая
• 25/125
• Следующая