Солнечные дети тёмной планеты - Лавров Владимир - Страница 72

• Предыдущая
• 72/91
• Следующая

Теперь мы поняли, почему он так настойчиво звал нас сюда. Мы подхватили тела на носилки и помчались к выходу. В коридоре бабушка продолжала удерживать двух злых призраков. Между воротами дети уже сложили небольшой костёр. Мы взвалили добычу на ветки и разожгли огонь. Из тел воинов — охранников поднялись души, помахали нам руками и исчезли. Из тел злодеев донеслись только обрывки воя, но они быстро затихли. Мы вернулись в пещеру, чтобы вынести остальные тела. И тут из стен начали выходить призраки. Мужчины и женщины, дети и старики. Некоторые уже не могли поддерживать постоянную форму и временами превращались в шары. Они доброжелательно смотрели на то, как мы выносили их тела, иногда приветственно поднимали руки. Своё тело мальчик показал в последнюю очередь. Он лежал в небольшой пещере, накрытый телом женщины. Очевидно, мама пыталась закрыть его собою. Трогать своё тело мальчик запретил и опять позвал нас куда-то в глубины пещеры.

В одном месте нам пришлось пробираться через завал. Мальчик прошел через него, не заметив, а затем вернулся и долго недоумённо наблюдал, как мы разбираем камни, обрушившиеся после землетрясения.

— Как думаешь, давно эта пещера погибла? — спросила Найва, кантуя очередной камень.

— Не знаю. Может быть, сто лет назад. А может, и тысячу. Видела, какой слой пыли на полу? Думаю, что не так давно. Железо проржавело насквозь, но форму сохранило. Лет двести — триста.

В пещере запасов, которую показал нам мальчик, обнаружилась куча золота. Знал бы, что нас ждёт, не пошел бы. Папа как-то показывал мне золото. Хрупкий металл и не твёрдый, единственное достоинство — это что не ржавеет. Только стремена делать для скакунов или уздечки, или поделки всякие для красоты. Теперь понятно, почему это племя так рисковало и жило так далеко к северу от обычных пещер. Где-то в этих местах были золотые прииски. Золото в некоторые времена ценилось любителями красивых вещей. В наших условиях оно было нам совершенно бесполезным, но мы всё равно набили рюкзаки до верху. Вдруг на что-нибудь пригодится. Ремонтные заплаты на корабль, например, лучше ставить на золотых заклёпках. Они не ржавеют.

Только после этого мальчик разрешил забрать своё тело и сжечь. Мы сожгли его последним. Пришедшая в себя Нишизума немного помогла таскать тела, но потом предпочла рубить дрова. Мы провозились с этим делом почти до полуночи. Микана, Мирина, Макуната, Серофана и Кселина поначалу не видели никого из призраков, кроме мальчика. Только после того, как по ним ударило воем, они начали видеть тени, а спустя час уже могли различать подробности.

— Так непривычно, когда ночью можно ничего не бояться, — сказала Найва, стоя на пирсе в ожидании, когда нас снимет корабль. Я с ней согласился.

— А звёзды ночью такие красивые! — мечтательно сказала Макуната.

— Да, здорово, — откликнулись другие девочки.

Первый корабль ткнулся в причал. Мы перешли на палубу. За нашими спинами полыхал огромный костёр.

Вернувшись на корабль, мы улеглись спать. Сквозь сон я слышал, как Нишизума что-то долго рассказывала и плакала. Ближе к вечеру следующего дня я начал замечать, что чернокожие кланяются всем нашим фирменным поклоном, как раньше кланялись только Найве. Я решил, что это новая мода, и стал отвечать им тем же. Серый просто склонял голову, а Мася и Мила ничего не заметили. Найва эти поклоны игнорировала, а остальные девочки кланялись в ответ кто как.

Следующие дни протекали спокойно, как будто запас неприятностей закончился. Ночью мы шли под парусами, днём готовили еду и шли на вёслах. Мы старались высаживаться на островках, но они попадались не всегда. Тогда мы приставали к берегу, и… ничего не происходило.

Через день после первой попалась ещё одна мёртвая пещера. Я вызвал добровольцев, но их не нашлось, кроме моих земляков. Нишизума пошла, но на этот раз в пещеру она не заходила, осталась снаружи рубить дрова. Эта пещера была крупнее, мы чистили её целый день. Устали невозможно, но зрелище того, как обрадованные души покидают свои мёртвые тела, стоило любых усилий.

На седьмой день после установки новых поплавков мы дошли до первой жилой пещеры. Для начала мы чуть не пролетели её. Девчонки традиционно принялись состязаться в «кто кого перегонит», и мы на хорошей скорости вылетели из-за излучины, в скале за которой находилась пристань. Я сидел на своём новом любимом месте — на крыше, над баллистой.

Саму пристань и пещеру мы заметили, уже проходя мимо. Сначала я подумал, что это ещё одна мёртвая пещера, и горестно вздохнул. Таскать целый день тела — та ещё работа. Но потом я увидел на пристани мальчика с рыбой в руке и двух воинов с луками. Я настолько отвык от вида живых людей, что подумал: «Какие странные раскрашенные скульптуры в этой мёртвой пещере». И только после этого включилось сознание и доложило, что верёвка от лодки в руке у скульптуры не шатается, а изваяния воинов не крутят головами.

Все взгляды на нашем судне были прикованы к кораблю Нишизумы слева, он пытался обойти нас на повороте (Нищизума уже почти выздоровела и перешла на свой корабль). Только я один не интересовался гонками и потому смог увидеть пещеру, которая находилась в скале правого обрывистого берега.

— Стойте! Стойте, милуньи чёрные! Поворот направо «Все вдруг»! — завопил я и выбросил вверх руку с красным флажком — символ поворота направо.

За последнее время мы много тренировались в совместных перестроениях, чтобы не врезаться друг в друга, поэтому все корабли дружно повернули направо, а потом, чтобы не врезаться в берег, ещё раз — уже назад, против течения. Теперь уже на всех кораблях увидели пещеру. По кораблям прокатился восторженный вопль.

Парни на берегу дёрнулись с явным намерением смазать пятки. Только миг спустя они поняли, что странные стога травы, несущиеся по реке и вопящие на тысячу голосов — это корабли. Мальчишка побежал в пещеру, воины остались на причале. Когда мы кинули им причальные канаты, они даже сделали милость поймать их и привязать к тумбам.

Мы начали выходить на берег. Сорок человек — небольшая группа, только если они не выходят один за другим. Мы выходили и выходили, а брови у воинов поднимались всё выше и выше. Я подумал, что здесь могли даже не слышать о чернокожих людях, и счёл нужным пояснить:

— Это люди. Такие же, как мы с вами. Не пугайтесь. Как называется ваша пещера?

— Ага. Мессини, — примерно через минуту ответили воины, чем рассмешили нас до невозможности.

Вход в пещеру здесь был устроен примерно так же, как и в зачищенных нами мёртвых пещерах — каменный причал, от него ступени к отверстию пещеры в скалистом обрыве. На этих ступенях начали собираться жители пещеры. Бросился в глаза их истощённый и потрёпанный вид. Эти люди не ели досыта и не имели достаточно времени, чтобы сделать себе новые вещи. Мы и то выглядели лучше.

Наконец вперёд вышел вождь, очень пожилой невысокий человек с огромным брюхом. Я обратился к нему с традиционным приветствием мореплавателей, только заменил слова «море привело нас к вам» на «вода привела нас». Вождь ответил традиционной фразой, обещающей кров и безопасность, но его глаза при этом продолжали перебегать с девочек на корабли и обратно. Воцарилось молчание. Наконец вождь поборол первое удивление и спросил, что нужно сделать в первую очередь. Я сказал, что у нас на кораблях много продовольствия и металлов и что всё это лучше бы перенести в защищённую пещеру, чтобы ночью гномы или другие существа не забрали всё себе.

— Продовольствие… Металлы, — повторил вождь. Потом подумал и переспросил:

— А старшие где?

Я начал терять терпение:

— Я - старший мужчина. Если вы нас приглашаете в гости, то нужно спрятать в вашей пещере наши полезные вещи. Носить придётся долго. А если мы вам в тягость, то мы поговорим, расскажем новости, которые вам понравятся, сядем на корабли и вечером уплывём.

— На ночь глядя? Да вы с ума сошли. Вас же ночью съедят. Где вы будете прятаться ночью от Скрумшура?

Я начал выяснять, что такое «Скрумшура», и вскоре понял, что так здесь называют Сгустки Тьмы.

• Предыдущая
• 72/91
• Следующая