Бель-Роз - Ашар Амеде - Страница 29

• Предыдущая
• 29/41
• Следующая

Сюзанна сообщила настоятельнице о желании умирающей. Зазвонили колокола монастыря, с величавой печалью сообщая миру о несчастной судьбе девушки. К умирающей пришел священник. Ее исповедь была короткой, как и её жизнь.

К умирающей пришли проститься сестры во главе с настоятельницей. Отыскав глазами Сюзанну, Габриэла ей улыбнулась, затем подняла глаза к небу, поцеловала крест и умерла. Сюзанна закрыла ей глаза, положила на лицо покрывало и окропила тело святой водой. Все преклонили колени.

Добравшись в обществе Гриппара до Англии, Клодина нашла Бель-Роза и его спутников в хорошем состоянии. Рана Бель-Роза оказалась не слишком тяжелой. Однако Корнелий все же уговорил Клодину не сообщать Бель-Розу об участи Сюзанны, боясь, что эта новость ему навредит. Бель-Роз, не получая известий от Сюзанны, все больше беспокоился. Видя это, Ладерут принял решение.

Однажды он появился перед Корнелием и Клодиной, одетый по-дорожному, с рапирой на боку и чемоданом в руке.

— Куда это вы собрались?

— В Париж. Я узнаю для моего капитана, что сделал Лувуа с Сюзанной, освобожу её или оставлю там шкуру. Клочок бумаги со словами мадам д'Альберготти для капитана гораздо важнее, чем все ваши пилюли и микстуры.

Со всем этим приходилось согласиться. Корнелий и Клодина пожали руку Ладеруту.

— Надеюсь, я проложу дорожку для капитана, — сказал он после добрых напутствий.

— Какую ещё дорожку? — изумленно спросил Корнелий.

— Вы что же, думаете, мой капитан останется в Дувре, когда узнает, что мадам д'Альберготти в монастыре?

И с этим тоже пришлось согласиться.

Бель-Розу Ладерут сказал, что едет в Париж по своим делам.

Однажды вечером, когда Корнелий, Бель-Роз и Клодина сидели дома и беседовали, с улицы донеслись крики и лязг оружия. Корнелий бросился к двери со шпагой в руке, за ним Бель-Роз, не обращавший внимания на просьбы Клодины остаться, поскольку он ещё не оправился от раны. На улице четверо напали на одного, загнав его в угол. Тот отчаянно отбивался шпагой в правой руке, левой же, обмотанной плащом, защищался от ударов. Не ожидавшие атаки сзади, нападающие бросили свою жертву и пустились наутек. Бель-Роз и Корнелий кинулись было их преследовать, но незнакомец их остановил:

— Стойте, не надо. Я их знаю.

И объяснил удивленным друзьям:

— Это маленькая ссора в своем кругу. Мы просто разогревались.

Бель-Роз и Корнелий проводили незнакомца к себе домой, по дороге узнав, что он француз и что зовут его граф де Понро.

— Я выполняю поручение мсье де Лувуа, — добавил он.

Бель-Роз и Корнелий переглянулись.

— Я тоже француз, как и вы, — сказал Бель-Роз, — но, надеюсь, вы извините меня за то, что по самым серьезным причинам я не могу назвать вам свое имя.

— Я видел ваше благородное поведение, — ответил Понро, — остальное меня не касается.

Клодина, узнав Понро, который бывал когда-то в Мальзонвийере, постаралась держаться в тени и вскоре ушла.

Понро, оставшись с мужчинами, естественно, завел речь о женщинах и об интрижках, которые уже успел завести в Англии. При этом он сообщил, что по возвращении домой намерен жениться.

— Пикантно, господа, что моя избранница вовсе не желает быть моей женой. Но здесь мне помогает мсье Лувуа, который держит эту женщину в монастыре.

Корнелий насторожился. Понро продолжал:

— Это месть со стороны министра, а дама — невеста некоего беглеца по имени Бель-Роз.

Бель-Роз вздрогнул.

— Бель-Роз! — воскликнул он.

— Вы его знаете? — спросил граф.

Корнелий незаметно коснулся колена Бель-Роза.

— Да, я знал его по Фландрии, — ответил Бель-Роз. — И что же, эта дама его любит?

— Ну что вы, для женщины это невероятно. Так я считал всегда. Но мадам д'Альберготти заставила меня отказаться от таких взглядов.

— Благородное сердце, — заметил Бель-Роз.

— Я того же мнения, — ответил Понро. — Но в монастыре ей нелегко. Ее опекает посланец Лувуа, некий Шарни.

— Шарни? — переспросил Бель-Роз.

— Да, жалкая личность. Но без таких помощников в подобных делах не обойтись. Я же сказал, что мсье Лувуа в ней очень заинтересован.

Подошло время прощаться. В самых изысканных выражениях Понро выразил желание оказать во Франции услуги своим новым знакомым.

После его ухода Бель-Роз вызвал Клодину.

— Сестра, завтра мы отправляемся в дорогу, — заявил он ей. — Я знаю все.

Бель-Роз, Корнелий и Клодина прибыли в Париж без приключений. Естественно, пришлось принять меры, чтобы их не узнали.

К моменту их приезда Ладерут находился в Париже уже целых пятнадцать дней, и не терял ни минуты. Прежде всего нужно было найти, в каком монастыре заточена мадам д'Альберготти. Наконец ему на глаза попался Гриппар. Тот сообщил, что Бультор, к которому он вошел в доверие, рассказывал о поручении Лувуа посетить монастырь и передать туда депешу.

— Я его выслежу, — заверил Ладерут.

На другой день он, одетый в ливрею лакея, караулил казарму, где квартировал Бультор, и проводил его до разыскиваемого монастыря. Мощные стены монастыря казались непреодолимым препятствием.

— Если она здесь, то должна время от времени прогуливаться в саду, — думал Ладерут, соображая, как бы заглянуть внутрь.

Рядом с монастырем стоял высокий дом. Ладерут сумел быстро договориться с хозяйкой и снял комнату на чердаке с окном, выходящим в сторону сада.

Впрочем, первые трое суток наблюдения за монастырским садом результата не дали. Но на четвертый день ЛАдеруту повезло. Он долго следил за монахиней, вышедшей в сад, которая поначалу прогуливалась так, что лица её не было видно. Но вот она обернулась, и Ладерут вздрогнул. Он узнал мадам д'Альберготти.

— Я знаю, где она. — заявил он Бель-Розу при встрече.

Тот обнял товарища и твердо заявил:

— Ничто меня не остановит ради её освобождения!

Для подготовки к похищению решено было снять комнату. Они отправились в гостиницу на улице По-де-Фер-Сен-Сюльпис, где хозяином по-прежнему был любезный Бель-Розу Меризе. Тот удивился:

— Отсюда в Бастилию?

— Почему в Бастилию? Я её покинул.

— Наверняка?

— Вы же видите, — сказал Бель-Роз, улыбаясь.

— Ну да, теперь вижу. Но надо было проверить. А то ведь есть похожие люди.

— Итак, я снимаю у вас комнату. Но вы меня не знаете, разумеется.

— Конечно.

Тем временем возник план проникновения в монастырь, чтобы установить связь с Сюзанной. Корнелий и Клодина переоделись ирландцами и прибыли в карете к монастырю. Ладерут спросил у привратницы, можно ли вызвать в приемную настоятельницу для переговоров.

— У вас срочное дело? — спросила привратница.

— Речь идет о желании молодой женщины стать вашей послушницей. Я её брат, иностранец, — сообщил Корнелий, напирая на свой ирландский акцент.

Привратница удалилась, затем вернулась и провела Корнелия и Клодину в приемную. Их встретила мать Еванжелика.

— Мы не отказываем никому, решившему посвятить себя Господу.

— Благодарю вас, матушка, — ответила Клодина, тоже стараясь воспроизвести ирландский акцент. — Мы приехали к вам за помощью.

Так начался разговор «ирландца Рафа Хастинга и его сестры Харриет Хастинг» с настоятельницей матерью Еванжеликой относительно желания «Харриет» поселиться на некоторое время в монастыре, разумеется, под благовидным предлогом и, разумеется, за приличное вознаграждение. И Корнелий отбыл домой, оставив Клодину в монастыре.

Той не сразу удалось встретиться с Сюзанной. Лишь на другой день во время утренней молитвы радостно засветились глаза подруг. Однако встречи их проходили непросто: нельзя было явно демонстрировать близость.

Наконец на следующий день, пользуясь разрешением гулять по саду и тем, что сестры-монахини далеко вглубь не заходили, они смогли встретиться и обнять друг друга.

• Предыдущая
• 29/41
• Следующая