Повседневная жизнь римского патриция в эпоху разрушения Карфагена - Бобровникова Татьяна Андреевна - Страница 42
- Предыдущая
- 42/101
- Следующая
Осмотрев Александрию, они поплыли в Мемфис (Diod, XXXIII, 18).
Едва путешественник покидал роскошную столицу Птолемеев, он словно попадал в другой мир. Он оказывался в древнем краю фараонов, который, казалось, ничуть не изменился со времен Тутмосов и Рамсесов. И сердцем, средоточием этой волшебной старины был Мемфис. Оттуда видны были пирамиды, там было святилище Аписа, бога-быка, рожденного от солнечного луча. Страбон, также путешествовавший по Египту, так рассказывает об этом храме: «В Мемфисе есть храмы, и прежде всего храм Аписа… Здесь бык содержится в некоем святилище и почитается богом… Перед святилищем находится другое святилище, матери быка. В этот двор в известный час выпускают быка, в особенности на показ чужеземцам, хотя его можно видеть через окно в святилище, но они хотят видеть его снаружи. После того как бык немного порезвится во дворе, его загоняют назад в собственное стойло» (Strab., XVII, 1,31). Евдокс Книдский, знаменитый философ и математик, ученик Платона, пробыл в Египте, говорят, год и четыре месяца, постигая мудрость жрецов. В святилище «бык Алис облизал ему плащ, и тогда жрецы сказали, что он будет знаменит, но недолговечен» ([Diog. L., VIII, 8).
Невдалеке была другая достопримечательность — город Арсиноя, или Крокодилополь, где обожествляли крокодилов. Тот же Страбон говорит, что, прибыв в город, они пошли поклониться священному крокодилу, жившему в озере. Взяли они с собой лепешку, жареное мясо и кувшин вина, смешанного с медом, ибо, по слухам, крокодил все это любил. «Мы застали крокодила лежащим на берегу озера. Когда жрецы подошли к животному, один из них открыл его пасть, а другой всунул туда лепешку, потом мясо, а потом влил медовую смесь». В это время подошел другой чужеземец; увидав его, крокодил прыгнул в воду и переплыл на другой берег. Жрецы обошли озеро кругом, изловили крокодила, вновь открыли ему пасть и всунули туда новые подношения (Strab., XVII, 1,38).
Римляне смотрели на все с любопытством и изумлением. Сципион был, говорят, поражен всем, что увидел — «плодородием полей, великим Нилом, многочисленностью городов, неисчислимыми мириадами жителей» и полной безалаберностью, с которой управлялся этот благодатный край. Он заметил, что Египет может стать величайшей страной, если им Управлять как следует (Diod., XXXIII, 18). Полибия же египетские дела привели в настоящий ужас. С тех пор он не мог говорить о них без отвращения и презрения. Ему даже тяжело было находиться в этой стране. Он с улыбкой вспоминал по этому поводу эпизод из «Одиссеи», когда враждебные ветры удерживают в Африке Менелая, а тот всей душой рвется на родину, в Элладу. И вдруг он узнает, что боги повелевают ему снова вернуться в Египет!
«Осмотрев Египет, послы отправились на Кипр, а оттуда в Сирию» (Diod. Ibid.). Они побывали на Родосе и в Пергаме. Они перешли Тавр и впервые изучили жизнь племен, живущих по ту сторону хребта (Strab., XIV, 5,2). Они наконец приплыли в Грецию и посетили философские школы Афин. «Вообще, обойдя большую часть ойкумены, они решили, что у всех разумная и удивительная жизнь, и вернулись с доброй славой, которую единогласно подтверждали все, и везде вызывали величайшее восхищение. Ибо тех, у кого были разногласия, они мирили друг с другом и убеждали поступать справедливо… а бессовестных умели поставить на место… Беседуя с царями и народами, они возобновляли существовавшую ранее дружбу и своей доброжелательностью увеличивали авторитет Рима». И когда Сципион вернулся, множество городов и общин «отправили в Рим послов, которые хвалили Сципиона и его спутников и благодарили сенат, что он послал к ним таких мужей» (Diod. Ibid.).
- Предыдущая
- 42/101
- Следующая