Если бы Гитлер не напал на СССР… - Кремлев Сергей - Страница 26

ПОКА ЖЕ Англия была намерена нанести по рейху свой удар через Грецию и Югославию. Да, после начала греческой авантюры дуче положение рейха на балканском «фасе» обороны осложнилось, и тревожила прежде всего Греция…

В 1939 году, до начала войны, Англия кому только не давала «гарантий безопасности» для того, чтобы иметь возможность в нужный момент вмешаться в ситуацию. Кроме Польши, были даны в апреле 39-го года гарантии и Греции. Но когда Италия вторглась на ее территорию, англичане отклонили просьбу греческого премьера Метаксаса о присылке войск для защиты острова Корфу и Афин. Грекам отправили 4 эскадрильи самолетов, а войска англичанам были нужны на Ближнем Востоке. Однако 1 ноября 1940 года британские части высадились на острове Крит, и это сразу улучшило положение Англии на Средиземном море.

Тем не менее до весны 41-го года важных событий на греческом театре не происходило, и решающего перелома военных действий в ту или иную сторону не случилось. Итальянские войска воевали плохо даже в наступлении, и греки их ощутимо трепали. Но — не более того.

В начале марта 1941 года немцы вошли в Болгарию по союзному договору с ней и начали готовиться к наступлению на Грецию. Командование греческой армии «Эпир» известило премьера Коризиса, что война с немцами бесперспективна и надо начинать дипломатические переговоры. Однако премьер и король Георгиос II надеялись на Лондон. В конце марта в Греции начал высадку Британский экспедиционный корпус — 2-я новозеландская и 6-я австралийская пехотные дивизии, 1-я английская танковая бригада и 9 авиационных эскадрилий. Эти части были переброшены из Киренаики как раз перед наступлением Роммеля.

Одновременно англичане усилили нажим на Югославию… И 6 апреля 1941 года немцы с территории Болгарии двинулись на Грецию на салоникском направлении.

Первые бои в горах на линии имени бывшего греческого премьера Метаксаса стали ожесточенными — греки закрепились в скальных огневых точках на Рупельском перевале и блокировали 125-й немецкий полк. Однако фланговым обходом 2-я танковая дивизия обошла Дойранское озеро и уже 9 апреля взяла Салоники. Греческая армия «Восточная Македония» капитулировала. Танки генерала Листа двумя расходящимися группами двинулись по древней Элладе.

А вскоре лейб-штандарт СС «Адольф Гитлер» занял Янину, так памятную читателям «Графа Монте-Кристо»… Вторая группа из двух горнострелковых и одной танковой дивизии быстро вышла к Олимпу.

14 апреля 1941 года немцы вошли в боевое соприкосновение с частями Британского австралийского корпуса, и вскоре бои шли уже в районе знаменитого Фермопильского ущелья… В боевых приказах, сводках, штабных дневниках запестрели звучные названия: Олимп, Ларисса, Лепанто, Пелопоннес… 23 апреля Гальдер записал в дневнике:

25 апреля Фермопилы были заняты. На следующий день немецкий парашютный десант захватил мост через Коринфский канал и открыл дорогу своим подвижным соединениям на Пелопоннес. Парашютисты сохранили от разрушения и сам канал — важный путь для прохода судов.

А 27-го пали Афины.

Началась срочная, но — надо признать — образцовая эвакуация английских войск на Крит. Дюнкерк бриттам пошёл впрок, и на корабли было погружено около 45 тысяч английских, австралийских и греческих солдат и офицеров.

Король Георгиос вместе с англичанами отбыл вначале на Крит, затем — в Каир и, в конце концов, осел в Лондоне.

ОДНОВРЕМЕННО с вторжением в Грецию немцы начали наступление и на Югославию — тоже с территории Болгарии, которая стратегически выгодно для немцев граничила и с Грецией, и с Югославией.

Вынудил к этому фюрера сам ход событий, развивавшихся, впрочем, не самотеком, а по английскому сценарию, и развивавшихся скоротечно — как сход с гор лавины.

В ночь на 25 марта 1941 года югославский премьер Цветкович и министр иностранных дел Маркович выехали в Вену, где подписали договор о присоединении Югославии к Пакту трех. А уже утром 25 марта в Белграде начались массовые демонстрации протеста. Такая реакция со стороны сербов была не очень-то логичной — демонстрировать против Цветковича надо было, во-первых, раньше. Во-вторых же, Югославия к войне не была готова ни материально — технически более чем миллионная армия была очень слаба, ни морально — хорваты не ладили с сербами настолько, что на призывные пункты не являлось до 40 процентов призывников.

Был тут и ещё один пикантный момент… Кое-кто пытался выдать венский визит Цветковича как тайный, но и сама эта поездка, и намерение официального Белграда присоединиться к Пакту трех были не такой уж и тайной… Ещё 22 марта 1941 года (параллельно с «доброхотом» Криппсом) югославский посланник в Москве Гаврилович обратился к первому заместителю наркома иностранных дел Вышинскому.

— Господин Вышинский, — сразу заявил он, появившись в особняке НКИД на Спиридоновке, — не могу ли я сообщить югославскому правительству, — тут Гаврилович приложил руку к сердцу и заверил, — в порядке своего личного впечатления, личного впечатления, что советскому правительству не безразлично, присоединится или нет Югославия к пакту трёх, и что присоединение к Пакту будет иметь неблагоприятные стороны…

Гаврилович явно прорепетировал все это с Криппсом. Уж очень эта его просьба по якобы «личной» инициативе отдавала антинемецкой и проанглийской провокацией. И посол все гнул это «лично своё»:

— Я считаю, что такое заявление имело бы большое значение для югославского народа, который в настоящее время думает, что СССР оставляет Балканы и Югославию в сфере влияния Германии… И такое представление о вашей позиции необходимо, по-моему, устранить…

Выслушав это, Вышинский сухо ответствовал:

— Позиция СССР по балканскому вопросу хорошо известна. Что же касается вашей просьбы, господин Гаврилович, то я доложу о ней своему правительству.

Итак, когда-то Россию втравляли в чуждые ей балканские проблемы путём провокации несчастного студента Гаврилы Принципа, застрелившего австрийского эрцгерцога Фердинанда… Теперь тот же принцип пытался проводить в жизнь уже не Гаврила, а Гаврилович… Однако времена менялись. За полчаса до полночи Вышинский вызвал посла к себе и заявил:

— Мы имеем данные, что вопрос о присоединении Югославии к пакту уже решен и что югославское правительство и раньше стояло за присоединение к «оси»…

— Но, господин Вышинский…

— Нет, господин Гаврилович, поставленный вами вопрос является беспредметным.

И было это в ночь с 22 на 23 марта реального 1941 года.

ТЕМ НЕ МЕНЕЕ 27 марта 1941 года радикальные круги сербской буржуазии в расчёте на помощь Британского экспедиционного корпуса в Греции совершили государственный переворот. Новый кабинет сформировал генерал Симович — сербский националист и главком югославских военно-воздушных сил, насчитывавших четыреста самолётов, из которых на что-то были годны лишь двести.

Симович отстранил Павла, объявил Петра II совершеннолетним и заявил, что не желает вовлечения Югославии в войну. На деле же было ясно, что во внешней политике Симович будет придерживаться проанглийской ориентации, а это как раз и обеспечивало Белграду войну с немцами. И уже 27 марта Гитлер вызвал Гальдера из Ставки в Цоссене и потребовал быстрейшего вступления в Югославию. Собственно, фюрера вынуждали к этому сами англичане — не имея возможности ввести на Балканы значительные силы, они провоцировали на вооруженную борьбу с немцами сами балканские страны. Тактика для Британии традиционная.

31 марта 1941 года в Белград прилетел начальник английского Генерального штаба Дилл. С ним был и личный секретарь Антони Идена Диксон. 1 апреля из Афин в Белград ненадолго прибыл и сам Иден.