Тевтонский крест - Мельников Руслан - Страница 62

• Предыдущая
• 62/84
• Следующая

Ничто не скрывало сейчас стройных ножек, будоражащего кровь пушка между ними, плоского животика, бедер, на которых не просматривалось ни капли лишнего жира, высоких грудок с острыми сосками, свежего, по своему даже эротичного шрамика под левой грудью… Шрамик?! Бурцева словно окатили ледяной водой. Да неужели!

— Госпожа! — вошла и всплеснула руками Ядвига. Былого веселья — как не бывало. Девушка метнулась к кровати. Сбросила с постели погнутую кочергу, которой, видимо, и расковыряли злополучную дыру в потолке. Перепуганная служанка попыталась вырвать обнаженное тело из плена задравшихся одежд.

— Чего стоишь, Вацлав?! Бросай корзину, помогай. Она же задохнется!

В самом деле! Бедняжка бог знает сколько времени висит на собственном платье в тесной щели пролома. Бурцев бросился на помощь. Было не до церемоний, но все же когда он обхватил застрявшую девушку за то место, к которому не принято прикасаться в приличном обществе, по рукам прошла дрожь. Будто током шибануло.

Затрещала рвущаяся ткань — и все трое рухнули на ложе Ядвиги. Служанка скатилась на пол, а раскрасневшаяся мордашка малопольской княжны Агделайды Краковской уткнулась в лицо Бурцева. Вот, значит, к какой госпоже в услужение наняли Ядвигу!

Первым делом Аделаида подскочила как ужаленная. Вторым — прикрылась остатками платья. Третьим — удивленно выдохнула: «Вацлав?!» Четвертым — влепила ему звонкую пощечину, яростно прошипев: «Да как ты смел, мужлан!» Пятым — бросилась на шею Бурцеву. Шестым — отпрянула прочь и часто-часто задышала.

— Вы что, знакомы? — пискнула из-под ложа Ядвига.

На нее, однако, внимания не обращали.

— Как. Ты. Сюда. Попал?

Бурцев ответил Аделаиде не сразу. Его ладони еще ощущали тепло и упругость ягодиц княжны. А перед мысленным взором до сих пор парило обнаженное тело дочери Лешко Белого. Такой же, ну, или почти такой представлял Бурцев Аделаиду в своих самых сладостных мечтах.

— Как, Вацлав?

— Э-э-э… М-м-м… — Он замялся.

Говорить правду о том, почему он здесь оказался, не хотелось.

— Искал тебя…

Это тоже не было ложью, не так ли?

— А-а, — Аделаида вздохнула. Как показалось Бурцеву, с облегчением. — А то уж я подумала… Ядвига наша — девушка несколько гм… легкомысленная и охочая до… В общем, мужчины на ее ложе — гости не редкие.

Он предпочел тактично промолчать, а служанка спешно сменила тему разговора:

— Что случилось, госпожа?

— Сбегаю я, вот что! — фыркнула Аделаида.

— Из-под венца?! — Ядвига прикрыла ладошками ротик, однако глазки ее озорно блеснули. — Ты говорила, госпожа, что не мил тебе Казимир Куявский, но бежать от замужества с князем! На такое не каждая решится.

Дочь Лешко Белого посуровела:

— Князь Казимир приходил вчера под вечер. Объявил, что обвенчается со мной сразу же после победы над татарами. Приказал готовиться. Тебя вот, Ядвига, за нарядами к свадьбе послал. А мне свадьба та — горше смерти. Я во Вроцлаве хотела руки на себя наложить. Вырвала у куявского кнехта меч из ножен, навалилась грудью на острие, да оттащили меня псы Казимировы. И оружия теперь у них не раздобыть. Кочергу только вот в камине нашла. Я ею пол расковыряла. Думала, пока охрана наверху караулит, спущусь вниз — и поминай как звали. Но застряла. Висела, пока вы не пришли. Стыд-то какой…

Аделаида зарделась.

— Так внизу ж тоже есть охрана! — охнула Ядвига, — Францишек у входа стоит.

— Ну, с Францишеком твоим мы как-нибудь управимся, — пообещал Бурцев. — А вот по городу в таком рванье бегать не стоит. Особенно знатным панночкам. Ты переоденься, княжна. Нарядов тебе Ядвига — вон уйму накупила. Да не смущайся, отвернусь я, отвернусь, хотя чего теперь-то таиться…

Шелест платьев и пыхтение Ядвиги, помогавшей своей госпоже облачиться в новое одеяние, заглушили другие звуки. Возле купеческого особняка вразнобой застучали подкованные копыта. Что-то приветственно гаркнул Францишек. По дому протопали тяжелые сапоги. Кто-то явно поднимался на второй этаж.

— Ох, боженьки! — прошептала Ядвига. — Никак Казимир со свитой пожаловал.

Бурцев негромко и витиевато выругался, не особо стесняясь присутствующих дам. Наверху грохнула дверь.

— Сбежала! — вопль был истошным, надсадным. — Княжна сбежала!

— Тре-во-га! — Особняк легницкого купца содрогнулся от шума и криков.

Чья-то голова в остроконечном шлеме появилась в проломе на потолке. Голова в изумлении воззрилась на Аделаиду. Княжна, взвизгнув, приголубила воина кочергой. Судя по звону, которым отозвался шлем, удар был не из слабых. Куявец, однако, держать удары умел.

— Туточки она! — радостно заорал поляк. — Внизу — у служанки!

И поспешно исчез из пределов досягаемости.

Проклятье! Дверь! Ядвига так и не заперла ее за собой. Бурцев рванулся к двери — исправить ошибку. Дверь распахнулась. На пороге стоял Казимир Куявский — без лат и шлема, однако с клинком на поясе.

— Ты?!

Князь был изумлен. Князь был шокирован. Князь был взбешен до крайней степени. Правая рука Казимира метнулась к мечу. Но это слишком долгий путь. И в данной ситуации неверный.

О, с каким наслаждением Бурцев впечатал кулак в скулу заклятого врага. Куявец вывалился из комнаты Ядвиги, так и не войдя в нее. Следовавшие позади воины едва успели подхватить князя. Бурцев навалился на дверной засов. Успел! Запертая дверь вздрогнула. Раз, другой… Он оглянулся.

Аделаида — переодевшаяся, с пылающими глазами и занесенной кочергой, была готова к схватке. Похвально, да только кочерга — не самое подходящее оружие против бойцов Казимира.

— Сюда! Скорее! — Ядвига уже вырывала оконную раму с бычьим пузырем. Тайный путь ее любовников был сейчас последней надеждой.

Бурцев кошкой вскочил в оконный проем. Выглянул наружу. Никого! Пока никого… Он обернулся к девушкам. Протянул руки. Схватить обоих сразу, втянуть за собой, потом спрыгнуть, поймать внизу одну, другую и — деру…

Служанка не осмелилась идти вперед госпожи, Аделаида тоже медлила по непонятной причине. А дверь уже трещала от мощных ударов. С косяков сыпалась щепа…

— Ну же! — поторопил Бурцев.

— Ступай сам, Вацлав, — княжна указала ему кочергой за окно. В глазах — слезы и бесприютная тоска. — Иди один, и ты еще сможешь спастись. Мы будем тебе помехой.

Хрясь! Жалобно застонала скоба засова. Покорежились дверные петли.

Аделаида рассуждала здраво: вдвоем и, тем более, втроем им уже не уйти. Поздно. Слишком поздно. Но…

— Но как же ты?! — Он испуганно воззрился на княжну, мельком взглянул на Ядвигу. — Как же вы?

— За нас не беспокойся. Меня не тронут. Ядвигу тоже. Я скажу, что она силой удержала меня от побега с тобой. Казимир только вознаградит ее. Спасибо за твою верность, Вацлав. Даст Бог, еще свидимся. А сейчас Господь не на нашей стороне. Не противься его воле, ибо мне будет жаль, если ты погибнешь из-за меня.

Глаза Аделаиды повлажнели еще больше.

— Но свадьба?! — в отчаянии вскрикнул он.

— До победы над татарами свадьбы не будет. А пути Господни неисповедимы…

Бурцев скрежетнул зубами. Уж теперь-то он точно сделает все, чтобы победителем в этой заварушке вышел Кхайду-хан.

— Беги, Вацлав.

Дверь ходила ходуном и держалась на честном слове. Он покачал головой:

— Я… Я не могу так.

— Ядвига, помоги, — шепнула княжна служанке.

Та мгновенно оказалась у окна, неожиданно сильно толкнула обеими руками. Удержать равновесие в маленьком оконном проеме было нереально. Падая, Бурцев едва успел сгруппироваться у самой земли. Рухнул в грязь, перекатился через плечо. И услышал, как слетела наконец с петель вышибленная дверь. Топот, крики, лязг железа — весь этот шум перекрыл рев Казимира:

— Где он?! Схватить!

В окно уже лез Францишек с обнаженным мечом. Из-за угла купеческого особняка выскочили еще двое вооруженных куявцев. От склада-казармы тоже бежали люди князя.

Бурцев затравленно огляделся. Опустевшая улочка. Справа и слева — сплошная стена домов, лавчонок, мастерских и складов. Напротив — храм Девы Марии, огороженный от торговых кварталов высоким — в два человеческих роста — забором с беломраморными фигурками ангелов наверху. Вот где спасение!

• Предыдущая
• 62/84
• Следующая