Крестовый дранг - Мельников Руслан - Страница 31

• Предыдущая
• 31/62
• Следующая

— … на благо земли Святорусской.

Едва князь со свитой съехали с Вороньего Камня, Сыма Цзян взял быка за рога:

— Какой стрела твоя метать хочет, Васлав? Большая? Маленькая? Толстая? Тонкая?

Бурцев протянул китайцу ручную противотанковую гранату фрицев:

— Вот!

Каплеобразный корпус серо-бежевого цвета с черной маркировкой: «PWM-1 (L)». Пряжка колечком в верхней части — для ношения на поясе. Длинная деревянная рукоять с четырьмя матерчатыми лентами стабилизатора, упрятанная в чехольчик. Вообще-то на стрелу эта килограммовая болванка походила мало. Китаец скривился, неодобрительно зацокал языком:

— Плохой стрела! Не острый, короткий, слишком тяжелый. А оперенье где? Перья где, Васлав?

— Будут тебе перья, когда полетит, — пообещал Бурцев.

По идее ведь, после броска в воздухе должны раскрыться ленты стабилизатора, ориентирующие гранату боевой частью к цели…

Китаец еще раз взвесил в руке «PWM-1». Улыбнулся:

— Плохой стрела, зато хороший ядро-снаряда. По голове ударять — сразу убивать. Шлема не поможется. Только попасть в голова трудно будет.

— Успокойся, Сема, головы этим пока сносить мы не будем. Начнем с башен. С танковых.

— А?

— Сделай, пожалуйста, самострел под этот снаряд, и победа будет за нами.

Еще один скептический взгляд узких глаз в сторону немецких гранат.

— Моя чаго-то сомневайся, Васлав.

Ох уж этот упрямый китайский мудрец!

— А моя нет. Это не простой снаряд, Сема. В нем таится большая сила, уж поверь.

— Не простая снаряда? А что же, по-твоему, эта такая? Пи ли хо цю?[19] Цэн ли хо цю?[20] Те пао?[21]. Хоцзян?[22]

Бурцев китайского не понимал, но что такое огненные стрелы Сыма Цзяна прекрасно помнил по прошлогодней Легницкой битве.

— Это лучше, чем хоцзян, — заверил он китайца. Сыма Цзян обиделся:

— Пусть твоя докажется! Такого быть не можется!

Бурцев вздохнул. Видимо, одной гранатой пожертвовать все же придется. Ладно, оружие ведь чужое, незнакомое… В любом случае, следует испытать, прежде чем затевать работу.

— Да, ты прав, отец. Для начала нужно с этим добром как следует разобраться. Отойдите-ка все подальше. А еще лучше прилягте. Да не здесь — вон за теми камешками.

Китаец, воины Дмитрия и Бурангула, Освальд со Збыславом и дядькой Адамом, обозные мужики да еще несколько любопытных зрителей послушно укрылись за валунами. Ну-с, приступим, помолись. Бурцев набрал в легкие побольше воздуха, приступил.

С оружием он любил возиться всегда. Но фашистскую гранату, честно говоря, держал в руках впервые, а потому имел о ней весьма смутные представления. Действовать приходилось методом научного тыка, руководствуясь лишь общими знаниями о противотанковых гранатах и интуицией. А это может быть чревато…

Он осторожно снял чехол, предохраняющий взрывоопасную болванку от влаги и пыли, обхватил левой ладонью рукоять гранаты со свернутыми лентами стабилизатора. Что дальше? Ни кольца тебе, ни скобы… Где тут взрыватель-то? В глаза бросился красный металлический язычок. Красный цвет — цвет опасности. Ну, да нам не привыкать… Дрожащей рукой Бурцев столкнул язычок. Ничего не произошло. В руке не рвануло — уже хорошо. Под пальцами поддался, шевельнулся колпачок на конце рукояти. Бурцев снял… ага, вот оно что! Взрыватель здесь… Так, теперечко все понятно: при броске гранаты ленты стабилизатора высвобождаются, срывают в воздухе предохранитель. После этого любой мало-мальский толчок приводит к взрыву.

Он аккуратно переложил гранату в правую руку. Главное — не дернуть случайно стабилизатор. А куда швырять? Гм, вон тот скалистый зуб, выглядывающий под обрывистым берегом Вороньего Камня из замерзшей воды, вполне сгодится.

Размахнулся. Метнул. Шелестнули в воздухе матерчатые ленточки. Бурцев отпрыгнул за камни. Громыхнуло…

Из укрытия они с любопытным китайцем выскочили одновременно. Остальные и головы поднять решились не сразу.

Нехило… Каменистый клык расколот, в середке дымится дыра. Лед вокруг потрескался.

Желтолицый старик возмущенно замахал руками:

— Почему твоя сразу не сказала, Вас лав? Моя столько времени зря потеряла для глупая спора! Работаться надо, быстро работаться!

Обозные мужики молчали и часто-часто крестились. Бурцев дрожащей рукой вытирал лоб. Сил едва достало на вымученную улыбку. Старый добрый научный тык не подвел — теперь он знает, как управляться с трофейными гранатами. Ну, а то, что испытания переполошили весь лагерь и к ним снова скачет новгородский князь, — это дело десятое.

— Что тут у вас происходит?! — Александр влетел на Вороний Камень на коне вороной же масти, в окружении телохранителей, с опущенным золоченым личиной-забралом шлема и с обнаженным мечом в руках. — Супостат напал?!

— Нет, княже, это мы прикидываем, чем супостата бить.

Ярославич бросил меч в ножны:

— Похвально, Василько, только уж очень громко. Люди, кто не в дозорах, должны выспаться перед завтрашним сражением. А вы тут все войско переполошили.

— Ну, извиняй, княже, тише не получается.

Князь не вспыхнул, не разгневался. Придержав коня над обрывом, глянул вниз. Увидел расколотый скальный выступ. Качнул шлемом:

— Ладно, Василько, делай, как считаешь нужным, но только чтоб мне без колдовства диаволова, понял?

— Никакого колдовства! — заверил Бурцев. — Только громовой порошок. Как договаривались.

«Гранатомет» у Семы вышел преотличный. Смахивал на прежний многострел, но не так чтоб сильно. Новая метательная машина оказалась поменьше и полегче, однако по мощности не уступала утонувшему «большому ну». Скорее, наоборот. Убойная сила этой аркабаллисты не распределялась на десяток стрел, а потому ее единственный снаряд должен был лететь даже точнее и дальше.

Вся конструкция покоилась на переносном деревянном основании с салазками и ручками: хочешь — вези, хочешь — неси. По выдолбленной в брусе-штанге выемке свободно бегал ползунок, форму которого Сыма Цзян идеально подогнал под немецкие противотанковые гранаты. К ползунку крепилась тетива, которая довольно быстро натягивалась двумя рычажками-воротами.

Не фаустпатрон, конечно, однако и некоторые преимущества у китайской аркабаллисты имелись. Снаряды она швыряла бесшумно, не выдавая своего местонахождения всполохом выстрела и дымным облаком. Скорострельность, правда, не ахти, а вот дальнобойность…

Бурцев решил пожертвовать еще одной гранатой, чтобы хотя бы приблизительно выяснить возможности их единственной противотанковой «пушки». Сыма Цзян, горячась, доказывал, что попадет в любое дерево или камень с пятисот шагов. Бурцев предпочел ограничиться тремястами. Китаец попал — в ту самую сосну, в которую и целил. Ствол, пробитый кумулятивной струей и развороченный осколками, рухнул. Бурцев остался доволен. Все, достаточно испытаний. Восемь гранат осталось. По две на танк. Может, хватит, а может, и нет… Пора было подыскивать для орудия Сыма Цзяна подходящую позицию.

— А с этим-то что делать? — Освальд кивнул на немецкого танкиста. — Может, того…

Красноречивый жест большим пальцем у горла заставил пленного эсэсовца вздрогнуть.

— Ни-ни! Даже не вздумай. Он еще может пригодиться. Отдайте полонянина обозным мужикам — пусть не трогают, но и глаз с него не спускают.

Бурцев вскочил в седло.

— Погоди, Василь, а сам-то ты куда собрался? — спросил Дмитрий.

— На рекогносцировку.

— Чаво?

— Поле боя пойду присматривать. Александр Ярославич вон уже изготовился к битве. И нам пора.

Он уехал. И ездил долго.

… Ну, князь! Ну, жук! Бурцев не уставал восхищаться полководческим талантом Ярославича. Такую позицию выбрать — уметь надо! Мало того, что князь заставит рыцарскую «свинью» переломать ноги на прибрежном льду, так еще и тылы свои Александр прикрыл совсем не по-детски. Подступиться к позициям новгородцев сзади немцам будет ой как не просто. Даже на танках. Продираться сквозь глухие леса и топкие, лишь припорошенные рыхлым снежком болотистые низины — занятие не из приятных. Увязнут здесь тяжелые гусеничные машины по самую башню.

• Предыдущая
• 31/62
• Следующая