Выбери любимый жанр

Иезуит - Медзаботт Эрнест - Страница 36


Изменить размер шрифта:

36

— Какая я хорошенькая и все не меняюсь, — сказала она самодовольно, — буду жить и веселиться.

ПЛЕННИК

Карл Фаральдо, пленник, о котором говорил Рамиро, был весьма счастливый человек. Его помещение никак нельзя было назвать тюрьмой. Это была уютная, веселая комната, прекрасно обставленная. Окошко ее выходило в чудный сад, в котором, в назначенные часы, он имел право прогуливаться. Кормили и поили его превосходно, так что, живя в этой комнате, Карл иногда забывал, что он находится в тюрьме.

Вот тот странный случай, который привел его сюда.

Карл, красивый молодой человек двадцати лет, прибыл недавно из своей родины, Венеции, в Рим и стал искать средств для пропитания. Но это было нелегко в то время, когда мало обращали внимания на искусство. Карл же именно надеялся найти себе занятие по живописи, так как ему давно говорили, что у него есть к этому дарование. Но в те времена даже художники с именем не находили себе работы; на что же мог надеяться молодой новичок, и к тому же без рекомендации?

Поэтому небольшая сумма цехинов, привезенных из Венеции, была вскоре истрачена, и молодому человеку предстояла перспектива голодания. Бродя в один прекрасный день по берегу Тибра и раздумывая о своем несчастном положении, он вдруг услыхал громкий крик. Он поднял голову — масса народа смотрела в Тибр, на то место, где вода кипела водоворотом. Оказалось, что какой-то мальчик, катаясь на лодке, слишком перегнулся за борт лодки и упал в воду. Карл долго не раздумывал: вмиг снял свою бедную одежду и бросился в реку. Ему пришлось преодолевать сильное течение, но, тем не менее, удалось подплыть к ребенку и схватить его за волосы.

Когда он возвратился на берег с мокрыми волосами и вынес на него спасенного, толпа торжественно его приветствовала. В это время к месту происшествия приближались большие носилки, предшествуемые двумя слугами верхами. В носилках сидела Анна Борджиа, самая популярная среди римских дам благодаря своей доброте и милосердию. Пока мажордом Рамиро расспрашивал людей и самого мальчика, положив ему в руки кошелек с золотом, Анна впилась глазами в молодого венецианца. Потом, обернувшись к мажордому и показав ему рукой на спасителя ребенка, она вышла из носилок и, опираясь на руку своей фрейлины, задумчиво направилась за город.

В тот же день вечером к прогуливавшемуся Карлу Фаральдо подошла какая-то старуха и таинственно передала ему надушенную записку следующего содержания: «Молодая женщина, красивая, богатая, видела вас во время вашего геройского поступка и желает лично изъявить вам свою признательность».

— О! — воскликнул Карл, — здесь кроется что-то хорошее. А если худое, то чем же я рискую? Я и без того хотел покончить с собой. Пойду, попробую.

Старуха его ожидала. Она повела молодого венецианца по улицам и скоро привела к закрытой карете — редкая роскошь в то время. Карл не успел вымолвить слова, как ему завязали глаза и посадили в карету, которая тотчас же понеслась, как вихрь. После бесконечных поворотов и кружений, описываемых каретой, чтобы нельзя было запомнить дорогу, наконец, остановились. Карла Фаральдо повели с завязанными глазами через какой-то сад, потом ввели в коридор, где ему приходилось то спускаться, то подниматься по лестницам, и, наконец, усадили на что-то мягкое, должно быть, диван. Раздавшийся откуда-то голос велел Карлу снять повязку. Когда он это сделал, то крик изумления вырвался из его груди. Он находился в чудно и роскошно обставленной комнате. Посередине стоял стол, ломившийся под тяжестью яств и напитков. Сервировка была превосходная: золото, серебро и хрусталь. Скатерть отличалась удивительной белизной. Осмотрев все и придя в восхищение, Карл спокойно уселся за стол и стал нещадно истреблять яства и вина. Через полчаса он закончил трапезу и с отяжелевшей головой от излишне выпитого вина растянулся на диване и скоро заснул. Ему снилось, что он был одет в роскошную одежду и сидел рядом с какой-то красивой женщиной в небрежном туалете, соблазнявшей его.

Когда он проснулся, солнце было уже высоко. Карл думал, что сон его все еще продолжается, но, осмотревшись вокруг, он убедился, что все было правдой. Обеденный стол исчез. Молодой человек встал и пошел осматривать свое помещение, и вскоре заметил маленькую полуоткрытую дверь. Он приотворил ее и вскрикнул от удивления. Дверь вела в кабинет, снабженный всеми предметами для туалета. На одном из стульев было разложено роскошное кавалерское одеяние, к которому был прикреплен ярлык: «Господину Карлу Фаральдо». На столике лежали кольцо, цепочки, часы и тому подобные украшения. Тут же недалеко лежала чудная шляпа с пером. Карл мигом сбросил свое тряпье, и, вымывшись хорошенько, оделся во всю эту роскошную одежду. Подойдя затем к зеркалу, он не узнал себя: он увидел отражение какого-то красивого дворянина, а никак не бедного живописца. Вдоволь налюбовавшись собою, он вернулся в свою комнату, где нашел небольшой, прекрасно сервированный завтрак. Не успел он окончить завтрак, как дверь, которую он ранее не заметил, отворилась и на пороге комнаты явился слуга, одетый мажордомом.

— Может быть, я мешаю вашему сиятельству? — спросил он, низко кланяясь.

Прежде эти слова Карл принял бы за насмешку и рассердился бы, но теперь, так чудно одетый, а главное под влиянием выпитого вина, он сразу вошел в роль важного господина и потому ответил:

— Войдите, милейший. Что вы имеете сказать мне?

— Я пришел, — сказал мажордом, — известить ваше сиятельство, что погода хорошая, и не желаете ли вы погулять по саду?

— С большим удовольствием! Но скажите, милейший друг, когда я буду представлен моей госпоже, чтобы изъявить ей мое почтение?

Лицо мажордома изобразило полное удивление.

— Госпоже?! — сказал он. — О какой госпоже ваше сиятельство изволит спрашивать?

— Ах, Боже мой!.. Я думал… так как… Наконец, у кого же вы находитесь в услужении? Мне кажется, что вы состоите мажордомом?

— Я служу у вашего сиятельства! — ответил слуга, низко кланяясь.

— У меня в услужении! — воскликнул Карл, не зная, что думать. — Но я должен был об этом знать что-нибудь? И чем заключается ваша служба у меня?

— В управлении имуществом вашего сиятельства и исполнении ваших приказов.

— Ах! Вы управляете… моим имуществом… — сказа Карл тоном человека, окончательно сбитого с толку, — вам трудна эта служба у меня?

— Действительно, немало труда она составляет, но мне приятно, потому что я все делаю для вашего сиятельства.

— Слишком вежливо, в самом деле, мой добрый друг. А управляющие исправно платят или нет?

— Мы не можем на них жаловаться… Я принес вашему сиятельству деньги. Извольте проверить, все ли верно?

И мажордом учтиво положил на стол четыре свертка, которые были наполнены двойными венецианскими цехинами.

После этого в голове Фаральдо произошел целый переворот. Его положение прошлых дней, бедность, скромность рождения — все это ему казалось сном; он уверил себя, что был, в самом деле, дворянином высокого рода и королевского богатства, которое мажордом так глубоко чтил. Карл положил золото в кошелек, висевший у него сбоку и, гордо сказал:

— Мажордом… кстати, я так рассеян! Я забыл ваше имя.

— Жеромо, к услугам вашего сиятельства.

— Так вот что, Жеромо… я доволен вами и с сегодняшнего дня удваиваю ваше жалованье. Ах, пожалуйста, не благодарите!

— Бог вознаградит ваше сиятельство! — ответил с поклоном мажордом.

Карл, опираясь на руку верного Жеромо, гуляя, обошел весь сад. Тогда мажордом удалился, а он остался один под сенью деревьев. Сердце Карла было переполнено счастьем. Но вскоре он задумался; какая это красивая богатая дама написала ему записку?

— Может быть, это только предлог затащить меня сюда… или, в самом деле, это красивая дама, влюбленная в меня до безумия, делает глупости. А почему нет? Есть масса примеров, что молодые люди гораздо хуже меня достигли с помощью женщин неслыханной высоты!

36
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Медзаботт Эрнест - Иезуит Иезуит
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело