Амок - Мавр Янка - Страница 7

• Предыдущая
• 7/62
• Следующая

– Добрый ли твой туан? – спросил его франт с блестящими пуговицами на форменной ливрее отеля.

– О, бэсар[8] туан! – ответил Тугай.

– Он тебя бьет?

– О, очень бьет! Добрый туан!

– Откуда вы приехали?

Звонок из номера господина помешал Тугаю ответить на этот щекотливый вопрос. Он убежал и пробыл у туана значительно дольше, чем это принято у хороших господ, не разрешающих себе лишних разговоров со слугами.

– Ого, как ты долго! – заметил один из слуг, когда Тугай вернулся. – Не учил ли он тебя?

Тугай вздрогнул от неожиданности, но тут же овладев собой, ответил, растягивая губы в широкой глуповатой улыбке:

– О, мой господин мудрый. Бэсар туан! Полдень в Батавии – это такое время, когда на улицах не увидишь ни одного европейца. Солнце стоит над самой головой и печет так, что только самое неотложное дело заставит европейца выйти из помещения.

Впрочем, голландские торговцы и чиновники тут никогда не ходят пешком, а только ездят. Само положение не позволяет им ходить, как обычным людям. Даже через улицу и то уважающий себя господин не перейдет пешком! А в полдень они или дремлют в своих конторах, или лежат в креслах-качалках на верандах, время от времени маленькими глотками попивая что-нибудь прохладительное. Те же голландцы, которым и в это время приходится работать, в счет не идут: их слишком мало на Яве.

Зато цветные туземцы чувствуют себя в это время – лучше не надо!

Главная одежда их – «саронг», или кусок ткани вроде юбки, спускающийся до колен. Носят саронг как женщины, так и мужчины. А в остальном – кто как может: одевают и рубашки, и кофты, и платок или мешок на плечи, а иногда и просто верхняя половина тела остается голой. На голове – разнообразные шляпы, круглые шапочки, платочки, чалмы…

Ноги же всегда босые: власти даже заботятся о том, чтобы туземцы не обувались. Это делается, чтобы лишний раз подчеркнуть разницу между европейцами и туземцами. Слуги господ, даже лакеи и швейцары в генерал-губернаторском дворце, наряженные в парадную одежду с блестящими пуговицами, – обязательно должны быть босыми Полицейские-туземцы, в синих мундирах с желтыми шнурами, – также босые.

Тугай вышел из отеля, прошелся по улицам, потом завернул в один, в другой переулок, и в конце концов добрался до городского рынка.

Рынок на Востоке – это главный центр всей общественной жизни города. Тут и клуб, и место митингов, тут всегда можно услышать самые последние новости. Далеко не каждый приходит сюда, чтобы что-нибудь купить или продать. Большинство толкается просто так, на первый взгляд, без всякой цели.

На огромной площади вытянулись ряды будок из пальмовых листьев, травы и бамбука. Будки такие низенькие, что человек может войти в них только пригнувшись.

Вонючая сушеная рыба, разные овощи, мясо, рис и фрукты – вот главные товары на рынке. Особенно много плодов. Они лежат большими грудами. Неисчерпаемо разнообразие, аромат и красота щедрых плодов Явы!

Наиболее важные из плодов – бананы. Они играют здесь такую же роль, как у нас картофель. Более ста сортов насчитывается их и по величине, и по вкусу. Покупают бананы целыми кустами, гроздьями весом в полпуда, и такой длины, что, повешенная на плечи, такая нитка тянется другим концом по земле.

Потом следует плод хлебного дерева: самый большой из всех плодов на земном шаре.

Дальше – кокосовые орехи, ананасы, апельсины-пампельмусы размером с арбуз и, наконец, такие необыкновенные плоды, о каких мы и не слышали никогда.

Вот, например, дыня «папайя», растущая на деревьях; внутри ее хранятся семена точно такие же, как наша рыбная икра. А вот «сау манила», похожая на наши сливы.

Но есть и совсем непохожие на наши. Хотя бы эта зеленая груша с интересным названием «адвокат»: сама она почти без вкуса, но если ее растереть и добавить ложечку вина или какао, получается так вкусно, что, попробовав раз, не забудешь об «адвокате» никогда!

А вот продают «дурьян», похожий на огурец величиной с детскую голову, с твердыми колючками на кожуре, но такой вонючий, что к отелям с ним лучше не ходить – все равно не пустят. Он воняет и гнилым сыром, и гнилым мясом, и чесноком. Но зато внутри у него находится такая сметана, ради которой многие европейцы готовы отправиться хоть на край света – лишь бы попробовать ее!

Очень дорогим считается «мангустан», напоминающий наше яблоко. Созревающее в нем «мороженое» осторожно едят ложечками. Это очень нежный фрукт. Даже на льду он не может продержаться больше двух суток.

Тут же и «манго» со вкусом скипидара, и «рамбутан», напоминающий каштаны, и «дуку» вроде винограда, и много других плодов. Короче говоря – выбирай, что душе угодно, лишь бы деньги! А деньги, как известно, водятся только у белых…

Большинство торговцев на рынке – китайцы, но есть и арабы. Малайцев же совсем мало. Среди них главным образом те, что продают свои сельскохозяйственные продукты.

На всем побережье Великого и Индийского океанов, пожалуй, не найдется ни одного более или менее крупного города, где бы не было китайского квартала. Есть такой квартал и в Батавии, и в нем живет до тридцати тысяч китайцев. Поэтому и на рынке их много. Тех, кто побогаче, голландцы назначают управляющими китайского квартала, присваивая им звания «капитана» или «майора». Начальники эти – верные слуги своих хозяев, – такие, что лучше не надо! Китайцы-ремесленники содержат тут же на рынке или на улице возле своих хижин кустарные мастерские. А есть на острове и просто бездомные китайские рабочие – кули, рассеянные по плантациям, предприятиям и другим местам, где требуется дешевая рабочая сила. Всего же китайцев на Яве более миллиона.

Немалое место занимают и арабы, тоже живущие в отдельном квартале. Они и являются главными конкурентами китайцев.

Только хозяева страны – малайцы не сумели приспособиться к торговле и разным промыслам, а занимаются главным образом тяжелой черновой работой.

Весь день по каналам, что по обе стороны базара, снуют груженые лодки.

Тугай шел, придерживая шляпу, чтобы она не слетела. Среди базара ему повстречался мингер Пип.

Какой-то араб настойчиво предлагал ему купить саронг:

– Туан! Вы пришли сюда, и я хочу доставить вам удовольствие! Купите этот саронг, туан. Он привезен из глубины страны и происходит от древних яванских царей XVI столетия. Присмотритесь, какая работа! В Европе вы получите за него в сто раз больше. Пользуйтесь случаем! Всего лишь сто пятьдесят гульденов, туан!

Саронг действительно был интересный, разноцветный, яркий и казался древним. Когда араб снизил цену до восьмидесяти гульденов, Пип не выдержал и купил саронг, как две капли воды похожий на те, что фабрикуются в Европе и стоят ровным счетом восемь гульденов за штуку!

Едва отвернувшись от прилавка, Пип наткнулся на человека, увешанного… страшными змеями! Они двигались из стороны в сторону, поднимали головы, высовывали языки. Самая маленькая из них была толщиною в руку.

– Туан! Купите боа! Хорошие боа! Десять гульденов за штуку. Купите, лучших вы нигде не найдете! Ладно, платите пять гульденов, а вот эту отдам за три…

– Нет, нет, не надо, – замахал руками Пип и быстро пошел прочь.

Этот случай испортил ему настроение: Пип надеялся встретиться с такими гадами где-нибудь в первобытном лесу, в зарослях бамбука, и вдруг – на тебе, предлагают на рынке по три гульдена, как колбасу в Амстердаме! Противно смотреть…

Тугай отправился дальше и в конце рынка подошел к возбужденной чем-то толпе. Протиснувшись вперед, он увидел на земле лежащего без сознания мальчика лет десяти, вся голова которого была залита кровью.

Худой, полуголый малаец дрожащим от возмущения голосом говорил:

– Маленький Сидни сидел в сторонке и смотрел, как господа в своем саду играют в мяч. Сидни не подходил к ним и не виноват, что мячик перелетел в соседний сад. Господа позвали Сидни и приказали достать мяч из чужого сада. Сидни не хотел лезть в сад белых, он знал, что его за это побьют. Тогда один молодой туан закричал: «Как, ты отваживаешься отказываться, щенок?» – и схватив палку за тонкий конец, ударил мальчика по лицу. Смотрите, люди, у Сидни нет глаза. Это сделал белый туан. Проклятые! Придет и на вашу голову месть!…

• Предыдущая
• 7/62
• Следующая