Амок - Мавр Янка - Страница 30

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая

Так, в деловых разговорах, прошел весь день и наступил вечер. Запылали костры, запахло жареной дичью.

– Придет ли Нонг? – время от времени спрашивали друг у друга товарищи. – Успеет ли он сегодня вернуться?

Нонг появился часа через два после захода солнца, – усталый, потный, в изодранной о колючки одежде.

– Молодец, Нонг! – похвалил его Салул. – Экзамен выдержал! Ну, садись и рассказывай!

– В поселке только и разговоров, что о белом человеке и его преступлении, – начал юноша. – Говорят, что он не только нарушил табу, но и осквернил святое жилище Гиранг-Ту-Уна.

– Вот мы и знаем теперь, где оно находится! – сказал Гейс.

– Жрецы оповестили, – продолжал Нонг, – что очиститься от осквернения можно только кровью преступника.

– Как же так? – воскликнул Гейс. – По закону жрецы обязаны покинуть опоганенное место!…

– Точно так же считает и наш хозяин Того и все бадувисы. Но жрецы объясняют, что можно сделать иначе: нужно очистить святыню кровью жертвы. Для этого через пять дней, в новолуние, в церкви будет проведена торжественная церемония. Собираются или убить, или зажарить туана. А нам, его спутникам, даже больному Хаону приказано в ближайшие три дня уйти из селения. Мне удалось узнать, где находится белый туан: жрецы заперли его в храме.

– Вот тебе на! – возмутился Гейс. – А как же закон? Почему они сами не выполняют его? Что ж это будет, если никто не захочет выполнять законы!

– Посмотрите, какой «законник» нашелся! – рассмеялся Селим. – А жрецы эти оказались неглупыми святошами. Да и кому охота бросать насиженное место. Возможно, когда-либо их деды и выполняли этот закон, а нынче этот народ поумнел. Не смотрите, что в дебрях сидит.

– Подождите! – с хитрой улыбкой поднял руку Салул. – А что будет, если жертва вдруг убежит и не удастся провести очищение кровью? Как же им тогда быть?

Товарищи с удивлением посмотрели на него, переглянулись и дружно расхохотались.

– Вот уж тогда хочешь не хочешь, а придется им оставить свое гнездо! – воскликнул Селим и даже вскочил с места.

– Значит, придется нам позаботиться об этом, – сказал Салул. – Мы с Гейсом охотно поможем своему приятелю. Тем более что его судьба отныне некоторым образом связана с судьбою будущей Яванской Республики.

– Эх, взять бы человек пятьдесят, ударить, и никакие хитрости не нужны, – вздохнул Пуан.

– Нет, нельзя, – возразил Гейс. – Сразу к голландцам побегут и приведут их сюда. Пусть-ка на этот раз их бог поможет нашей борьбе. Лучше заставим их выполнить закон.

Так перед инсургентами встала совершенно неожиданная задача: освободить мингера Пипа, и освободить настолько осторожно, чтобы никто не узнал, кем это сделано.

Обсудили план операции. Чтобы не рисковать жизнью товарищей, решили на следующий день к ночи сгруппировать в лесу поближе к храму человек пятьдесят инсургентов. Вмешаться они должны будут лишь в том случае, если не удастся проделать все скрытно и тихо.

Несколько человек должны были взобраться на первую, а быть может, и на вторую террасу храма и через отверстия в стенах проникнуть внутрь.

– Главное не в том, как взобраться туда, – говорил Пуан, – а в том, как бы не заблудиться в запутанных лабиринтах древнего храма. Войти легко, а вот выйти…

– Не нарвемся ли мы на сторожей? – спросил Селим.

– Едва ли. Им не от кого охранять храм. А если и встретим, так просто заткнем им рот, и все. Так или иначе, а этого незадачливого охотника надо выручать.

Уточнив все технические подробности, товарищи улеглись спать. А на следующую ночь произошло все, о чем мы уже знаем.

Операция прошла гладко. Сторожей не было, так как жрецы отлично знали, что храм их неприступен. А убежать из него пленник тем более не мог.

Став друг другу на плечи, инсургенты быстро закрепили вверху веревку и по ней взобрались на первую террасу. Не найдя здесь нужного отверстия, влезли на вторую террасу, выломали в окне решетку и проникли в храм.

Но вот тут-то и оказалось, что они выполнили всего лишь самую незначительную часть работы, потому что найти дорогу, как и предвидел Пуан, было куда сложнее. Впрочем, как мы видели, и эту задачу они решили успешно.

Очутившись на свободе, Пип не знал, какими словами высказать свою благодарность ван Дэкеру. Но тот только отмахивался:

– Стоит ли говорить об этом? Вы ведь тоже на моем месте поступили бы так…

– Но каким образом вы оказались здесь? Как узнали обо мне? Откуда взяли помощников? – сыпались бесконечные вопросы. И напоследок: – Может быть, вместе поедем назад?

– Нет, я должен еще остаться, – отказался Дэкер-Гейс. – Мне поручено обследовать здесь землю для плантаций. Эти люди и есть моя экспедиция, – показал он на четырех (кроме Нонга) товарищей.

Об остальных он, естественно, умолчал.

Времени на рассуждения не было. Оставалась не менее трудная задача: выехать отсюда. Салул отвел Нонга в сторону и сказал:

– Тебе, друг, придется довести дело до конца, проводить его назад. За ночь вы успеете далеко уйти, и если даже бадувисы погонятся за вами – во что я, впрочем, не верю, – то с вашим оружием вы легко справитесь с ними.

– Я бы хотел остаться… – начал Нонг.

– Знаю. Ты и вернешься через несколько дней. А кроме того, я хочу дать тебе еще одно поручение: найди слугу ассистент-резидента Рагу и вручи ему эту вещь. Помни: это большой секрет! В случае чего, уничтожь ее.

И он передал Нонгу какую-то палочку с зарубками.

Немного времени спустя экспедиция Пипа тихонько выехала из селения. Благодаря тому, что дом Того был в нем последним, никто не заметил отъезда. Все трофеи Пипа и даже палатку пришлось оставить хозяину, потому что мул нужен был для Хаона, который еще не мог ходить. После всего пережитого Пип не жалел о своем имуществе. На память ему и без того осталось достаточно впечатлений…

На рассвете они прошли первое болото, около полудня были на месте первой своей стоянки, и тут с радостью встретили отряд голландских солдат.

Пип готов был броситься к ним с распростертыми объятиями, но солдаты вскинули винтовки, а офицер грозно приказал:

– Бросайте оружие! Вы арестованы!

Отправив Пипа, товарищи вернулись в лагерь и стали ожидать, каковы будут результаты их работы. Чтобы быть в курсе событий, происходящих в поселке, они оставили там своего товарища, у которого были хорошие друзья среди бадувисов.

– Откровенно говоря, не влипни этот Пип в историю, я не пошел бы на такую авантюру, – сказал Салул. – Слишком ничтожен был шанс на успех.

– Да уж, верно, – согласился Гейс, – история и смешная и глупая. Но что поделаешь? Все равно пришлось бы освободить этого несчастного.

– Зато я очень надеюсь на успех! – сказал Селим. – Я знаю этих фанатиков: для них закон – все!

«Кому лучше знать их, как не тебе, ты и сам, кажется, законченный фанатик», – подумал Гейс, но вслух ничего не сказал.

Под вечер пришел разведчик, а вместе с ним Того. Они рассказали следующее. Об исчезновении пленника жрецы узнали слишком поздно и, кажется, вначале хотели сохранить это в секрете, чтобы обсудить, как держаться дальше перед народом. Но потрясающая весть быстро облетела селение, и все зашумели о том, что Гиранг-Ту-Ун должен покинуть свое жилище.

Нужно иметь в виду, что хотя народ и не видел жилища Гиранг-Ту-Уна, однако знал, что оно находится где-то на горе или в самой горе. Такой секрет невозможно сохранять в течение многих десятков лет; тем более что святые мужи постоянно соприкасались с народом. Дело было не в том, чтобы никто не знал о существовании Гиранг-Ту-Уна, а лишь в том, чтобы окружить его ореолом таинственности и божественного могущества.

И уж если народ начал говорить, что Гиранг-Ту-Уну придется оставить свое убежище, то и жрецы не могли замолчать этого. Чтобы хоть как-нибудь спасти положение, они ухватились за мысль принести в жертву вместо сбежавшего осквернителя святыни его невольного помощника Того. Но тот, услышав об этом, тоже сбежал из поселка.

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая