Проклятый - Мастертон Грэхем (Грэм) - Страница 71

• Предыдущая
• 71/86
• Следующая

— Так все же сколько времени понадобится от бюджета, ну, и от погоды. Если в этом году у нас будет короткий сезон для погружений, и если мы сразу не получим все специальное оборудование, в котором мы нуждаемся, то это может продлиться даже три или четыре года.

— Три или четыре года?

— Конечно, — ответил Эдвард. Он развернул таблетку от кашля и бросил ее в рот. — Это еще мало. Подъем «Мэри Роуз» занял более чем в три раза больше. Конечно же, мы используем их опыт, может даже одолжим часть их оборудования, которое они значительно улучшили. Как только бюджет будет утвержден, я и Форрест, мы полетим в Англию, встретимся с ними и совместно установим, как нам поднять «Дэвида Дарка» при минимуме повреждений.

— Но, ради Бога, Эдвард, три или четыре года? А что с Миктантекутли? Что со всеми теми людьми, которые будут преследоваться и которые могут погибнуть? Что со всеми душами умерших, которые и не познают покоя?

— Джон, мне неприятно, но три или четыре года — это нижняя граница. Если бы не необходимость поспешности, то следовало бы ожидать, что исторические предприятие такого веса заняло бы от 8 до 10 лет. Да и понимаешь ли ты вообще, что у нас здесь есть? Абсолютно бесценный забытый корпус, единственный корабль семнадцатого века, который сохранился до нашего времени в идеальном состоянии. Более того, этот корабль был выслан с таинственной и необычной миссией. Ведь насколько известно, в нем все еще находится первоначальный груз.

Я поспешно вытер лицо полотенцем и бросил его на палубу.

— Ты мне четко обещал то, что мы достанем корабль как можно быстрее. Ты сказал это точно.

— Конечно, — признал Эдвард. — Я и сдержу слово. Три или четыре года

— это почти неправдоподобно быстро.

— Но не тогда, когда половина жителей Грейнитхед терроризируется своими умершими родственниками. Не тогда, когда жизнь хотя бы одного человека находится в опасности. Тогда это будет бесконечно медленно.

— Джон, — вмешался Форрест. — Мы не можем достать его быстрее. Это физически невозможно. Корпус необходимо откопать с наибольшей осторожностью, убрать всасывающими вентиляторами ил и грязь; затем его необходимо укрепить, чтобы он не развалился во время вытаскивания на поверхность. Нам будет необходимо выполнить множество расчетов, чтобы установить, какие напряжения выдержит корпус. Потом нужно будет соорудить специальную раму и поместить в ней корпус, прежде чем его вытаскивать. Уже все это само по себе означает три года работы.

— Ну, хорошо, — уступил я. — Но ведь мы можем сначала вытащить медный ящик. Мы можем откопать трюм и вытащить ящик отдельно. Сколько времени это займет? Неделю, две?

— Джон, мы не можем работать так. Если мы накинем на этот корпус как Джон Уэйн с Зелеными Беретами, то мы причинили множество ненужного вреда и, может, даже уничтожим стоимость всей находки.

— О чем ты говоришь? Эдвард, что с тобой творится, ко всем чертям? Ты сказал, что достать корпус со дна моря займет немного времени. Хорошо, я согласен с этим. Но ты же никогда не говорил, что это продлится целые годы. Мне же всегда казалось, что это будет вопросом пары недель, максимум месяца.

Эдвард положил мне руку на плечо.

— Я никогда не говорил, что мы можем достать «Дэвида Дирка» в течении пары недель, и никогда, ни на минуту, не пытался убедить тебя в этом. Джон, этот корпус является необычайно хрупкой и ценной исторической реликвией. Мы не можем относиться к нему как обычной затонувшей моторной лодке.

— Но мы не можем выталкивать оттуда этого черта-Миктантекутли, — настаивал я. — Мы же должны это сделать, Эдвард. Не спорь, ведь именно так сначала достали все орудия с «Мэри Роуз», а лишь потом поднимали корпус.

— Корпус, здесь ты прав, и мы, естественно, вытащил Миктантекутли в первую очередь, прежде чем займемся остальной частью корпуса. Может, мы достанем медный ящик в начале будущего сезона, если нам повезет. Но мы не можем себе позволить разваливать весь корпус ломами и кирками, прежде чем не установим, в каком состоянии находится сейчас корпус, в каком лежит положении и как лучше всего его сохранить.

— Эдвард! — закричал я. — Этот проклятый корпус никому не нужен! Дело совершенно не в нем! Мы должны найти Миктантекутли, только это сейчас важно!

— Мне очень неприятно, Джон, — ответил Эдвард. Он протер очки, посмотрел через них на солнце и, щуря глаза, проверил, чисты ли стекла. — Никто из нас не разделяет твоего мнения, поэтому оно не считается.

— А я и не знал, что здесь есть какой-то комитет. Я думал, что мы просто группа людей, стремящихся к естественной цели.

— Разве мы не можем пойти на компромисс? — вмешалась Джилли. — Разве мы не можем как-то договориться, чтобы этот медный ящик имел первоочередное значение?

— Он и имеет первоочередное значение, — запротестовал Эдвард. — Бог знает, что я предпочел бы постепенно откопать весь корпус и не вытягивать ящика, пока мы не обозначим и не каталогизируем всего, включая содержимое трюма. Но я пошел на компромисс до такой степени, что готов вытаскивать ящик, как только мы уберем всю верхнюю палубу и получим к нему доступ. Ты не можешь от меня требовать большего.

— Эдвард, — сказал я. — Я требую от тебя, чтобы ты отпустил вниз и взял столько инструмента, сколько сможешь, любого инструмента, и чтобы ты проник внутрь и нашел этот медный ящик, чтобы ты принял это как задание номер один.

— Я не сделаю этого, — ответил Эдвард.

— Тогда забудь о деньгах и забудь обо мне. Ты с самого начала счел, что меня можно надувать.

— Я не надувал. Я вообще не обещал, что вломлюсь в этот корпус как Кинг-Конг и выхвачу оттуда демона, разваливая по пути все, что будет на дороге. Джон… Джон, послушай. Послушай меня, Джон. Мы историки, понимаешь? Мы не охотники за реликвиями и не специалисты по морской спасательной службе, мы даже не торговцы реликвиями. Знаю, что время торопит. Понимаю твое нетерпение…

— Черта лысого ты понимаешь! — завопил я. — Ты сидишь в этом музее с Джимми Форрестом и остальной шайкой и все время только копаешься в пыли. Пыль, реликвии, старые книги, только этим и живешь. Ну так вот, я хочу тебе напомнить, что здесь, вокруг, здесь реальный мир и что в этом мире человеческие ценности имеют намного большой вес, чем история.

— Но ведь именно история и является человеческой ценностью, — заявил Эдвард. — Вся история учит нас человеческим ценностям. Как ты думаешь, какого черта мы тут делаем? Мы углубляем свое знание о человеке! Ты думаешь, что нам может этот корпус? Мы просто хотим знать, почему наши предки решили отправиться в море несмотря на страшный шторм, чтобы избавиться от останков ацтекского демона. Не говори мне, что это не касается человеческих ценностей. И не говори мне, что мы окажем человечеству услугу, если разобьем этот корпус и уничтожим бесценные исторические данные, которые там могут находиться.

— Ну что ж, — сказал я более спокойно. — Кажется, что вы, историки, и я, имеем диаметрально противоположные взгляды на то, что является услугой человечеству. В этом положении мне не остается ничего другого, как только сидеть тихо и убраться из этой лодки, как только доплывем до пристани. Это конец, Эдвард. Прощай.

Дан Басс взглянул на Эдварда, как будто ожидал, что Эдвард извинится. Не оскорбленный яйцеголовый — это наиболее упрямое существо на свете, а в этом Эдвард не был исключением. Он стянул свой мокрый комбинезон, бросил его Джилли и прогнусавил:

— Возвращаемся. Эта прогулка неожиданно перестала быть приятной.

Подошел Форрест, неся в обеих руках кофейник с горячим кофе.

— А что с финансами? — спросил он. — Что мы будем делать без тестя Джона?

— Справимся, ясно! — провизжал Эдвард. — Я поговорю с Джерри из Инвестиционного общества Массачусетса. Его достаточно заинтересовала та идея, чтобы использовать «Дэвида Дарка» как приманку для туристов.

— Ну… раз считаешь, что сможешь откуда-то вытряхнуть шесть миллионов… — неуверенно начал Форрест.

• Предыдущая
• 71/86
• Следующая