Пираты Елизаветы. Золотой век - Марвел Питер - Страница 24
- Предыдущая
- 24/60
- Следующая
Едва забрезжил рассвет, как они вышли на берег небольшой бухты, где стояла на якоре двухмачтовая шхуна «Ласточка». В утреннем сумраке корабль выглядел мертвым и зловещим, как надгробие. Уильяму это показалось недобрым знаком. На душе у него было скверно. То, чем они занимались на острове, все менее отвечало его внутренним наклонностям.
Тем временем Кроуфорд, оба глаза которого жадно всматривались в корабль, от удивления замер на месте, а потом медленно повернулся к пленнику и поманил его пальцем.
– Послушай, Мак-Магон, ты куда нас привел? Я хоть однажды и потерял где-то один глаз, но теперь, как видишь, вполне исцелился и довольно неплохо вижу…
Мак-Магон, вытаращив глаза, смотрел на Веселого Дика, едва ли поняв, о чем тот вообще говорит.
– Где «Месть», болван, и что это там за тазик для бритья? – рявкнул Кроуфорд.
Мак-Магон вздрогнул и рухнул на колени перед бывшим квартирмейстером.
– Что ты, что ты, Веселый Дик! У меня в мыслях не было обманывать тебя! Это наш корабль – Черный Билл зафрахтовал его для перехода на Эспаньолу. Он оставил «Месть» килеваться на Тортуге, и часть команды тоже осталась там… вот и все.
– Рыбья башка! – рассердился Кроуфорд. – Что ж ты мне раньше не сказал?! Стоило тащиться сюда из-за какого-то плавучего курятника, если фрегат Билла загорает кверху пузом в полусотне миль отсюда?!
Кроуфорд в сердцах плюнул и отвернулся. Потрошитель отвесил незадачливому предателю хорошего пинка, отчего тот ткнулся носом в песок, и, положив руку на рукоять ножа, задумался. Вид у него был как у мясника на бойне, который, глядя на корову, примеривается, как бы поудачнее содрать с нее шкуру. Воцарилось молчание, периодически нарушаемое всхлипыванием Мак-Магона, покашливанием Амбулена и дружным сопением Боба и Джона. Кроуфорд смотрел на шхуну и раздумывал, имеет ли смысл реализовывать созревший у него план в подобных обстоятельствах.
Но Веселый Дик не любил менять свои решения. В конце концов, главная задача – лишить Черного Пастора возможности убраться с Эспаньолы, когда тому заблагорассудится, – в любом случае была бы решена. Вместе с тем тот факт, что целехонькая «Месть» при этом спокойно стояла в одной из бухт на Тортуге, рождал у Кроуфорда надежду когда-нибудь в будущем завладеть этим роковым фрегатом. Поэтому он снова повернулся в сторону до смерти перепутанного Мак-Магона и спросил:
– Ты можешь вызвать с корабля шлюпку? У вас же наверняка есть для этого условный сигнал, верно?
Мак-Магон еще больше побледнел и пристально посмотрел на корабль.
– Да никакого особенного сигнала и нет, Веселый Дик! – проговорил он хмуро. – К примеру, выйду я сейчас к воде и разожгу костерок, да и помашу рукой или шляпой вот… Вахтенный само собой позовет боцмана. На борту ведь Грязный Гарри остался за старшего. Боцман поглядит – свои, и пошлет шлюпку.
– Ну, если он тебя одного увидит, то, наверное, шлюпку посылать не станет, – предположил Кроуфорд. – Так что придется и нам изобразить из себя товарищей Билла. На веслах будет гребцов так шесть… Теперь вопрос, как нам этих шестерых прикончить, чтобы на шхуне этого не увидели…
Он оглянулся на мангровые заросли, которые почти сплошь покрывали берег. Мак-Магон опять побледнел.
– Веселый Дик! – сказал он дрогнувшим голосом. – Ты предлагаешь мне заманить в ловушку моих же товарищей?
– Ага, именно это я тебе и предлагаю, – хладнокровно ответствовал Кроуфорд и усмехнулся. – В обмен на твою ничтожную жизнь. Если она тебя, конечно, интересует. Впрочем, ты можешь остаться в памяти этих пропитых джентльменов настоящим героем. О тебе будут рассказывать легенды в портовых кабаках от Маракаибо до Юкатана. Только сразу давай обсудим, как ты хочешь умереть – от ножа Потрошителя или предпочитаешь пеньковую веревку, которую Боб вечно таскает за собой?
Мак-Магон задрожал. Веселый Дик говорил как бы шутя, но глаза его были холодны и жестоки. Выражения лиц остальных окружавших его мужчин тоже не предвещали ничего доброго, а клешня Потрошителя любовно погладила нож. Мак-Магон махнул рукой и испустил громкий вздох.
– Ладно, Веселый Дик! – сказал он могильным голосом. – Твоя взяла. Я не герой и говорю об этом прямо.
– Ну и отлично! – бодро воскликнул Веселый Дик и хлопнул его по плечу, – Значит, договорились. Подымайся с колен, дружище. Даю слово, что сохраню твою никчемную жизнь.
– А какие у меня гарантии, сэр?
– Одного слова Веселого Дика достаточно, – весело сказал Потрошитель. – Поверь, наш капитан – джентльмен, и на его слово вполне можно положиться.
Мак-Магон неловко поднялся.
– Так вот. Сейчас ты выйдешь к самой воде и разведешь костерок. Кремень и кресало я тебе дам. Ты будешь дымить и размахивать руками до тех пор, пока с корабля не спустят шлюпку. Когда она подойдет к берегу, ты объяснишь матросам, что в зарослях лежат тяжело раненные товарищи – сам Черный Билли, ну и еще, кого сам захочешь назвать. Цель у тебя одна – гребцы должны зайти в заросли. Для этого тебе придется быть очень убедительным. Если матросы не поверят, то хочешь ты этого или не хочешь, а придется тебе все-таки умереть героем… – И Веселый Дик показал на рукоять своего пистолета. – Ты будешь на мушке у меня и моих друзей.
– Я сделаю так, что они поверят, – поспешно сказал Мак-Магон.
– Надеюсь, – кивнул Дик. – Затем, когда гребцы войдут в заросли, мы выпустим их души полетать – конечно, если они добровольно не отдадут нам своих нарядов, – а затем переодеваемся в их одежду и отправляемся на корабль. Те, кто останется жив, позагорают связанными, те, кому не повезет…
– Что?! – перебил его Робер Амбулен. – Мы должны подняться на Корабль, полный пиратов?!
– Вот именно, – сказал Кроуфорд, улыбнувшись французу. – Но для паники нет никакого повода. Тот, кто поднимется на корабль, влезет по забортному трапу или якорному канату, пока сидящие в шлюпке отвлекут внимание вахтенных.
– Вот как? – нахмурился молодой доктор. – И кто же этот счастливчик?
– Конечно, не вы, Амбулен! На борт корабля поднимусь я.
Уильям вспомнил, как однажды Кроуфорд уже проделал это – в ту ночь, когда они взяли испанский галеон.
– Дождемся ночи. Мне нужен помощник. Я возьму тебя, Уильям. Пока вы будете морочить головы вахтенным, мы заберемся на палубу.
– А что на корабле? – спросил Уильям.
– На корабле ты будешь прикрывать меня, – ответил Кроуфорд. – Пока я полезу в крюйт-камеру.
– В крюйт-камеру! – воскликнул Мак-Магон. – Ты хочешь взорвать пороховой погреб, Веселый Дик?!
– Именно это я и хочу сделать, – небрежно подтвердил Кроуфорд. – Порох – это великое изобретение человечества. Китайцы называли его «китайский снег», арабы – «цветок камня Ассос», европейцы – «летающий огонь». Монах Роджер Бэкон в тринадцатом веке упомянул о нем в своей «Эпистоле», зашифровав рецепт получения пороха в анаграмме. Немецкий алхимик Альбертус Магнус уже открыто сообщал о порохе в своем труде «О чудесах мира». Скоро, очень скоро Европа содрогнулась под грохочущим маршем ужасного летающего огня. Без пороха, господа, мы воевали еще более или менее честно – в поединке, в схватке, в сражении все решали ум командира и мужество воина. Теперь… Теперь я роняю искру на серый зернистый порошок и – бах! В одно мгновение я уничтожаю то, что годами, десятилетиями, веками кропотливо творили люди. Будь я хоть последний дурак, закоренелый мерзавец, гнусный дегенерат со слюной, текущей по подбородку, – победа будет за мной! Так да здравствует порох, принесший нам долгожданное равенство! Ура, господа!
Кроуфорд сглотнул слюну и рассмеялся.
– Но это еще не все! Я предвижу дивные времена, когда человеческий разум, пришпоренный алчностью и завистью к себе подобным, отменит последние заветы совести! Пушки станут стрелять еще дальше, пистолеты – еще быстрее; мы научимся летать по воздуху и будем швырять на головы наших братьев многотонные ядра! Я хочу – значит, имею право! Свобода, господа, свобода – вот что двигает опьяненным похотью стяжания человечеством! Свобода от милосердия, свобода от любви, свобода от ответственности за этот мир! Алрэ ну лё делюж, не так ли, месье Амбулен? После нас – хоть потоп, господа! – Кроуфорд замолчал и обвел глазами смотревших в землю товарищей. – Да, – сказал он, после небольшой паузы, – кажется, я снова погорячился.
- Предыдущая
- 24/60
- Следующая
